20*

397 АВП РФ. ф. 0512, on. 4, док. 212, п. 25, л. 7.

307

При упоминании периода президента Вильсона во внешней политике США в косвенной форме признается заложенный в вильсонианской идеологии глобалистский мотив навязывания везде единых радикально-либеральных идеологических стандартов, что есть фактическое вмешательство во внутренний строй общественной и национальной жизни. <Доктрина Монро чуть было не была затронута новым идеологическим импульсом>, ибо <Вильсон разработал друч гую политику, основанную на конституции, которая предусматрд вала признание инструмента политики, обеспечивающей либералиэд в Латинской Америке>. На том этапе это еще не удалось внедрите как и многие инициативы в Европе, ибо политика Вильсона быд>– отвергнута Государственным секретарем Стимсоном.

Признавая <частичную справедливость> критики в отношении Ц доктрины Монро <как инструмента господства и подчинения>, автор отмечает, что в целом Соединенные Штаты <умеренно и ограниченна использовали ее и это было благоприятно по сравнению с исполу зованием этой доктрины Германией, Японией и Россией при один>} ковых обстоятельствах>. Но доктрина по-прежнему существует какодносторонняя политика, по крайней мере как политика в резерва как <туз в руке>, который может быть использован в случае необход , димости, поскольку основной целью доктрины всегда была <защита собственной национальной государственной безопасности>. Повдв тие <туз в руке> расшифровывается как возможность и готовнос-д к военному вмешательству и войне за пределами собственной тердЦ ритории. .ч

Наконец, приведем суждение, весьма красноречиво демонстрия" рующее подлинную цену в собственных глазах мнимо гуманистиед>] ских формулировок, применяемых Соединенными Штатами, начвй j ная с Вильсона, для сокрытия обычной и более чем амбициозной>;

Realpolitik с глобальными устремлениями: сколько бы Киссинджер и менее тонкие авторы ни пытались восславить <новый идеалиэЖ;

Америки>, неведомый Старому Свету, внутри Государственного д@й" партамента США откровенно признается, что ограниченное .wss пользование доктрины Монро и однотипных концепций в прошло>*, <объясняется лишь более высокими стандартами международно морали, господствовавшей в девятнадцатом веке>. А вот и откро? венное суждение о непризнании Соединенными Штатами чьих-лий;

доктрин <больших пространств>, кроме собственной. В случае с ЯпоиЗ нией, у которой подобие доктрины Монро появилось после успед1я ной Русско-японской войны, это не маскировалось, так как тихо океанские позиции США были всегда объектом бдительной охрайН Вашингтоном. Япония стала настойчиво выдвигать идею, что, ??? скольку Япония признает положение США в американском полуя шарии или Германии в Европе, <другие правительства должны прй знать особое положение Японии на Дальнем Востоке… и поэто>

308

Япония отклонит все акции любой державы… или <любой международной организации>. В 1933 году в Ассамблее Лиги Наций японская делегация сделала официальное заявление, что <Япония несет ответственность за сохранение мира и порядка на Дальнем Востоке>, а в 1938 году объявила о <новом порядке в Восточной Азии>. Что же Соединенные Штаты с совершенно аналогичным тезисом в отношении Западного полушария? Автор аналитической записки прямо называет причиной войны между Японией и США категорическое непризнание Вашингтоном японского <Гроссраум>, выраженное <в самой обидной форме для японской доктрины Монро>, когда правительство США указало, что этот новый порядок производит нарушение договорных обязательств и установившихся прав других заинтересованных держав.

