Вскоре после этого коронер незаметно вышел за ворота замка и направился вдоль берега реки по направлению к рынку, на котором кипела оживленная торговля. Джон последил краем глаза за Гвином, который слонялся у края воды, после чего направился к мосту. Это было длинное бревенчатое сооружение, с множеством перекладин и подпорок. Так же, как и в Эксетере, местные власти намеревались заменить его каменным мостом, но строительство еще не начиналось. Коронер увидел две фигуры — одну высокую, другую маленькую, которые стояли, опершись о деревянный парапет в самом конце моста. Убедившись, что Гвин не проявляет никаких признаков беспокойства, де Вулф подал знак, указывая Томасу и тамплиеру на поросший травой склон, уходивший под мост. Здесь их нельзя было увидеть ни со стороны рынка, ни из замка, и в то же время, если заглянуть под мост, можно было сразу заметить Гвина.
Де Бланшфор, одетый в просторный плащ и большую шляпу, встретил коронера обеспокоенным взглядом.
— Вам уже удалось что-нибудь организовать? Похоже, отсюда невозможно уехать. Здешние суда ходят только вдоль побережья.
Де Вулф объяснил ситуацию и сообщил, что они сегодня же должны отправиться в Линмут.
— Я думаю, там больше возможностей попасть на корабль, отправляющийся в Уэльс. Река довольно узкая, а на другой стороне есть несколько портов, где наверняка найдутся корабли, которые идут в Ирландию. И вообще, там вы будете в большей безопасности, чем на этой стороне канала, где всем хорошо известно, что вы скрываетесь в здешних краях.
— А если в этом Линмуте мне не удастся найти подходящее судно? — продолжал настаивать де Бланшфор.
— Тогда вам придется вернуться сюда или в один из южных портов.
Судя по выражению лица де Бланшфора, его не очень радовала такая перспектива, однако иного выбора у него не оставалось. Пока Томас расспрашивал о деталях предстоящей поездки, де Вулф внимательным взглядом изучал тамплиера. По сравнению с тем, когда он впервые оказался в Эксетере, рыцарь выглядел теперь усталым и осунувшимся. Похоже, что жизнь беглеца здорово его выматывала, и де Вулф очень надеялся, что тамплиеру удастся найти в Линмуте подходящее судно, и они никогда уже не увидятся. Бернар молчал, устремив неподвижный взгляд в сторону кишевшего людьми рынка. Помост, на котором разыгрывались миракли, все еще стоял, и тамплиер вдруг вытянул руку, указывая на это сооружение.
— Возможно, мне следует оставить это трусливое желание спастись бегством и подняться вон туда.
Де Вулф перевел взгляд в том направлении, куда показывал тамплиер.
— Что вы хотите этим сказать?
— Мне следует подняться на этот помост и рассказать людям правду. Моя жизнь ничего не значит, но как долго смогу я нести на себе груз этой тайны? Позвольте мне остаться здесь и покончить с этим, коронер!
Томас перекрестился, а де Вулф лишь тяжело вздохнул.
— Послушайте, де Бланшфор, все это мы с вами уже проходили. Какая вам польза от того, что вы в течение пяти минут будете выступать перед несколькими тупыми горожанами, которые мало что поймут из вашей речи? Но даже до того, как вы сможете объяснить что-либо даже этим неблагодарным слушателям, не говоря уж о том, чтобы оказать на них какое-то воздействие своими словами, здесь будут с полдюжины тамплиеров и сумасшедший аббат с целой толпой солдат, которые схватят вас и заставят замолчать навсегда. Заклинаю вас Господом Богом, если вы, конечно, все еще в него верите, сначала доберитесь до какого-нибудь безопасного места, где вы сможете спокойно обдумать то, что, как вам кажется, вы обязаны сделать. — Джон схватил рыцаря за руку и хорошенько тряхнул, стараясь вывести его из оцепенения. — Вам лучше меня известно, что случится, если де Вер или Козимо схватят вас и отволокут в Лондон или Париж. Вы что, хотите покончить с собой?
Де Бланшфор сдулся, словно проколотый пузырь. Он прижал ладони к лицу, не в силах принять решение. Де Вулф смотрел на его руки и молился, чтобы на них не оказались бы в конце концов такие же рваные раны, как у де Ридфора.
