Извечный вопрос очнувшегося "после вчерашнего" русского мужика: "И хде это я?". Голова не болит, сушняк не долбит, да и не пью я в таких количествах. Но извечный вопрос — вот он.
Я сел на койке. Она мелко вибрировала, как и все помещение. Снова возвращаясь к железнодорожным аналогиям, как на не самых ровных рельсах, когда вагон не столько раскачивает, сколько дергает. Ага, вот пошли удары посильнее, но быстро прекратились, снова эта мелкая дрожь.
Наконец, мозг окончательно стряхнул паутину сна и защелкал извилинами в режиме бодрствования. Я потянулся и с облегчением вспомнил, что это не тюремная камера, а каюта на американской плавбазе. Вечером на корабль нас отволокли серьезные черномазые ребята в боевой раскраске американских морпехов. Очертаний судна по ночной поре я не заметил, но судя по мелкой тряске кораблик весьма скоростной. Суда побольше и помедленнее на волне колбасит плавнее.
Да, и где Тьянь?
Вскочить с кровати — легко. Куда тяжелее осознать, что из одежды на тебе только нательный крестик. Я зыркнул туда-сюда, над ложем заприметил полку. На ней стопка каких-то тряпок, даже на вид военного покроя. Ох, как же я отвык от тебя, стиль "милитари".
Спустя пару минут я уже заправлял в штаны мешковатую армейскую рубашку с нашивкой USMC на рукаве. Видели бы меня сейчас ребята-пограничники из дальневосточного округа! Мои личные документы и прочие вещи, которые я тащил с "Воланса" в зеленой сумке, если где-то и были, то явно не в этой каюте. Зато нашлись вполне удобные армейские юниботы размерного диапазона 8 Ґ — 10. Чего у американской военщины не отнимешь, это умения экономить. Зачем делать ботинки тучи размеров, если можно приспособить недорогую технологию синтекожи с памятью?
Дверь паче моего чаяния оказалась открыта. Я даже удивился, но с другой стороны, я же не враг пиндосам, да? Иначе зачем было вытаскивать нас с Тьянь из гибнущей Касимы?
Я вышел из каюты. Как и следовало ожидать, попал в узкий коридор, своей казенностью напоминающий лучшие годы службы на Дальнем востоке. Не успел пройти десятка шагов, как по трапу чуть впереди загрохотали американские ботинки. Чуть позже показался и засунутый в них американец. Настоящий, чистокровный пиндос — черный как смола, здоровый как сосна, и настолько же, надо думать, непроходимый в плане интеллекта.
— Доброе утро, господин Уайт, — поздоровался негр с неожиданным для здоровенного "сапога" тактом. Разумеется, на английском или, точнее, тем огрызком английского, который остался после четырехсотлетнего измывательств над ним в Новом свете.
— Хэлло, — я кивнул с хмурым видом. Типа не особо оно и доброе, парень.
— Если вы закончили с утренним туалетом, я прошу вас следовать за мной. С вами хочет пообщаться командир.
Каким еще туалетом? Я там не был, только из каюты выполз. Ну ладно, если хочет поговорить — пусть поговорит. Я в сортир и не хочу, в общем-то.
— Прошу. По трапу наверх, там вас встретят.
Негр посторонился (с его габаритами в таком узком коридоре это сродни подвигу) и я полез вверх. Меня действительно встретили — два таких же лба. Очень хочется добавить "черно-белых". Один из них точная копия морпеха, с которым я только что говорил, второй — пониже, но еще более плечистый, европеец. Скорее даже ирландец, огненная рыжина просвечивалась даже в бритом наголо черепе. Уж не знаю каким таким чудесным образом, но я уверен — фамилия этого паренька начинается с буквы "О".
Эти двое провели меня по железным кишкам корабля до дверцы с красноречивой надписью "Captain". Чуть ниже табличка, а на ней — держите меня четверо! — фамилия капитана на листке бумаги, как в поликлинике. Причем листок можно в любое время сменить. У них что, капитан боевой плавучей единицы — должность выборная или сменная?
Негр толкнул дверь, за ней оказалась комнатушка ненамного больше моей каюты. А может быть, и такая же, только спальное место одно да столик побольше.
Капитан повернулся к входу, кивнул моему то ли охраннику, то ли конвоиру. Тот посторонился, приглашая меня внутрь. Второй из морпехов похлопал по плечу:
— Давай, брат, заваливай.
