«Значит, для самообороны? – мысленно уточнил Тумский. – Судя по номенклатуре, такой заказ больше подойдет для вооружения регулярных воинских частей». Он вынул из кармана блокнот и, вырвав из него листок, записал туда всю номенклатуру заказанного Шартузовым оружия.

– Подождите меня, я оставлю вас буквально на секунду, – обратился к Шартузову Тумский.

С этими словами он поднялся и быстро вышел из кабинета. Тумский отсутствовал ровно столько времени, сколько потребовалось его секретарю, чтобы перенести записи с листка в память портативного компьютера. Убедившись, что его секретарь разместил заказ Кемаля Шартузова в одном из скрытых файлов, Тумский вернулся в кабинет. А его секретарь тут же позвонил в детективное агентство, услугами которого уже неоднократно пользовался босс. Крупный московский бизнесмен Геннадий Семенович Тумский считался постоянным клиентом агентства, поэтому на звонок его секретаря там отреагировали очень быстро. Уже через двадцать минут к офису, откуда звонил секретарь Тумского, приехали двое детективов.

Возвратившись в кабинет, Тумский первым делом прошел к установленному возле директорского стола измельчителю бумаг и отправил в его чрево листок со своими записями. Аппарат издал звук, напоминающий шорох скребущейся мыши, и вырванный из блокнота листок в одно мгновение превратился в бумажную труху.

– Я сделал нужные распоряжения, дорогой Кемаль, – объявил Шартузову Тумский. – Вашим заказом уже занимаются.

Он специально говорил так, чтобы не произнести ни одного компрометирующего слова. «Даже если у тебя при себе диктофон, аудиозапись не даст следствию никаких доказательств», – мысленно усмехнулся Тумский.

– Вот, – продолжал Тумский, – цены, по которым мы работаем.

На стол перед Шартузовым лег лист с отпечатанными наименованиями всевозможных оружейных систем, против каждой из которых стояла соответствующая цена. В зависимости от количества единиц закупаемого оружия цены менялись. Теперь уже настала очередь удивиться Кемалю Шартузову. Он и не предполагал, что оружие можно выбирать по обыкновенному прайс-листу.

Видя изумление Шартузова, Тумский добавил:

– У нас существуют каталоги с цветными фотографиями, но вы, Кемаль, как профессионал, полагаю, можете обойтись и без них.

Кемаль Шартузов молча кивнул. Он уже углубился в изучение предоставленного прайс-листа, ища там наименование главного элемента своего заказа. Прочитав весь список до конца, Шартузов поднял на Тумского разочарованный взгляд.

– Но здесь нет пластита, – упавшим голосом сказал он.

Тумский недовольно поморщился. Он всячески старался избегать опасных слов, а тут Шартузов, словно специально, произнес название взрывчатки.

– Видите ли, дорогой Кемаль, цена на данный товар определяется не его изготовителем, а возможностью его получить. К сожалению, даже я не могу удовлетворить все заявки, спрос слишком высок. Но для вас, Кемаль, я, конечно же, достану нужное количество этого… – Тумский чуть замешкался, подбирая подходящее слово, – материала. Правда, и цена будет соответствующая. Однако ваш заказ я буду держать под своим личным контролем.

– Значит, я могу на вас рассчитывать? – все же уточнил Шартузов.

– Разумеется, – улыбнулся Тумский. – Вы позволите?

Он забрал лежащий перед Шартузовым прайс-лист и тоже отправил его в измельчитель. Тумский имел все основания для улыбки. Только что он заключил выгоднейшую сделку и при этом уничтожил все материальные свидетельства ее совершения. Правда, еще предстояло передать оружие заказчику. Но на этом этапе рисковали уже помощники Тумского, которые, как охранник на входе, даже не знали своего истинного босса. Сам же Геннадий Семенович Тумский во время передачи оружия никогда не присутствовал.

Кемаль Шартузов тоже остался доволен результатом встречи. На этот раз поставщик взялся за выполнение заказа. Шартузова смущал лишь один момент: Тумский не назвал сумму, в которую обойдется приобретение пятисот килограммов пластиковой взрывчатки. «Судя по ценам в его прайс-листе, цена на пластит будет просто грабительской, – решил прибывший из Таджикистана покупатель. Однако данное обстоятельство его не смущало. – Даже если я продам взрывчатку без всякой выгоды, прибыль от реализации стрелкового оружия компенсирует все расходы».

