Географическое положение Афганистана и характерные черты народа придают этой стране такое политическое значение в делах Центральной Азии, которое едва ли можно переоценить. Форма правления — монархия, по власть короля над его отважными и беспокойными подданными носит личный и чрезвычайно непрочный характер. Королевство делится на провинции; во главе каждой из них стоит представитель государя, который собирает подати и пересылает их в столицу.

Афганцы — храбрый, энергичный и свободолюбивый народ; они занимаются только скотоводством или земледелием и всячески сторонятся ремесла и торговли, заниматься которыми они с пренебрежением предоставляют индийцам и другим жителям городов. Война для них является развлечением и отдыхом от однообразных занятий хозяйственными делами. Афганцы разделяются на кланы[59], причем различные вожди осуществляют нечто вроде феодального господства над ними. Только их неукротимая ненависть к государственной власти и любовь к личной независимости мешают им стать могущественной нацией; но именно эта стихийность и непостоянство поведения превращают их в опасных соседей, поддающихся влиянию минутных настроений и легко увлекаемых политическими интриганами, которые искусно возбуждают их страсти. Главными племенами являются дуррани и гильзаи, находящиеся в постоянной вражде друг с другом. Племя дуррани более могущественно, и в силу его преобладания его эмир, или хан, сделался королем Афганистана. Его доход равен примерно 10000000 долларов. Всей полнотой власти он пользуется только в своем племени. Военные контингенты поставляются главным образом племенем дуррани; остальная часть армии пополняется либо за счет других кланов, либо за счет военных авантюристов, которые поступают на службу в надежде на жалованье или на грабеж. Правосудие в городах отправляют кади, однако афганцы редко прибегают к помощи закона. Их ханам принадлежит право устанавливать наказания, вплоть до смертной казни. Кровная месть является обязанностью рода. Тем не менее афганцы слывут щедрым и великодушным народом, если их не провоцировать, и законы гостеприимства среди них настолько священны, что смертельный враг, который, хотя бы с помощью хитрости, стал гостем, является неприкосновенным для мести и может даже требовать у своего хозяина защиты против всякой другой опасности. По религии афганцы мусульмане и принадлежат к секте суннитов; однако ханжество им чуждо, и брачные союзы между суннитами и шиитами[60] представляют нередкое явление.

Афганистан попеременно находился под владычеством моголов[61] и персов. До появления британцев на берегах Индии чужеземные вторжения, которым подвергались равнины Индостана, всегда совершались из Афганистана. Султан Махмуд Великий, Чингис-хан, Тамерлан и Надир-шах — все шли этой дорогой. В 1747 г., после смерти Надира, Ахмад-шах, научившийся военному искусству под начальством этого военного авантюриста, решил сбросить персидское иго. При нем Афганистан достиг своего наивысшего величия и процветания за весь период нового времени. Он принадлежал к роду садозаев и его первым актом был захват добычи, которую его покойный повелитель награбил в Индии. В 1748 г. ему удалось выгнать из Кабула и Пешавара могольского губернатора, а затем, переправившись через Инд, он совершил стремительное вторжение в Пенджаб. Его королевство простиралось от Хорасана до Дели, и он мерился силами даже с государствами маратхов[62]. Однако эти великие военные предприятия не мешали ему заботиться о развитии ряда мирных искусств, и он снискал популярность как поэт и историк. Он умер в 1773 г., оставив корону своему сыну Тимуру, которому, однако, оказалось не по плечу возложенное на него бремя. Тимур покинул город Кандагар, основанный его отцом и за несколько лет превратившийся в богатый и густонаселенный центр, и вновь перенес местопребывание правительства в Кабул. Во время его царствования возобновились внутренние раздоры между племенами, которые в свое время были пресечены твердой рукой Ахмад-шаха. В 1793 г. Тимур умер, и ему наследовал Земан. Этот государь задумал укрепить власть мусульман в Индии, и к этому плану, который мог поставить под серьезную угрозу британские владения, отнеслись как к чему-то настолько значительному, что сэр Джон Малколм был отправлен на границу, чтобы сдержать афганцев в случае, если бы они предприняли какое-либо движение, и в то же самое время были начаты переговоры с Персией, с помощью которой афганцы могли быть поставлены между двух огней. Однако эти предосторожности оказались напрасными; Земан-шах имел более чем достаточно внутренних хлопот из-за заговоров и беспорядков в самой стране, и его грандиозные планы погибли в зародыше. Брат короля, Махмуд, вторгся в Герат с намерением создать независимое княжество, но, потерпев неудачу в этой попытке, бежал в Персию. Земан-шах достиг в свое время трона при поддержке рода баракзаев, во главе которого стоял Сарафраз-хан. Назначение Земаном одного непопулярного лица визирем возбудило ненависть его прежних приверженцев, которые устроили заговор; заговор был раскрыт, и Сарафраз казнен. После этого Махмуд был вызван заговорщиками из Персии, Земан же взят в плен, и ему выкололи глаза. Из оппозиции к Махмуду, которого поддерживали дуррани, племя гильзаи, со своей стороны, выдвинуло шаха Шуджу, который некоторое время держался на троне; однако в конце концов он потерпел поражение, главным образом вследствие измены своих собственных сторонников, и был принужден искать убежища у сикхов[63].

