При этих резких словах его лоб пересекла морщина.

— Возможно, я самоуверен, — заявил он. — Я признаю это, но эгоистичным меня можно назвать в последнюю очередь. — Он бесшумными шагами пересек комнату, не отводя от нее глаз. — Думаю, что вы злитесь на саму себя, дорогая Сара. Вам не нравится, что ваше тело тянется к моему против вашей воли. Вы любите владеть собой и вам, видимо, всегда удавалось это, особенно когда дело касалось этого вашего приятеля. — Он вызывающе посмотрел на нее. — Но я другой, и вы возмущены этим, вас возмущает то, что существует искорка взаимопонимания между нами, чувство, которое могло бы, если бы вы позволили, перерасти во что-то большее.

Только бы не поддаться ему, оставаться самой собой, выдержать свою линию!

— Думаю, что вы торопитесь с выводами. Мне кажется, что вы видите то, что хотите видеть.

Но она-то знала, что лгала. Снова, когда он стоял так близко, ее сердце колотилось, и она понимала, что если сейчас не воспользуется возможностью и не уйдет, то почти наверняка останется на ночь.

Пока он не успел сказать ничего больше, ей удалось достичь входной двери, и она уже поздравляла себя с удачей, когда он оказался на ступеньке позади нее.

— Если вы настаиваете на возвращении в коттедж, позвольте хотя бы проводить вас.

— Не нужно, — уже безнадежно произнесла она, зная, что он поступит по-своему. — Со мной все будет в порядке.

— Но я не смогу уснуть, беспокоясь о вас.

Что это? Опять насмешка?

— Со мной ничего не случится.

— Скорее всего, нет, — согласился он. — Но лучше подстраховаться, чем потом жалеть, не правда ли?

— Когда я только избавлюсь от вас? — в сердцах спросила она.

— Ваша бабушка захотела бы, чтобы я присмотрел за вами.

Ярко светила луна, и Сара могла отчетливо видеть его лицо. Оно имело голубоватый оттенок и само светилось от лунного света. Когда она искоса взглянула на него, то заметила неизменную улыбку. Она как будто специально была предназначена для того, чтобы раздражать ее.

— Может быть, — ответила она. — Но она, несомненно, не захотела бы, чтобы вы были таким настырным. — Она ускорила шаг, но он не отставая держался сбоку от нее. Она пошла еще быстрее, он сделал то же.

Ситуация была нелепой, и ей неожиданно захотелось рассмеяться, но она знала, что это разрядило бы атмосферу, что могло привести к непредсказуемым последствиям. Ее слишком тянуло к нему, чтобы она смогла сохранить присутствие духа без специальных защитных средств.

— Мы соревнуемся? — Вопрос был задан серьезным тоном, но она почувствовала, что он также видел комичность ситуации.

— Если бы вы поразмыслили, то поняли, что я не хочу вас видеть… Да вы и так все понимаете!

— Зато я хочу видеть вас, — прошептал он тихонько ей на ухо, и его рука схватила ее за локоть.

Сара дернулась, как если бы ее обожгло, и буквально пробежала последние ярды, отделявшие ее от коттеджа.

— Можете возвращаться, — удовлетворенно сказала она, тяжело дыша.

— Но я должен убедиться, что вы благополучно попадете в дом, — спокойно сказал он в ответ.

Ей пришлось смириться с тем, что он терпеливо ждал, пока она рылась в сумочке в поисках ключа и вставляла его в замок. Когда ей не удалось отпереть его, он подошел к двери.

— Позвольте мне. — Он энергичным поворотом ключа открыл дверь.

Сара не успела остановить его, как он шагнул внутрь.

— Где тут свет?

— Нигде, — ответила она. — Обычно я ложусь спать до темноты.

— У вас нет фонаря, свечей, керосиновой лампы?

— Насколько мне известно, нет.