Из кабинета Шартузов вышел вместе с Тумским. За время их беседы из приемной исчезла встретившая Шартузова сексапильная секретарша директора фирмы. Теперь за ее столом сидел молодой мужчина в строгом деловом костюме. Шартузов впервые видел личного секретаря Тумского, поэтому принял его за одного из сотрудников фирмы. Сам директор фирмы, предоставивший боссу свой кабинет для конфиденциальной беседы, тоже расположился в приемной. Последнего, третьего мужчину, сидящего возле окна, Шартузов рассмотрел плохо. Тот сидел спиной к окну, и падающий из окна свет мешал рассмотреть его лицо. При появлении Шартузова мужчина лишь мельком взглянул на него и сразу же отвел глаза.

Прощаясь с Шартузовым, Тумский пожал ему руку и, обратившись к директору фирмы, сказал:

– Пожалуйста, проводите моего гостя.

Директор мгновенно вскочил со своего места и с проворностью опытного швейцара распахнул перед Шартузовым двери приемной. Шартузов оценил его расторопность и, снисходительно улыбнувшись, направился к выходу.

Как только Кемаль Шартузов и провожающий его директор фирмы вышли из приемной, Тумский обратился к человеку с невыразительной внешностью:

– Вы хорошо рассмотрели моего гостя?

Тот утвердительно кивнул.

– Меня интересуют все его встречи в течение следующих двадцати четырех часов, – объяснил задание Тумский.

В ответ вновь последовал утвердительный кивок. Человек с невыразительной внешностью считался одним из лучших детективов в агентстве, куда по приказу Тумского обратился его секретарь. Ко всему прочему детектив имел двадцатилетний стаж оперативной работы в органах МВД, поэтому не нуждался в длительном инструктаже. Выяснив, что требуется заказчику, детектив достал из внутреннего кармана умещающуюся на ладони рацию и, обращаясь к своему напарнику, оставшемуся в машине, сказал:

– Наш объект – человек, который сейчас выйдет из офиса.

– Понял, – прозвучал ответ из динамика.

Подобострастное отношение сотрудников фирмы тешило самолюбие Кемаля Шартузова. Он даже задержался возле входных дверей, чтобы похлопать по плечу вытянувшегося перед ним охранника. В этот момент оставшийся в машине детектив щелкнул своим фотоаппаратом, и длиннофокусная оптика крупным планом запечатлела лицо Кемаля Шартузова. Но сам Шартузов этого не заметил, как не заметил и машину наблюдающего за ним детектива, которая стояла на противоположной стороне улицы. Торговец оружием из Таджикистана пребывал в слишком хорошем настроении, чтобы думать еще и о слежке.

22 августа, вторник, 22.50

Вот уже полчаса машина Ковалева ехала по идущей вдоль лесополосы дороге. Когда-то эта дорога вела к пионерскому лагерю, поэтому за качеством ее асфальтового покрытия следили соответствующие службы, которые пусть не оперативно, но все же заделывали появляющиеся выбоины. Но времена изменились. Давно уже перестал существовать снятый с финансирования детский пионерский лагерь, а вслед за ним и дорога тоже пришла в негодность. Полтора года назад администрация района выставила на продажу земельный участок с нефункционирующим лагерем, и его, буквально за бесценок, приобрела малоизвестная московская фирма. Из-за слишком большой удаленности лагеря от Москвы желающих приобрести его оказалось не много. Лагерь располагался почти в трехстах километрах от столицы, на границе Московской и Рязанской областей. Для чего новым хозяевам потребовался бывший пионерский лагерь, для районной администрации так и осталось загадкой. Во всяком случае, те не занялись ни благоустройством территории, ни восстановлением ведущей к лагерю дороги.

Не обращая внимания на качество дорожного покрытия, Андрей Ковалев уверенно ехал вперед. Его «Сааб» несколько раз проваливался колесом в ямы и дважды задевал днищем за выбоины. Но Ковалеву нравилась быстрая езда, а состояние подвески автомобиля его не заботило. Машина принадлежала Тумскому, и это он оплачивал ее ремонт и техническое обслуживание. Вскоре дорога уперлась в решетчатые железные ворота. Ковалев подъехал почти вплотную и дважды мигнул фарами, подав сигнал тем, кто находился за оградой. Его должны были ждать, по пути Ковалев сообщил о своем прибытии по мобильному телефону. Вскоре железные ворота распахнулись, и открывший их человек махнул рукой, приглашая заехать внутрь. Ковалев въехал на территорию лагеря, и человек, впустивший его, тут же закрыл въездные ворота.