Тамплиеру-отступнику пришлось удовлетвориться этим.
Несмотря на отсутствие Томаса, который обычно тормозил попутчиков, поездка до Илфракума заняла полтора дня — отчасти из-за сильного дождя, превратившего дорогу в болото. Коронер и его оруженосец, за которыми следовали сержант Габриэль и четыре солдата, в первый день доехали до Амберли и провели ночь в амбаре. Утром они продолжили путь, не останавливаясь в Барнстейпле, и к полудню достигли Илфракума.
Здесь Джон обнаружил мало что нового после последнего посещения, за исключением того, что потерпевший крушение корабль развалился полностью и от него ничего не осталось, кроме нескольких разбросанных по скалистым бухточкам досок. Здоровье бретонца Алэна пошло на поправку, и его перенесли из возвышавшейся на утесах пастушьей хижины в маленький порт. Теперь за ним ухаживала семья капитана. Алэн с нетерпением ожидал захода судна, которое могло бы доставить его либо в Бристоль, либо в Сан-Мало и вернуть горемыку родным.
Коронер снова допросил Алэна, но юноша так и не вспомнил ничего, что могло бы указать на пиратов, за исключением того, что на борту их судна было с дюжину гребцов.
Габриэль спросил у десятника, как поступили с телом погибшего.
— Мы похоронили его за церковью — там уже покоится с дюжину моряков, в основном безымянных, которых выбросило на берег за последние годы.
Коронер с сержантом расспросили десятника и еще нескольких мужчин о том, что те слышали о пиратстве в этих местах. Кроме нескольких смутных слухов, ходивших практически в каждом порту и рыбацкой деревушке от Майнхеда до Падстоу, те не сообщили им ничего конкретного. Похоже, что слухи эти возникали главным образом на почве вражды, существовавшей между жителями различных деревень.
Коронера и его спутников в Илфракуме больше ничего не держало. Перекусив и выпив эля в доме десятника, за что де Вулф дал его жене пару пенсов, семеро путников отправились в Эпплдор. Этот небольшой порт находился на противоположной стороне реки, в месте слияния То и Торриджа, и хотя по прямой было миль двенадцать, чтобы добраться туда, им пришлось ехать через Барнстейпл и Байдфорд, что почти удвоило расстояние.
К тому времени, когда они достигли Барнстейпла, уже спустились сумерки. Де Вулф вновь попросился на ночлег в замок де Трейси, хотя хозяин его все еще отсутствовал, находясь на сей раз в каком-то охотничьем домике.
На следующее утро коронер с помощниками направились в Байдфорд, чтобы переехать по единственному мосту через Торридж и затем проехать еще три мили до Эпплдора. Здесь они без особого энтузиазма осмотрели лачуги вдоль береговой линии и несколько более основательных домов, возвышавшихся на склоне, поодаль от воды.
— Еще одно убогое место, коронер! — буркнул Гвин, оглядывая ветхие жилища и шаткие рыбачьи хижины с вывешенными рядом сетями.
— Если это пираты, то не очень удачливые, — цинично добавил Габриэль.
Деревенька стояла на косе, выдававшейся в песчаное устье двух рек, и открытое море, окаймленное широким и дюнами, было всего в миле слева. Здесь не было настоящего порта, как в Илфракуме, и суда вытаскивали на берег с защищенной стороны низкого полуострова. И сейчас выше линии прилива лежали четыре или пять маленьких рыбацких лодок, но нигде не было видно никаких признаков глубоководного морского корабля. Сначала деревня показалась совершенно безлюдной, но когда отряд медленно поехал по единственной дороге между дюжиной жилищ, в дверях некоторых жилищ появились женщины с детьми на руках, выглянувшие поглазеть на приезжих.
— Боже, да неужели здесь может орудовать пиратский флот? — спросил сержант, с отвращением оглядывая место, до которого они ехали почти два дня. — Да здесь не наскрести даже команды для приличного судна.
— Да, выглядит маловероятно, — согласно кивнул Гвин, — и все же, дюжина крепких мужиков, вооружившись, могла бы одолеть небольшое купеческое суденышко, окажись они лучшими моряками и лучшими бойцами.
Де Вулф огляделся, и, видя лишь женщин и детей, предложил:
— Давайте найдем кого-нибудь, кого можно будет расспросить.
