Чайка вышел из машины и спустился по накатанному склону вниз.

Ботинки утонули в белом рыхлом песке. Идти было трудно. Он не переставал думать о том, что с тяжелым грузом будет еще сложнее. Нужно подумать о каких-то полозьях и закопать их в песке у подножия сопок.

Ему повезло. Возле моторки с красной полосой сидел мужик лет сорока и варил похлебку на примусе, помешивая ее ложкой и кусая хлеб от буханки.

— Приятного аппетита.

— Благодарствуем, — приветливо ответил мужичок. — Присаживайтесь, и вас угощу свежей ухой. Все веселей будет.

— Не откажусь. Устал с дороги.

— Дорога-то долгой была?

— Из Петербурга.

— Не близко. И как же вас в наши места занесло? Их, поди, и на ваших картах не отыщешь.

— Дружок мой закадычный порекомендовал. Он сюда каждый отпуск мотается. Мы с ним подводной охотой увлекаемся.

— Для этих дел тут раздолье. Лучшего не найдете. Да вы не стесняйтесь, берите сало, хлеб, закусывайте. Уха минут через десять готова будет.

— Не буду портить аппетит. Я лучше пока покурю. Чайка закурил, помолчал, потом спросил:

— А до острова Покров далеко ли будет?

Рыбак глянул на морские волны, будто отмерял расстояние, и сказал:

— По вашим сухопутным меркам, километров семь, Не меньше. Минут сорок ходу на хорошем моторе.

— Не взялись бы в проводники?

Рыбак отложил ложку в сторону и, присев на камень, внимательно изучал пришельца.

— Рискованное это дело. Штрафануть могут. Да и времени жаль. Вы же не на час поедете.

— С рассвета до заката. Вас как звать?

— Виктор.

— Меня Эдуард.

— А по батюшке?

— Не обязательно. Так вот, Витя, я готов заплатить за услугу. Банкуй.

— А чего банковать? Время, риск, на все своя такса. Сто долларов за час. На патруль нарвемся — штраф из вашего кармана. Вы — чужаки.

— Торговаться я не привык. Ты хозяин — ты решаешь.

— Сколько вас человек?

— Двое. Я и моя жена.

— Смелая женщина.

— Да уж не промах, — с некоторым сожалением сказал Чайка.

— Сегодня четверг. Суббота вас устроит? В выходные дни патрулей на воде меньше. Да и топливом запастись не помешает.

— Устроит.

— Милости просим к восьми утра. Три сотни — задаток при выходе в море, остальное по возвращении.

— Нет проблем.

— Только учтите: никакого динамита и оружия. Снаряжение, акваланги, костюмы и харчей на день. Патрульные могут осмотр устроить.

— И на обратном пути тоже?

— Кто идет к своему берегу, те их не интересуют. Важно, с чем ты в море выходишь. Браконьеры у нас не в почете.

Виктор разлил уху в деревянные миски и подал новому клиенту хохломскую ложку.

— Пробуй, Эдуард. Настоящая.

Уха удалась на славу. Чайка хлебал ложку за ложкой, но не переставал думать о своем.

— А как же зимой? Вы свои катера на берегу бросаете?

Рыбак засмеялся.

— Таких у нас нет. На прицепах вывозим, у кого гаражей нет.

— Гаражей?

— Ну да. Пройдись вдоль берега. Тут полоса в километр тянется и упирается в сопки. А метров триста пройдешь, там высота стены метра четыре, а поверху расположена небольшая равнина. Ну, самые активные наши решили собраться, поставили железные гаражи у края, оборудовали их лебедками. Как сезон заканчивается, подтягиваем свои корыта к стене, спускаем трос и на лебедке, как подвесную люльку, вытягиваем наверх. Цепляешь багром за нос и втягиваешь корыто под крышу. Вот и вся наука. Ни ветер, ни снег — ничего не страшно. Так и зимуют наши бригантины.

— И многие так устроились?

— На всю длину плато. Гаражей тридцать. Вместе деньги собирали, стальные крепежные сваи вбивали, чтобы не осыпался грунт. Лебедки оптом закупали. Штанги строили типа рельс. Все продумано и надежно.

— Молодцы. Сплоченный народ здесь живет.

— Условия таковы. Иначе нельзя.