— О'Нейл, — одернул его чернокожий. — Кончай фамильярничать!
Я зашел в каюту капитана, и стальная дверь захлопнулась за спиной. Офицер оторвался от каких-то документов на столе и снова повернулся в мою сторону. Сесть не предложил, да и некуда было. Единственное место занимал сам капитан — и это была его койка.
— Добро пожаловать на "Хьюстон", сэр. Меня зовут Арнольд Брукс, я лейтенант взвода "морских котиков". Десант ВМФ США.
— Здравствуйте, — ответил я и зачем-то представился несуществующей должностью. — Кирилл Уайт, старший лейтенант береговой охраны Дальневосточного округа.
— О, да мы коллеги, — расплылся в белозубой улыбке лейтенант.
Подобно абсолютному большинству американцев, ему повезло родиться негром. По-видимости, с изрядной долей белых кровей, от европейца его отличал скорее цвет кожи, чем строение лица. Скорее всего, какая-то ядреная смесь черной, красной и белой национальностей. Скорее даже не совсем негр, а мулат.
— В отставке, — добавил я.
— Неважно, — морпех махнул рукой. — Двое военных в любом случае отлично поймут друг друга. Вне зависимости от национальности и действующего статуса в войсках. Извините, не предлагаю присесть.
Лейтенант шутливо развел руками. Мол, чем богаты.
— Ничего. Я постою.
— Я буду откровенен, господин Киллиам… или, извините?
— Кирилл, — напомнил я.
— Да, господин Кирилл Уайт. Так вот, я буду откровенен. У меня с вами очень большие проблемы. И я, честно говоря, слабо представляю, что с ними делать.
У всех-то со мной проблемы. Тьянь вот, наверняка уверена, что со мной у нее еще какие проблемы. У армии со мной проблемы тоже были, но слава богу, удалось пнуть меня из войск под зад. "Непсис" ого-го какие проблемы поимел со своим контрабандистом, да и до сих пор имеет. Наверняка проблемы у Жени, но он-то, я уверен, справится с чем угодно.
А вот все население Касимы не справилось.
И скажите, должен ли я посочувствовать какому-то пиндосскому вояке из-за его проблем со мной, любимым?
— Есть такая старая американская шутка, лейтенант, — напомнил я. — Нет человека — нет проблем.
Темнокожий лейтенант засмеялся, но глаза офицера остались серьезными. Не исключено, он эту шутку знает не хуже меня. И даже подумывает, что в каждой шутке, как известно…
— Нет, конечно, до этого дело не дойдет, — сказал морпех. — Но мне бы хотелось, чтобы вы кое-что прояснили. Насколько сможете.
— Спрашивайте.
Лейтенант откинулся на кушетке, прислонился к стене.
— Что произошло в японском городе?
— Прорыв. Локальный Армагеддон.
— Я так и подумал, — военный остался абсолютно спокойным, словно и не знал, что значит это страшное слово. — Это как-то связано с вами, Кирилл Уайт?
— Да, — не было смысла юлить. Да, это фактически я уничтожил сотни тысяч человек. Не без помощи Тьянь, конечно. Но это неважно.
— На кого вы работаете?
— Ни на кого, — сказал я чистую правду.
Лейтенант немного удивился. Но совсем немного.
— То есть вы просто так, исключительно по своей воле уничтожили двести сорок тысяч человек? Могу я поинтересоваться мотивами?
— Лейтенант, вы все равно не поверите.
— Я постараюсь.
— Ну хорошо, — я отступил на шаг и облокотился о дверь. — Скажу прямо: я причастен к этому. Но не я причина этого. Вернее, не только я.
Морпех прищурился.
— Вы говорите о вашей спутнице, маленькой китаянке?
— И о ней тоже, — кивнул я. — Мы с ней в одной, так сказать, команде. Но была и еще одна команда.
— Продолжайте.
— Лейтенант, вы знаете что такое "Непсис"?
Мулат кивнул. Конечно же, он знал что это такое. Церковь опутала своими оплотами не только Старый свет и Азию, но и обе Америки. Особенно Южную, где перенаселенность в городах приняла просто пугающие масштабы.
— Так вот, лейтенант, "Непсис" — это вторая команда. Игра между этими командами, как я полагаю, закончилась боевой ничьей. Стоимость билетов на финал "Супербоула" — уничтоженный город.
