— Я сказала чистую правду! И вы должны понять: чтобы спасти меня от такой судьбы, вам обязательно надо взять меня с собой! — В голосе девушки слышалась непритворная душевная мука.

— Но это невозможно! — повторил профессор. — Вас ведь узнают, ваше высочество!

— Чепуха! — решительно возразила Тора. — Король меня никогда не видел! Моих портретов вообще не существует, потому что мама не любит позировать сама и мне тоже никогда этого не разрешала.

— Пожалуй, это действительно так, — проговорил профессор, начиная колебаться.

— Вы ведь выступите там всего один раз, — уговаривала княжна. — Мы приедем во дворец в день выступления, ведь вам необходимо порепетировать, проверить, какой у них рояль. А потом мы дадим концерт и на следующий день, сразу после завтрака, уедем.

В ее устах все это звучало так убедительно и просто, что профессор, казалось, был готов уступить. Однако он все-таки сказал:

— Ваше высочество не может пойти на такое, да и я не стану принимать в этом участия!

— Как вы можете так говорить? — воскликнула Тора. — Как вы можете быть так жестоки, чтобы… отказаться помочь мне!

Профессор Серджович отвел взгляд, словно ему стыдно было смотреть ей в глаза.

Но Тора не собиралась сдаваться.

— В последние годы вы единственный приносили мне минуты счастья! Вы научили меня ценить красоту, шире смотреть на мир. Вы убедили меня, что музыка — это Божественный дар. А теперь вы хотите заставить меня влачить жалкое существование, которому я предпочла бы смерть?

— Но все может оказаться совсем не так страшно, — возразил профессор.

— А может — именно так! И я узнаю это, когда увижу короля таким, какой он есть на самом деле, а не тогда, когда он будет стараться показать себя с лучшей стороны!

— Но как я могу согласиться на такое безумие? — простонал бедный старик. — И потом: как ваше высочество покинет дворец незамеченной?

— Это-то как раз очень легко, — ответила Тора. — Я часто думала о том, чтобы сбежать из дворца, когда родители обижали меня или фрейлины слишком сильно надоедали своей воркотней.

Она перевела дыхание и продолжала:

— Охрана с задней стороны дворца не такая уж строгая. Очень легко проскользнуть мимо стражников, когда они пьют или болтают друг с другом.

Рассмеявшись, Тора добавила:

— А как только я окажусь в дворцовом парке, вы сможете посадить меня к себе в карету. Мое отсутствие заметят только через несколько часов.

Подумав о том, что будет твориться во дворце, когда ее исчезновение все-таки заметят, она сказала:

— Я оставлю родителям записку, что отправилась в гости к подруге.

— Его высочество этому не поверят и тут же отправят вооруженные отряды на поиски.

— Если я буду с вами, им меня не найти. К тому же не успеют они начать тревожиться по-настоящему, как я уже вернусь, и никто никогда не узнает, где я была.

— Это звучит не слишком убедительно, — возразил профессор. — И потом, это нечестно.

— Нечестно по отношению к кому? — спросила Тора. — Ко мне?

Профессор не нашел, что ответить, и девушка ласково погладила его пальцы.

— Если вы действительно меня любите, сделайте это для меня. Вся моя будущая жизнь зависит от этого!

Профессор посмотрел на ее нежную ручку, такую изящную, хрупкую и беззащитную.

— Вы ставите меня в трудное положение, — беспомощно произнес он.

— Обещаю, вас никто и ни в чем не будет винить. А если мне все-таки придется выйти замуж за короля, я поставлю условие, чтобы вас сделали придворным музыкантом, и вы каждый день будете мне играть!

И с улыбкой она добавила:

— И лучше всего — целыми днями, чтобы я могла забыть обо всем, кроме той музыки, которую вы подарили мне восемь лет назад и которую теперь никто не может у меня отнять!

Слова девушки тронули старого учителя до глубины души. Охрипшим от волнения голосом он произнес:

— Господь да поможет мне!

Тихо вскрикнув от радости. Тора вскочила.

— Значит, решено, профессор! Сердце, а может быть, и мой ангел-хранитель говорят мне, что мы поступаем правильно. А значит, у нас все получится!

