— Оказалось, что Берт был знаком с губернатором. Они вместе служили в армии. Фремонт знал также и твоего отца. Берт описал все в письме, а твои братья еще подтвердили все эти факты устными рассказами. Ты свободен, Райан! Свободен!

— Свободен?! — повторил Райан, поднял ее на руки и стал вертеть вокруг себя, пока у нее не закружилась голова.

— Отпусти меня, Райан!

Глаза у него лукаво блестели, когда он опускал ее на одеяло.

— Это нужно отметить. Я хочу заняться любовью со своей женой… как свободный человек.

Он принялся лихорадочно раздевать ее. В нем бушевали эмоции. Любовь, облегчение, предвкушение, вожделение, нетерпение. Но над всеми этими чувствами превалировало одно — чувство огромного счастья. Китти заняла его сердце и поселилась в нем. Она доказала ему, что любовь существует, что это реальность, а не иллюзия, которой тешат себя мечтатели. И она убедила его в том, что на свете есть женщины, достойные доверия.

— Кажется, у меня руки-крюки, — усмехнулся Райан, неловко возясь с ее пуговицами.

— Давай, я помогу тебе, — сказала Китти, отстраняя его руки.

Вскоре они оба оказались раздеты. Райан был возбужден. Он поцеловал Китти — жадно, требовательно. Потом отправился в путешествие по ее телу вниз и, наконец, добрался до ее лона… Из ее губ вырвался протяжный вздох.

— О, Райан… да.

Он исследовал ее внимательно и глубоко — языком, губами. Когда ее руки обхватили его голову, прижимая к себе, он почувствовал, что уже на пределе. Ее мускусный запах приводил его в неистовство. Она была влажная и горячая; он едва смог сдержаться, когда почувствовал, как ее бедра дрогнули у его рта, а потом услышал ее крик.

Только тогда он поднялся и вошел в нее. Все его мускулы напряглись, и он начал ритмично двигаться, пока не ощутил ее первый отклик. Затем увеличил темп и глубину толчков, напрягая мышцы, чтобы довести ее снова до вершины наслаждения. Она запрокинула голову и выгнулась дугой. Он застонал. Она была под ним — плотно облегающая, теплая, дикая. И они оба вошли в восхитительный ритм. Он большим усилием воли оттягивал собственный оргазм, пока не почувствовал, как она судорожно сжала его. Тогда он ввинтился в нее с победным криком, который раскатистым эхом заполнил пещеру.

Потом он лег рядом. Прошло какое-то время, прежде чем он смог заговорить:

— С каждым разом у нас с тобой получается все лучше и лучше.

Китти улыбнулась ему и провела кончиком пальца по кудрявым волосам вокруг его сосков.

— Достаточно ли хорошо, чтобы удержать ловеласа Райана от походов на сторону? — поддразнила она.

— Ловеласа Райана больше нет, — заверил ее он. — Тебе придется полюбить нового Райана.

— Буду л и я любить нового Райана так, как любила прежнего?

Он нежно поцеловал ее.

— Я тебе это гарантирую. Мы должны сегодня вечером покинуть пещеру? Берт и братья ждут нас в миссии?

— Сегодняшняя ночь наша, — прошептала Китти. — Мы отправимся в миссию утром.

Ее соблазнительная улыбка сотворила что-то невероятное с телом Райана. Он почувствовал, как возбуждается, твердеет… и хочет ее снова.

Он потянулся к ней.

— Давай воспользуемся нашим уединением.

— Райан, погоди, — попыталась остановить его Китти, кладя ему ладонь на грудь. — Может быть, нам нужно поговорить о будущем? Что будет после того, как мы отсюда уйдем?

Райан недоуменно посмотрел на нее.

— Я думал, наше будущее уже давно решено. Ты — моя жена, любимая, что еще нужно знать?

— Прежде всего мы должны решить, где будем жить. Когда-то я сказала тебе, что никогда не смогу полюбить человека, бросившего мою мать. Но теперь все иначе. Я искренне, всем сердцем привязалась к Берту. Я не могу покинуть Аризону, пока Берт жив. Да и о ранчо нужно подумать. Однажды оно станет моим. Что ты думаешь насчет того, чтобы осесть в Аризоне?