Спокойно анализируется и геополитическая сфера безопасности СССР после уже очевидного победного завершения войны. Характерно, что записка, в отличие от будущей пропаганды, признает отсутствие в реальности всемирных амбиций СССР: <Хотя основные принципы стратегии и тактики ленинизма-сталинизма являются универсальными по своему характеру, в практике они действуют лишь в зоне безопасности Советского Союза>. Записка метко характеризует специфические идеологические постулаты, применяемые Советским Союзом: <Согласно доктрине… многонациональное советское государство является федерацией народов, национальной по форме и социалистической по содержанию, квторая должна расширяться как освободительная сила… Красная армия рассматривается как классовое оружие для советского <народа>. Последняя тенденция к национализму в Советском Союзе может только подчеркивать позиции советского господства в Восточной Европе. Новая доктрина, которая вытекает из войны и которая имеет некоторые корни в традициях царизма, весьма проницательно отмечается в анализе, <приняла форму покровительства и защиты славянских народов, причем русские изображаются как старшие братья>. Не осталось незамеченным и некоторое возрождение роли Русской православной церкви <как части протекционистской роли Москвы на Балканах, и в частности среди славян>.

В целом новая европейская геополитическая стратегия Советского Союза признается естественной и логичной: <По причинам укрепления своей военной безопасности и расширения своих выходов в море Советский Союз ощущает прямую заинтересованность в государствах Центрально-Восточной Европы (Финляндия, Латвия, Эстония, Литва, Польша, Чехословакия, Венгрия, Румыния, Югославия, Болгария, Албания и Греция) и в Турции, Иране и Афганистане. Преследуя эту безопасность, советское правительство заявило о своем намерении предупредить превращение пограничных государств в будущем в базу агрессии против Советского Союза>. Как

309

будто ставя себя на место руководства СССР, авторы анализа счи* тают само собой разумеющимся, что Советский Союз естественнр возражает против создания <санитарного кордона> в районе, идущем! вдоль его границ, иначе как только под его собственным покрови-с тельством против любой другой великой державы. <Советское прави-"] тельство выразило свое желание создать <дружественные> правитель ства в Центрально-Восточной Европе>. Во внутренней разработке, в отличие от американской внешнеполитической пропаганды, новая советская концепция, очищенная от идеологического обоснования и <только в том смысле, что она относится к зоне безопасности Советского Союза>, может быть сравнена с американской доктриной;.;

Монро. "

Фиксируя официальную готовность СССР сотрудничать в многосторонней системе безопасности, его присоединение к Декларации Объединенных Наций, что расценивается как формальное призна> ние принципов Атлантической хартии (которые можно трактовать! самым различным образом), аналитики Государственного департа,) мента ставят единственный вопрос: можно ли считать регион Во– сточной Европы пределом советского Гроссраум, и не будет ли целью СССР постоянное его расширение, что можно подозревать в силу <его военной мощи, экономического потенциала и тоталитарное философии>? Подобное сомнение, поскольку <нет никаких ясныд показателей на пределы этого района, внутри которого советская по>, литика должна быть решающей>, вполне закономерно и оправданнее Примечательно, что эта аналитическая разработка, не содержаща никаких секретных фактов или конкретных планов, лишь диаметд рально расходящаяся по своему прагматическому подходу с языком , Атлантической хартии. Декларации Объединенных Наций и все% внешнеполитической идеологии и пропаганды, циркулировала вй;;

внешнеполитическом ведомстве США под грифом <Совершенно секд ретно. Из Государственного департамента не выносить>398. ?

Неудивительно, что в соответствии с менявшимися перспектив вами войны изменялось и отношение Великобритании и США < будущим геополитическим очертаниям сферы влияния СССР, чт<й можно проследить на примере представлений о контроле над рR> гионом Проливов, Средиземноморья, Балкан, Малой Азии, Ирана. В этой теме наиболее четко прослеживаются последовательность по литики и неизменность геополитических констант вековой давности j

Еще в письме к Сталину в 1942 году о европейской подсистеме! в предполагаемой всемирной организации безопасности Черчилле четко обозначил роль в будущей Европе <великих наций Евро1Ж и Малой Азии>, подтвердив свою извечную ставку на Турцию, Я( упомянул в качестве структурных элементов <дунайскую конфи*>