Уха была съедена, разговоры закончены. Хлопнули по рукам и разошлись.

Машина Эдуарда еще долго стояла на дороге у спуска, а он лазил по камням, кустарникам, изучал гаражи, лебедки, отходы, подходы.

Странные люди, думал он, ни одного замка на гаражах, ни одного затвора на лебедках. Бензиновые движки, инструменты, бери — не хочу.

Он нашел все, что ему могло понадобиться. Удачный день. И покупать ничего не надо.

Огромная гора проблем свалилась с его плеч.

В военной прокуратуре округа к Трифонову отнеслись с пониманием. Его принял главный прокурор.

Разговор был долгий и касался только розыска особо важных преступников, которые могут скрываться на одном из военных объектов. О золоте не было сказано ни единого слова. Пришлось пустить в ход все дипломатические способности, опыт и умение уходить в сторону от прямых вопросов. Трифонову удалось убедить генерала в необходимости помочь ему.

Генерал созвонился со штабом и надавил на все педали. К сожалению, ожидаемого эффекта не произошло. Трифонова принял зам по кадрам полковник Толстоухов, человек флегматичный и непробиваемый.

— Много я вам все равно не скажу, товарищ Трифонов. Вы уж не обессудьте. Названный вами офицер действительно служит в нашем округе. Но то, чем занимается он и его подразделение, мы раскрыть вам не можем.

— Меня не интересуют подробности службы Гостева. Моя задача — попасть к нему на объект и лично познакомиться с капитаном. Наша с ним беседа может предотвратить очередное преступление. Это касается не меня лично, а всех, и вас в том числе. Надеюсь, вы не хотите, чтобы на территории, подведомственной вашему округу, произошло ЧП? Ведь я не шпион и не интересуюсь военными тайнами. Мой удел — найти и обезвредить преступников. Речь идет об опасных террористах.

— Я вас понимаю, — с холодным безразличием ответил Толстоухов, крутя карандаш в руках.

Что из себя представлял сидевший против Трифонова бюрократ, следователь понял сразу. Достаточно было взглянуть на его двухцветный карандаш, заточенный с двух сторон. Синий грифель походил на острие ножа, красный был наполовину стерт. Чиновники такого рода привыкли ставить визы на документах цветными карандашами. «Разрешено» — синим цветом, «запрещено» — красным. Какие визы ставил полковник на деловых бумагах, было видно невооруженным глазом.

— Мы с вами так поступим, уважаемый товарищ Трифонов. Поезжайте во Владивосток. Там расположено Главное управление военных баз Дальневосточного военного округа. Найдете полковника Фомина. Он является непосредственным начальником капитана Гостева. В беседе с ним можете сослаться на нашу с вами встречу и в устной форме передать, что решение всех вопросов, связанных с вашим делом, я передаю на его личное усмотрение. Не стоит прыгать через голову непосредственного начальника. За объект отвечает Фомин, Гостев — его подчиненный, пусть он и берет ответственность на себя.

Трифонов понял, что большего ему здесь не добиться. Впрочем, он и так узнал то, что ему нужно. Один шаг, пусть небольшой, но он приблизил его к цели. Сожалеть приходилось только об упущенном времени. Что-то страшное и неотвратимое готовилось на крайней точке страны. И Трифонов считал, что только он может предотвратить надвигавшуюся катастрофу, если вовремя подоспеет.

Машина выехала из ворот Дальневосточного управления ФСБ, свернула и остановилась у соседнего дома. Сергей, стоявший возле подъезда, увидел Олега за рулем серой «Волги». Он подошел к машине и сел рядом с водителем.

— Хорошая у тебя работенка, майор. Так просто зашел в контору на краю света, поболтал — и ему машину выдали.

— И не только машину. Нам предоставляют вертолет.

— Иди ты! Ну ты даешь!

— Достань карту и найди поселок Семашки где-то в районе мыса Токаревского. Там вертолетная база пограничников.

— Лихо, лихо.

— Черта лысого. Пришлось звонить в Питер начальнику управления, чтобы подтвердить свои полномочия. Генерал лично просил здешних костоломов пойти мне навстречу. Уговорил. А так бы меня послали куда подальше. Я даже командировочного удостоверения не имею.