Коронер вдруг очнулся, услышав настойчивый шепот Томаса.
— Когда мы встретимся в следующий раз, коронер, и где?
— Через час мы уже покинем замок, а в Линмуте должны быть к вечеру. До него около двадцати пяти миль. Следуйте за нами на достаточном расстоянии, встретимся же мы завтра в полдень в линтонской церкви.
— Я там никогда не был. Как мне найти церковь?
— Она стоит на холме, над долиной, в которой и находится Линмут. Но смотри, чтобы рядом не было никого из врагов де Бланшфора, хотя я думаю, что к тому времени все наши дела, так или иначе, будут закончены.
Бросив последний взгляд на де Бланшфора, который все еще неподвижно смотрел в сторону рынка, де Вулф бессильно развел руками и, убедившись, что прогуливавшийся вдалеке Гвин не делает никаких предупредительных знаков, поднялся по склону и пошел обратно в Байдфордский замок.
Отряд, покинувший Байдфорд, на этот раз был значительно меньше, поскольку гостеприимный Ричард де Гренвилль со своими людьми остался дома. Тех же, кто первоначально входил в экспедицию шерифа, стало на четыре человека меньше — двоих убитых оставили на берегу Ланди, а еще двое, получившие легкие ранения, должны были
оставаться в Байдфорде, пока не окрепнут для путешествия в родной Эксетер.
Во главе колонны ехали шериф и тамплиеры, в центре — Козимо со своими молчаливыми телохранителями и Ральф Морин, а в самом хвосте — Джон со своим помощником. Спустя час после встречи коронера с Томасом и тамплиером-отступником, отряд проехал по длинному мосту и покинул Байдфорд, двигаясь по хорошо утоптанной дороге, ведущей в Барнстейпл. Впрочем, в город они заезжать не стали, а повернув в северо-восточном направлении, выехали через поросшие лесами долины на более гористую и более голую местность, в высшей точке которой находился Эксмур. По пути отряд проехал деревни Шируэлл и Арлингтон, затем пересек вересковые поля, за которыми начинался Паракомб, а когда путешественники повернули на север в направлении Мартинхоу, то почувствовали свежий запах моря. Один из людей Габриэля был уроженцем здешних мест, и смог показать дорогу, когда поселения стали встречаться все реже и реже на пустынных, поросших вереском просторах.
Поездка проходила почти в полном молчании, если не считать редких реплик, которыми обменивались солдаты. Шериф попытался было вступить в беседу с Роландом де Вером, но у них было так мало общих тем, что разговор постепенно сошел на нет. Аббат, мерно подпрыгивающий на своей кобыле, похоже, погрузился в глубокое самосозерцание, а коронер со своим помощником настолько привыкли к длительным периодам молчания, сопровождавшим их поездки, что любые разговоры показались бы им пустой болтовней.
Впрочем, каждые несколько часов путники останавливались на привал, подкреплялись провизией из седельных сумок и кормили лошадей. Здесь они снова на какое-то время обретали дар речи, и, хотя говорили в основном солдаты, отпускавшие друг другу грубоватые шуточки, их предводители также обменивались сдержанными замечаниями.
Когда под вечер отряд снова оказался вблизи побережья, де Вулф решил, что пора придумать какой-нибудь план дальнейших действий. Они остановились в окрестностях крохотной деревушки Мартинхоу, отделенной от моря высокими скалами. Коронер обратился к Ричарду де Ревеллю, который формально считался командиром экспедиции.
— К тому времени, когда мы доберемся до Линмута, будет уже почти темно, поэтому я предлагаю устроиться на ночлег где-нибудь подальше от этого места, чтобы они не заметили нас раньше времени. А утром мы сможем неожиданно нагрянуть и посмотреть, есть ли там, действительно, какие-то признаки того, что они занимаются пиратством.
Шериф не смог найти причины не согласиться с этим предложением, и Ральф Морин подозвал хорошо знавшего эти края солдата, чтобы спросить его совета по поводу подходящего места привала.
— Сэр, немного дальше есть долина, окруженная скалами. От нее до Линтона не больше мили. Если мы разобьем лагерь на западной стороне ущелья, то после наступления темноты вряд ли кто-то сможет там на нас натолкнуться.