Один из солдат спешился и направился к ближайшей хижине под соломенной крышей, где в дверях, прислонившись к косяку, стояла толстая баба. Через минуту он подошел к стремени коронера.
— Она говорит, что все мужчины либо в море на рыбалке, либо на поместном суде в Байдфорде. Но через два дома есть больной.
Отряд проехал еще несколько ярдов по засыпанной песком дороге, и солдат зашел в другое жилье. Вышел он в сопровождении мужика, ковылявшего при помощи зажатого под мышкой костыля. Коронер, у которого еще свежи были в памяти воспоминания о собственной сломанной ноге, слез с коня и пошел навстречу инвалиду.
— Я сэр Джон де Вулф, коронер графства, — дружелюбно представился он.
Мужик кивнул, на его лысине блеснули лучи неожиданно появившегося из-за рваных облаков солнца.
— Ваш солдат мне уже сказал. Какая беда занесла вас в нашу убогую деревушку?
Появление отряда тяжеловооруженных всадников и королевского чиновника никогда не сулило ничего хорошего, но тревога местного жителя немного улеглась, когда он узнал, что приезжих интересуют пираты.
— Здесь, в Эпплдоре?
Похоже, подобное предположение показалось ему совершенно невероятным.
— Мы еле сводим концы с концами, возделывая поля за деревней, и несколько мужчин ловят немного рыбы для нашего сеньора и для продажи в Барнстейпле. У нас даже нет своего десятника— распоряжаться нами приходит байдефордский.
— Это вовсе не помеха, чтобы время от времени выходить на морской грабеж, — возразил грозно насупившийся Гвин.
— У нас нет мореходного судна — ничего, крупнее этих.
И он покачнулся, показывая костылем на вытащенные на берег рыбацкие лодки, ни одна из которых не была длиннее двадцати футов.
Посмотрев на них, Гвин согласился:
— Тот бретонец сказал, что у напавшей на них лодки было шесть весел по каждому борту. Так что вдоль планширов должно было бы быть столько же уключин. Она была бы намного больше этих скорлупок.
Но Габриэля, подозрительного по своей натуре, это еще не убедило.
— Это только те лодки, которые здесь в данный момент, приятель, — рыкнул он. — У вас должны быть более крупные суда.
Виллан покачал блестящей лысиной.
— Говорю же вам, у нас нет большей лодки! Все торговцы поднимаются вверх по реке к Байдфорду. Он более защищен, и там есть причал и настоящий порт. Иногда судно из Уэльса или Корнуолла привозит нам груз — известь для полей — и увозит немного зерна, но такое бывает только пару раз в год.
— А что в той лачуге, которая побольше остальных? — спросил коронер, показывая на мазанку с потрепанной соломенной крышей, опускавшейся почти до уровня земли.
— Там рига, где хранится сено на зиму, запас извести и бурты репы на зиму. Сейчас там ничего не осталось, и мы живем на одной рыбе.
Чтобы убедиться в том, что постройка не завалена до стропил награбленным добром, коронер и его спутники пошли посмотреть. Крестьянин не солгал: в заплесневелом помещении оказались лишь остатки зимних запасов деревни.
Де Вулф отпустил мужика и повел отряд прочь, назад по западному берегу Торриджа в направлении Байдфорда.
— Если в округе существует пиратство, это может быть лишь с ведома Ричарда де Гренвилля, — сказал он. — Люди из его деревень не могли бы исчезать в море на несколько дней кряду, чтобы он не знал об этом.
— Может, его мажордом или приказчики сговорились без его ведома? — предположил Габриэль, ехавший рядом с коронером.
Корнуоллец, не понаслышке знавший о жизни приморских деревень, категорически отверг такую возможность.
— И где им взять такое судно, на котором можно было бы выйти в море, так, чтобы их сеньор не знал? Они не могли бы позволить себе его построить или содержать без его ведома. Либо он сам стоит за пиратским разбоем, либо мы на неверном пути, подозревая Эпплдор.
— А как насчет объявленных вне закона? — спросил Габриэль. — Одному Богу известно, сколько тысяч их бродит по английским лесам и вересковым пустошам. Большинство из них могли стать пиратами, а не разбойниками с большой дороги и ворами.
