— Твой дядя, как бы ты к нему ни относилась, после смерти брата стал главой семьи. Следовательно, всех твоих родственников надо поставить в известность о похоронах. Значит, мы уже не сможем находиться под одной крышей, если тебя не будет опекать какая-нибудь дама. А потом будет объявлен траур, и наше венчание отложится на несколько месяцев.

— Но я не хочу вас покидать, — сказала Манелла упавшим голосом.

— Я и сам не желаю с тобой расставаться, — добавил маркиз. — Местный викарий сможет сегодня же обвенчать нас в моей домашней часовне.

Манелла в душе обрадовалась. Она опасалась, что придется венчаться в каком-нибудь лондонском соборе, при большом стечении гостей, тогда как ей больше нравились тихие и скромные брачные церемонии.

Выходит, все устраивалось так, как ей хотелось, словно господь решил разом вознаградить ее за все испытания прошлых месяцев.

— Что же ты не отвечаешь, моя милая? — ласково спросил маркиз. — Или ты не хочешь выходить замуж так скоро?

— Хочу! — в волнении воскликнула Манелла. — Я буду счастлива с вами где угодно: и на дне морском, и на вершине Гималаев.

— Насчет морского дна ничего не могу сказать, а вот Гималаи ты увидишь, — пообещал маркиз. — В свадебное путешествие мы поедем в Индию, посетим и другие страны, и в каждой из них я буду говорить тебе о своей любви.

Ничего не отвечая, Манелла блаженно улыбалась.

— Я думаю, вы понимаете, что у меня не найдется подходящего платья для венчания, — спохватилась вдруг она. — Боюсь, что разонравлюсь вам, ведь вы привыкли к обществу самых красивых и элегантных дам Парижа и Лондона.

Впрочем, Манелла была настолько уверена в чувствах своего жениха, что на самом деле не слишком переживала из-за явной бедности своего наряда.

Маркиз рассмеялся.

— Для меня ты хороша в любом платье, — возразил он. — Впрочем, я уже решил, что завтра же пошлю Уотсона в Лондон, чтобы он пригласил сюда лучших столичных портных с их самыми элегантными изделиями. Тебе останется лишь выбрать себе туалеты по вкусу.

— И они действительно согласятся ехать в такую даль? — простодушно удивилась Манелла.

— Еще как согласятся, — рассмеялся маркиз.

— Ну, конечно, я забыла, что вы очень важная особа, — кивнула Манелла.

Маркиз отметил про себя, что впервые встречает женщину, которая так равнодушно относится к его богатству и высокому положению, ценя в нем лишь его самого.

Он не женился довольно долго; сам не зная, чего искал в женщинах. Теперь он понял: именно такой бескорыстной любви.

Маркиз предложил Манелле готовиться к венчанию, отрядив ей в помощь миссис Франклин, а сам отправился сделать необходимые распоряжения. Целуя девушку на прощание, он заметил, что она будет самой красивой из владелиц этого замка.

Домоправительница страшно разволновалась, узнав о предстоящем венчании. Однако волнение не помешало ей добыть для невесты все необходимое, точнее — все, что можно было собрать в столь короткий срок.

Капеллан явился в четверть седьмого вечера.

Манелла пошла к алтарю в своем муслиновом платье, изумительной бриллиантовой диадеме, преподнесенной ей женихом в последний момент, и под фатой из брюссельского кружева, которую чрезвычайно ловко сшила одна из горничных.

Из оранжереи доставили букет нежнейших белых лилий.

Ступив в прохладный полумрак часовни, Манелла заметила там гирлянды из таких же лилий и орхидей.

Единственными свидетелями брачной церемонии были миссис Франклин и Доббинс. Флэш наблюдал за происходящим с улицы, через открытую дверь.

После венчания, во время которого Манелла, как ей показалось, слышала ангельское пение, новобрачную проводили в будуар, также украшенный лилиями и орхидеями.

«Должно быть, садовники срезали все цветы в оранжерее», — подумала Манелла.

Впоследствии обнаружилось, что таким же образом была украшена и их спальня.

Позднее молодоженам был подан ужин, который Бесси с Джейн приготовили с величайшим старанием, ощущая бремя ответственности, которое легло на их плечи теперь, когда дом во второй раз за неделю оказался без поварихи. Само собой, им пришли на помощь все, кто хоть что-то понимал в кулинарии.

После ужина маркиз проводил жену в спальню.

Фату и диадему Манелла сняла еще перед ужином. Теперь же молодой муж вынул шпильки из ее прически, и волосы тяжелой волной рассыпались по ее спине и плечам. Обняв Манеллу, маркиз, не прерывая поцелуя, расстегнул пуговки на ее платье.

Девушка трепетала от сладостного возбуждения.

— Ложись, моя милая, я скоро приду, — нежно шепнул маркиз, размыкая объятия, Вскоре он вернулся в спальню. Присев на кровать, маркиз мягким голосом спросил:

— Неужели все это происходит наяву?

— Я и сама об этом думаю, — словно в полусне отвечала Манелла, поражаясь не в первый раз, что мысли приходят к ним одновременно. — Мне так тревожно: вдруг я сплю, а пробудившись, обнаружу, что мне по-прежнему надо куда-то бежать, скрываться, притворяться…

— Все это в прошлом, — улыбнулся маркиз, склоняясь над женой. — Милая, я так люблю тебя, что боюсь, вдруг я причиню тебе боль, напугаю тебя…

Манелла трепетала под его прикосновениями. Поцелуи мужа становились все жарче, ласки — все настойчивее. Она больше ни о чем не думала, отдавшись новым для себя ощущениям.

Когда маркиз нежно овладел Манеллой, она поняла, что они теперь близки не только духовно, но и телесно.

В пылу экстаза ей даже показалось, что они вместе парят высоко в небесах.