Теперь она точно знала, что боится его. А если быть откровенной с самой собой, то этот страх присутствовал с самого начала, хотя она уверяла себя, что это из-за того, что он старше ее. Тридцатилетний мужчина, конечно, отличался от тех мальчишек в деревне, с которыми она танцевала и каталась верхом. Кроме того, Артур жил в мире, о котором она почти ничего не знала.

По всей видимости, все это вместе могло послужить причиной того, что девушка чувствовала себя очень неловко и скованно в его присутствии. Сейчас, в первый раз за все это время, Сабина подумала, что таких ощущений слишком много.

Она не понимала его так, как, ей казалось, понимает других людей, с которыми ей приходилось общаться. Оставшись одна в комнате, девушка задала себе вопрос, который уже давно таился у нее в подсознании.

Почему Артур хочет на ней жениться? Он не похож на влюбленного или же выказывает свои чувства очень странным, своеобразным способом.

«У меня так мало жизненного опыта, — подумала Сабина. — И я так мало знаю о мужчинах и их чувствах. Мне казалось, что любовь нельзя не заметить…» Она внезапно остановилась, потому что вспомнила о человеке, чьи темные глаза зажигались неподдельным восхищением, когда он смотрел на нее, а голос становился еще нежнее и проникновеннее, когда он говорил о любви, не важно на каком языке, французском или английском.

Сабина сделала непроизвольный жест, как будто отгоняя мысль прочь.

— Я, должно быть, сошла с ума, если позволяю себе думать о таких вещах, — сказала она вслух. Потом, чувствуя, что ей больше не хочется углубляться в этот вопрос, стала собираться на бал.

Задолго до того, как Сабина спустилась вниз, чтобы подождать гостей, которые уже должны были собраться к обеду, чтобы услышать слова одобрения, и уверений — у нее уже не было в этом сомнений — в том, что ее платье будет иметь успех.

Весенние цветы, вышитые на мягком материале, похожем на газ, сами по себе были восхитительны. Но с ее длинными волосами оттенка белого золота, распущенными по плечам и подхваченными венком из подснежников, обнаженными и ничем не украшенными руками и шеей и мягкой драпировкой, спускающейся с плеч воздушной волной, она знала, что выглядит замечательно и совсем не похожа на себя в обычной повседневной одежде. Сабина почти поверила, что депрессию сменило радостное волнение, как будто она выбралась из мрачных порталов подземного мира на яркий солнечный свет, в царство смеха и веселья.

Лорд Шеринэм сидел рядом с ней за обедом и заставлял ее снова и снова смеяться, отпуская забавные замечания о присутствующих.

— Можете выпороть меня, но до тех пор, пока я сегодня вечером не увидел вас, никогда не думал, что маскарадный костюм может так украсить человека, — говорил он Сабине. — На большинстве людей надеты неаккуратные парики и костюмы, которые им совершенно не подходят. Во что, интересно, будет одет наш Зануда?

— Я не скажу вам, — ответила Сабина. — Вы опять станете говорить что-нибудь нелицеприятное о нем, да еще так, что я буду смеяться, а потом чувствовать себя предательницей по отношению к собственному жениху.

— Если у Зануды есть хоть капля воображения, то он оденется в Дона Гуана и будет выискивать самых хорошеньких девушек в зале. Почему вы решили выйти за него замуж? Неужели нельзя было меня дождаться?

— Я уже говорила, что у вас был такой шанс три года назад, но вы отвернули от меня свой нос, — засмеялась Сабина.

Ей до сих пор не верилось, что она может себя так легко чувствовать с модным молодым аристократом. С лордом Шеринэмом было очень просто разговаривать, пожалуй, как могло бы быть с Гарри. Итак, они дружелюбно подшучивали и флиртовали друг с другом до тех пор, пока не пришло время ехать во дворец.

Около виллы «Мимоза» стояли в ожидании пять экипажей, чтобы отвезти гостей леди Тетфорд. Сабина обнаружила себя в одном экипаже с хозяйкой виллы, лордом Шеринэмом и герцогом де Гизом, который был самым важным гостем на обеде.