В 1809 г. Наполеон отправил в Персию генерала Гардана, рассчитывая побудить шаха {Фетх-Али-шаха. Ред.} вторгнуться в Индию, а английские власти в Индии послали своего представителя {М. Элфинстона. Ред.} ко двору шаха Шуджи, чтобы организовать противодействие Персии. К этому времени относится установление власти и распространение славы Ранджит Сингха. Это был сикхский вождь, который благодаря своему таланту сделал страну независимой от афганцев, основал в Пенджабе королевство, добившись для себя титула махараджи (великого раджи), и сумел заставить считаться с собой англо-индийское правительство. Узурпатору Махмуду не суждено было, однако, долго наслаждаться триумфом. Его визирь, Фатх-хан, который колебался между Махмудом и шахом Шуджей, переходя на сторону то того, то другого, сообразно честолюбивым побуждениям или интересам данного момента, был схвачен сыном короля Камраном, ослеплен и затем предан жестокой казни. Могущественный род убитого визиря поклялся отомстить за его смерть. Марионеточный шах Шуджа был снова выведен на сцену, а Махмуд изгнан. Но ввиду того, что шах Шуджа держал себя вызывающе, он был вскоре низложен, и вместо него был коронован другой его брат. Махмуд бежал в Герат, которым он продолжал владеть, а в 1829 г. после его смерти его сын Камран наследовал управление этой областью. Теперь род баракзаев достиг высшей власти; его представители поделили между собой территорию, однако, следуя национальному обычаю, начали междоусобные распри и объединялись только перед лицом общего врага. Один из братьев, Мухаммед-хан, владел городом Пешаваром, за который он платил дань Ранджит Сингху; другой брат владел городом Газни, третий — Кандагаром, а в Кабуле правил самый могущественный представитель рода — Дост-Мухаммед.

К этому-то государю был отправлен в 1835 г. в качестве посла капитан Александр Бёрнс, в период, когда Россия и Англия интриговали друг против друга в Персии и Центральной Азии. Он предложил Досту союз, который тот готов был с величайшей охотой заключить; но англо-индийское правительство требовало от него всего, что только возможно, в то время как само ничего не предлагало ему взамен. Тем временем персы, в 1838 г., пользуясь помощью и советами русских, осадили Герат, ключ к Афганистану и Индии[64]; персидский и русский агенты прибыли в Кабул, и Дост, вследствие неизменного отказа англичан взять на себя какие-либо определенные обязательства, был в конце концов принужден принять предложения, исходившие от другой стороны. Берне покинул Кабул, и тогда генерал-губернатор Индии лорд Окленд, под влиянием своего секретаря У. Макнотена, решил покарать Дост-Мухаммеда за тот шаг, который он сам же вынудил его сделать. Окленд решил низложить его и посадить на его место шаха Шуджу, состоявшего в то время пенсионером индийского правительства. С шахом Шуджей и с сикхами был заключен договор; шах начал собирать армию, оплачиваемую англичанами и возглавляемую их офицерами, а на реке Сатледж были сосредоточены англоиндийские войска. Макнотен, имея помощником Бёрнса, должен был сопровождать экспедицию в качестве посланника в Афганистане. Тем временем персы сняли осаду Герата, и таким образом был устранен единственный веский предлог для вмешательства в афганские дела. Тем не менее в декабре 1838 г. армия вступила в Синд, принудив эту страну к подчинению и обложив ее контрибуцией в пользу сикхов и шаха Шуджи[65]. 20 февраля 1839 г. английская армия перешла Инд. Она насчитывала около 12000 солдат и свыше 40000 обслуживающих армию лиц, не считая новобранцев шаха. В марте армия перешла через перевал Болан; стал ощущаться недостаток провианта и фуража; верблюды гибли сотнями, и значительная часть обоза была потеряна. 7 апреля армия приблизилась к Ходжакскому перевалу, перешла его, не встретив сопротивления, и 25 апреля вступила в Кандагар, покинутый афганскими правителями, братьями Дост-Мухаммеда. После двухмесячного отдыха сэр Джон Кин, командующий армией, выступил с главными силами на север, оставив одну бригаду под командой Нотта в Кандагаре. Неприступная твердыня Афганистана Газни была взята 22 июля, после того как один перебежчик сообщил, что из всех ворот только одни Кабульские не забаррикадированы; ворота были взорваны, и крепость взята штурмом. После этой катастрофы армия, собранная Дост-Мухаммедом, тотчас же рассеялась, и 6 августа Кабул тоже открыл свои ворота. Шах Шуджа с надлежащими церемониями был водворен на трон, но подлинные бразды правления оставались в руках Макнотена, который также оплачивал все расходы шаха Шуджи из индийского казначейства.