Райан долго молчал, обдумывая ответ.

— Я хотел бы в конце концов обосноваться в Монтане, — наконец сказал он. — Думаю, тебе там должно понравиться. Мне приглянулся кусок земли в двух милях от главного дома на ранчо. Это земля Делейни. Уверен, братья не будут возражать против того, чтобы я там построился. Но я понимаю, мы не можем оставить Аризону, пока жив Берт.

— А как быть с ранчо? — поинтересовалась Китти.

— Это проблема. Тебе там хорошо?

Китти молчала так долго, что Райан уже испугался: а вдруг она решила не уезжать из Аризоны… никогда?

— К ранчо у меня нет особых чувств, так же как к Аризоне, — призналась Китти. — Жизнь в Монтане привлекает меня гораздо больше. У меня никогда не было подруг и настоящих друзей, которые бы что-нибудь значили для меня. Мне хочется познакомиться с женами твоих братьев. — Она мечтательно вздохнула. — Интересно, смогу ли я сравниться с этими «превосходными» женщинами?

— Не нужно об этом думать. Важно, что ты «превосходная» для меня, — ответил довольный Райан. — А что касается ранчо, то мы могли бы сдать его в аренду или продать… со временем. Не думаю, что Берт будет против.

— Спасибо тебе, что привез меня сюда, — серьезно сказала Китти. — Прости за все, что тебе пришлось перенести из-за меня, но без тебя я никогда не узнала бы своего настоящего отца.

— Если ты помнишь, мне пришлось буквально тащить тебя сюда силой, — поддразнил ее Райан.

— Я люблю тебя, — призналась она и поцеловала его в губы.

Казалось, только этого сигнала и ждал Райан, который тут же откинул ее на спину и… Их любовь была необузданной, чудесной и… навсегда.

Навсегда.

Драй-Галч, Монтана, три года спустя

— Мне нравится вид из окна, — сказала Китти, глядя на заснеженные горы, величественно возвышающиеся вдали. — Здесь все по-другому. Летом все зеленое и цветущее. Хотя суровые зимы тоже по-своему красивые. Мне все равно, сколько времени идет снег, если в этом прекрасном доме, который ты построил для нас, уютно и тепло.

— Не жалеешь, что отказалась от ранчо в Аризоне? — спросил Райан, подходя к ней.

— Нет, — заверила его Китти. — Берт, должно быть, понимал наши чувства, потому что разрешил продать свое ранчо еще при жизни. — Она вздохнула. — Не думала, что мне будет так не хватать Берта.

— Он умер счастливым, любимая, — успокоил ее Райан. — Ведь он дождался рождения внука. И я уверен, он с удовлетворением узнал, что Тереза выходит замуж. Хоть он и не признавался в этом, но, думаю, он, конечно, беспокоился за нее.

— Я тоже так думаю. Хорошо, что Тереза написала ему о своей свадьбе, и он получил ее письмо еще при жизни. Думаю, Берт порадовался, узнав, что ее будущее обеспечено.

— Мы должны благодарить Бога зато, что какое-то время были рядом с ним. И сердце Берта выдержало все испытания, даже доктор удивился, — размышлял Райан. — Ты счастлива здесь, любимая?

— Я никогда не была так счастлива. У меня есть ты, наш сын, любимый дом, семья. А еще я приобрела чудесных подруг, Зоэ и Сару, и наслаждаюсь общением с ними. Я уверена в том, что все наши дети будут друзьями.

— Семья Делейни стремительно разрастается, и мы с тобой способствуем этому. — При этих словах он погладил живот Китти. — Не могу поверить, что скоро опять стану отцом.

— Да, — сказала Китти. — Мне только жаль, что Берта уже нет с нами и он не увидит, как на свет появляется его второй внук.

— Если Бог есть, то Берт наверняка узнает об этом, — сказал Райан, поворачивая ее к себе.

— Бог есть, — убежденно заявила Китти, — потому что он дал мне тебя.

Дочь Китти и Райана родилась через семь месяцев. Она явилась на свет, брыкаясь, с пронзительным криком. Райан только взглянул на краснолицего бесенка с медными волосами и сразу же влюбился — второй раз в жизни. Они дали девочке имя Кэти. Райан любовно называл ее кошечкой.