— Если нас поймают, меня или расстреляют, или заставят провести остаток дней в тюрьме. Тора рассмеялась:

— Тогда и я пойду в тюрьму вместе с вами! И если там у нас будет рояль, тюремное заключение может оказаться гораздо приятнее, чем брак с королем Солоны.

Профессор невольно засмеялся вместе с ней:

— Когда я шел сюда сегодня утром, чтобы рассказать вам свои новости, мог ли я предположить, что вы втянете меня в такую опасную авантюру?

— Но вы всегда говорили, что мужество — одно из главных достоинств человека!

— Я имел в виду мужество не отказываться от своих убеждений, мужество, которое помогает нам сохранять веру в себя! — ответил профессор.

— Но мужество еще нужно, чтобы поступать, как считаешь правильным — и даже идти на риск ради этого, — возразила Тора.

Профессор покачал головой. А потом, словно отчаявшись выразить свои чувства и мысли словами, он положил пальцы на клавиши и заиграл.

Он играл венгерскую мелодию, песню крестьян, которые восставали против жестоких помещиков. Многие повстанцы погибли, но их угнетатели были вынуждены облегчить жизнь своих подданных.

Немного погодя. Тора взяла скрипку, которая лежала на рояле, и заиграла вместе со своим учителем.

Она была очень музыкальна от природы, а профессор сумел развить и отшлифовать ее. Тора прекрасно владела и скрипкой, и виолончелью, отлично играла на рояле.

Сейчас ее смычок легко летал по струнам, а глаза профессора светились радостью и гордостью.

Он знал, что княжна играет не хуже — если не лучше, — чем Симонида. Всех, кто слышал игру Торы, покоряла красота ее исполнения. Она заставляла петь душу слушателя, поднимала ее ввысь, уносила к небесам.

Когда квартет профессора заканчивал концерт и затихала последняя нота, наступала минута благоговейного молчания зала — наивысшая награда, какую только исполнитель может получить от своей аудитории. Слушая сейчас игру Торы, Серджович понимал, что она стремится доказать свое право выступать с его прославленным квартетом. И не мог не признать, что она заслужила это право. Всем своим существом девушка ощущала божественную силу музыки, а ее мастерство дарило слушателям несказанную красоту этого прекраснейшего из искусств.

Когда профессор взял заключительный аккорд. Тора застыла неподвижно, вопросительно глядя на учителя. Несколько мгновений тот молчал, а потом решительно заявил:

— Мы едем в Солону. И вместе мы обязательно решим вашу проблему, милая моя княжна!

Тора лежала, глядя в открытое окно, и ждала, пока первые лучи восходящего солнца позолотят небо, на фоне которого виднелись увенчанные снегом горные вершины.

Эти горы отделяли Радославское княжество от королевства Солона.

Тора почти не спала эту ночь. Она очень боялась проспать. Чтобы привести в исполнение ее план, нужно было подняться пораньше.

Профессор Серджович удивительно хорошо все организовал. Если бы не он, ей, возможно, не удалось бы незаметно покинуть дворец.

Княжна и ее немолодой учитель так хорошо понимали друг друга, что сейчас Тора не сомневалась: профессор чуть наивно гордится романтической ролью рыцаря, который спасает девушку от страшного дракона!

Она подумала, что хорошо было бы и вправду встретить отважного рыцаря из тех, кого воспевали старинные легенды! Профессор был слишком стар, чтобы сражаться за ее свободу. И все-таки Тора была глубоко ему благодарна за то, что он не только согласился принять участие в столь рискованном предприятии, но и сумел составить подробный план действий, продумать все детали.

— Прежде всего, — сказал профессор Серджович, — мне надо договориться с каким-нибудь надежным человеком, чтобы он отвез вас в «Три колокола». Это — постоялый двор, где мы переночуем, прежде чем достигнем Маглича.

Город Маглич был столицей Солоны, и Тора часто слышала о том, что своей красотой он далеко превосходит все города Радослава. Однако сейчас ей некогда было думать о владениях короля Солоны. Гораздо больше ее интересовал он сам.