Дворец находился на другой стороне гавани, около большого ущелья, которое отделяло древний город Монако от фривольной элегантности современного Монте-Карло. Сабина забыла о разговорах и даже перестала прислушиваться к тому, о чем беседуют остальные пассажиры. Она разглядывала глубокие пропасти, полные таинственных теней, пока они поднимались по узкой, извилистой дороге, карабкавшейся на массивную скалу, на которой размещался старинный дворец.

Снаружи стояли солдаты, одетые в красно-бело-голубые мундиры, с оружием в руках. Внутри гостей ожидали прекрасные залы, украшенные золоченым орнаментом и освещенные хрустальными люстрами, чей свет отражался от ослепительно сверкающих драгоценностей гостей, уже собиравшихся по приглашению князя.

У Сабины закружилась голова от великолепия дворца, но потом она забыла об этом от изумления, когда увидела танцующих людей в необычных пестрых костюмах. Там были и тореадоры, и крестоносцы, и клоуны, и короли. Повсюду встречались также пастушки, арлекины, восточные правители, рабыни из гаремов и придворные из каждого периода истории.

И еще множество замысловатых, замечательных женских костюмов, эпоху и стиль которых Сабине было трудно определить, скрывающих красоту и очарование своих хозяек.

На всех были маски, кроме хозяина бала, князя Монако Шарля III, который встречал гостей, постоянно продолжавших прибывать. Он был уже немолодым человеком, чуть подслеповатым, но находил доброе слово для каждого гостя, которого узнавал. Когда леди Тетфорд представила ему Сабину, князь сказал:

— Я очень рад познакомиться с вами, мисс Вэнтедж. Ваша будущая свекровь — мой близкий друг.

Сабина смущенно пробормотала что-то в ответ, и они прошли в зал, где собирались гости.

Оркестр, одетый в красочные гусарские костюмы, играл вальс, и Сабину сразу закружил в танце виконт Шеринэм. В этот момент в дверях она увидела Артура и вдруг почувствовала, что не хочет ни видеть его, ни разговаривать с ним. Ей было трудно объяснить этот факт даже самой себе, но она не могла избавиться от ощущения, что Артур обязательно испортит легкое удовольствие вечера, лишит веселья и радости, которые она испытывала, танцуя с виконтом.

— Давайте осмотрим дворец, — предложила она виконту и увлекла его к двери в противоположном конце зала, увидев, что Артур внимательно разглядывает присутствующих в зале.

Они нашли лестницу, которая вела в открытый внутренний дворик, а оттуда в сад. Расположенный на одном из склонов скалы, он оказался таинственным тенистым местом. Под высокими акациями и эвкалиптами были разбиты большие клумбы, засаженные розмарином и фиалками, рядом росли кусты жасмина и мирта. На деревьях заботливые руки развесили китайские фонарики, чтобы освещать путь к небольшим беседкам, увитым розами и жимолостью.

Из сада открывался вид на гавань, и сейчас Сабина в первый раз увидела, на какой огромной горе был построен Монте-Карло. В каждом из окон элегантных белых вилл мерцали огни. При сумеречном свете было видно, как они уступами располагались на скалах, окруженные апельсиновыми и лимонными садами, в которых золотые плоды висели на деревьях, напоминая яркие фонарики на темно-зеленых ветках.

— Как красиво! — воскликнула Сабина.

Искренние слова, казалось, вырвались из самой глубины ее сердца.

— И вы тоже необыкновенно красивы, — сказал виконт Шеринэм. — Слишком красивы, чтобы сердце мужчины оставалось спокойным. Проклятие, если бы я был Занудой, схватил бы сейчас вас, увез отсюда и закрыл в замке, чтобы никто не мог вас видеть, кроме меня!

Сабина засмеялась.

— Не думала, что вы так романтичны, — поддразнила она его.

— Это только здесь. Как правило, в обычных условиях я не испытываю таких эмоций, — признался виконт. — Наверное, местное жаркое солнце ударило мне в голову.

Они нашли скамью на краю сада и сели, глядя на гавань, располагающуюся внизу.

— Вот что я вам скажу, — неожиданно произнес он. — Нам не помешало бы немного выпить. Подождите немного, пока я схожу, поищу официанта и попрошу его принести нам шампанского. Нет ничего приятнее, чем вести приятную беседу с бокалом в руке в обществе прекрасной девушки, слушающей тебя. Я когда-то прочел стихотворение об этом, там как раз что-то говорилось о кувшине вина и о любви.