— Думаю, что лампа должна быть. Елизавета обычно зажигала ее на окне. Может быть, нам повезет, и в ней есть немного керосина. Лучше вы подождите меня здесь, пока я буду искать ее.

Он исчез прежде, чем она успела что-либо возразить, с такой легкостью передвигаясь по маленькой комнате, как если бы обладал ночным зрением. Сара слышала, как он где-то рылся, потом раздался торжествующий возглас. Чиркнула спичка, и она увидела слабую вспышку, сменившуюся тусклым желтым светом, когда он вошел в гостиную, держа перед собой лампу.

— Где вы нашли ее? — удивленно спросила она, потому что не заметила ее, когда осматривала дом.

— На кухонном шкафу среди кучи другого барахла. Здесь нужно со всем разобраться. Вы займетесь этим, пока находитесь здесь? Я ждал, когда приедет кто-нибудь из членов семьи и позаботится о вещах.

Сара настороженно посмотрела на него. Она сомневалась в том, что он говорил правду.

— А если бы никто из родственников не появился?

— Думаю, что я бы избавился от мебели, а все остальное упаковал бы и хранил около года.

Что за удивительный человек! Его просто невозможно понять. В этот момент он казался рассудительным и заботливым, но она ведь видела его и когда он был заносчив и жесток, и насколько ей было известно, это были его доминирующие черты. Следовало признать, что он испытывал какую-то слабость к ее бабушке, но к ней самой у него такого отношения быть не могло. Он просто играл с ней, унижал ее, пытался сломить.

— Рада, что избавила вас от этой заботы, — натянуто произнесла она. — А теперь, когда вы убедились, что я нахожусь дома и цела и невредима, вы можете идти.

— Похоже, что вы тратите все свое время на то, чтобы выгонять меня, — произнес он с резким смешком.

— Это вам о чем-нибудь говорит? — не удержавшись, поддела его она.

— Да, это говорит мне о том, что вы не хотите находиться рядом со мной, потому что, как я уже сказал, вы безумно напуганы своими собственными чувствами.

— Ничего подобного, — запротестовала она. — Я никогда в жизни не боялась своих ощущений. Я всегда прекрасно владела собой.

— А сейчас не владеете, — грубовато заметил он. — И вам это не нравится, не так ли? Отсюда — защитный барьер.

— Что вы можете знать обо мне? — спросила она с вызовом, и ее глаза сверкнули, как у кошки, в огне лампы. Его сверхъестественная проницательность приводила ее в замешательство, но тем не менее она не намерена была признавать это.

Он мягко улыбнулся.

— Я всегда гордился своей способностью судить о человеческом характере.

— И вы считаете, что за три дня узнали обо мне все? — Золотистый свет подчеркивал его загар, делая его еще более привлекательным, и Сара почувствовала, что ей трудно отвести от него взгляд.

— Не все, — согласился он. — Есть еще много вещей, которые я бы хотел выяснить, но я думаю, что уже вырисовывается довольно полная картина.

— У меня тоже сложилось впечатление о вас, — парировала Сара. — И, к сожалению, нелестное. Вы определенно не тот тип, который мне нравится, мистер Джеррет Брент, и вы окажете мне большую услугу, если уйдете из коттеджа и из моей жизни прямо сейчас.

— Что вы сделаете, если я откажусь? Выставите меня?

— Я бы сделала это, если бы могла, — в бессильной ярости процедила она. — Но поскольку это физически невозможно, то если вы останетесь, я уйду. Все очень просто.

— Вы имеете в виду, что отказываетесь от своих прав?

— Нет, черт возьми! — крикнула она, выведенная из себя. — Никогда, пока все не будет официально подтверждено… Вернее, вас просто разоблачит письмо поверенного.

Она была так взбешена, что ее трясло, и когда Джеррет подошел к ней и заключил в свои медвежьи объятия, она обнаружила, к своему полному смущению, что у нее просто не осталось сил сопротивляться.