— Знаете, мне действительно нравилась эта машина. К сожалению, их больше не делают.

— Я достану вам другую.

Он, прихрамывая, направился к «ситроену».

— Ничего вы не достанете, — проворчала Роберта. — Я думаю, вам нужно объяснить мне кое-что.

Несколько поворотов ключа оживили мотор, он закашлял и завелся. Роберта развернула машину и двинулась прочь от переезда. Мятые крылья затарахтели, одно из них отвалилось. Когда скорость возросла, трение шин о металл превратилось в надоедливый вой. Ветер хлестал по лицам через разбитые стекла. Мотор быстро перегрелся, из-под искореженного капота пошел едкий дым.

— Я не могу так дальше ехать! — сквозь свист ветра прокричала Роберта. — Темно. Фар нет. Я ничего не вижу!

— Просто держитесь середины дороги, — ответил Бен. — Кажется, я видел бар неподалеку.

Еще немного, и пробитый радиатор прервал бы их поездку, однако «ситроен» каким-то чудом доставил их к придорожному бару. Когда они припарковали машину в затемненном углу автостоянки, Роберта бросила на нее последний скорбный взгляд. Пройдя мимо пары мотоциклов и нескольких автомобилей, они направились к красному зареву мигавшей над дверью неоновой вывески. Зал оказался почти пустым. В задней части помещения два длинноволосых байкера играли в бильярд и хрипло смеялись, потягивая пиво прямо из бутылок.

Обменявшись двумя-тремя словами, они заняли угловой столик — подальше от хард-рокового рева, изливавшегося из музыкального автомата. Бен подошел к стойке бара и через минуту вернулся с бутылкой красного вина и двумя бокалами. Наполнив бокалы, он подтолкнул один к Роберте по испятнанной поверхности стола. Она сделала глоток и закрыла глаза.

— Какой кошмарный день! Вы не хотите рассказать мне вашу историю?

Бен пожал плечами.

— Я просто ждал поезда.

— Вы его почти дождались.

— Я заметил. Спасибо, что составили компанию.

— Не благодарите меня. Просто объясните, что все это значит и почему мы, черт возьми, вдруг так заинтересовали кого-то.

— Мы?

— Да, мы, — настойчиво повторила она и, постукивая пальцем по столу, начала перечислять свои беды. — После того как я имела удовольствие познакомиться с вами, меня попытались ограбить и убить. Чуть позже я потеряла друга — он оказался врагом. Затем из моей квартиры исчез мертвец, а тупоголовые копы приняли меня за сумасшедшую.

Бен с нараставшим интересом выслушал ее рассказ о событиях этого дня.

— И в довершение я едва не попала под поезд, пока спасала вашу жизнь, — закончила она.

Немного помолчав, Роберта сердито спросила:

— Я так понимаю, вы не получили мое сообщение?

— Какое сообщение?

— В следующий раз не выключайте телефон.

Бен смущенно рассмеялся, вспомнив, что во время интервью демонстративно отключил мобильник. Он вытащил телефон из кармана и активировал устройство. На экране высветился значок конверта.

— Вот и ваше сообщение, — с досадой подытожил он.

— Все нормально, Шерлок Холмс, — пошутила Роберта. — Я не могла бросить вас в беде. Не дождавшись ответа, я решила лично предупредить вас об опасности. Хотя сейчас я уже сомневаюсь, не зря ли так беспокоилась.

Бен нахмурился.

— А как вы узнали, где искать меня?

— Напрягите извилины. Я сидела рядом с вами, когда вам позвонил…

— Лорио.

— Да. У вас очень милые и добрые друзья. Одним словом, я вспомнила, что вы собирались поехать в Бриньянкур, и мне подумалось, что мы можем встретиться, если не будет слишком поздно. — Она выжидающе посмотрела на него. — Бен, может быть, расскажете, что происходит? Неужели журналисты «Санди таймс» всегда живут так возбуждающе весело?

— Но вы явно переплюнули меня по количеству приключений за один день.

— Кончайте молоть чепуху. Вы ведь как-то связаны со всем этим, верно?

Он ничего не ответил.

— Бен? Пожалуйста, не молчите. Или я должна думать, что это совпадение? Вы расспрашивали меня о работе. Нас сфотографировали. Затем кто-то попытался убить нас обоих в один и тот же день. Я больше не верю в ваши байки о статье в журнале. Кто вы на самом деле?

Бен наполнил их бокалы, ткнул окурок в пепельницу и тут же прикурил другую сигарету. Роберта закашлялась.

— Вы же имеете отношение к этим событиям?

— Да.

— Тогда расскажите мне о себе. Иначе я буду вынуждена позвонить копам.

— Думаете, на этот раз они поверят вашим байкам?

Когда поезд миновал переезд, машинист едва не получил сердечный приступ. Увидев две машины в свете фар, он понял, что тормозить уже поздно. Мужчина вытер пот с лица и глубоко вздохнул. О боже! До сих пор он сбивал лишь оленей. Ему не хотелось думать о том, что могло бы произойти, если бы машины не съехали с рельсов вовремя.

Что за идиоты лезут под шлагбаум перед движущимся поездом? Наверное, подростки резвились на украденных машинах. Машинист еще раз вздохнул, стараясь успокоиться. Затем, когда ритм сердца немного выровнялся, он взял микрофон и связался по рации с диспетчером.

— О, черт!

— А я ведь говорил, что нужно было подождать!

Трое мужчин, сидевших в «ауди», осматривали переезд, на котором они оставили лимузин. Бросив на подельников насмешливый взгляд, Нодон откинулся на спинку сиденья. В баре, пока Бергер и Годар обменивались непристойными шутками, он слушал местную радиостанцию. Если бы поезд сбил машину, об этом сообщили бы в новостях. Но диктор говорил о других событиях. Поэтому Нодон настоял на проверке, и его друзья согласились — просто для того, чтобы он заткнулся.

И Нодон оказался прав. Никакой аварии — ни поезда, сошедшего с рельсов, ни мертвого англичанина. Пустой «мерс» стоял в нескольких метрах от переезда, целый и невредимый, уж явно не сбитый несущимся поездом. Хуже того — лимузин уже осматривали жандармы. На его темном корпусе отражались синие огни мигалок двух патрульных полицейских машин, стоявших перед автомобилем и за ним.

— Черт бы их побрал! — выругался Бергер, сжимая руль.

— Ты же говорил, что копы не ездят по этой дороге! — рявкнул Годар. — Какого черта мы выбрали этот переезд?

— Я вас предупреждал, — напомнил Нодон с заднего сиденья.

— И что теперь?

— Парни, босс будет жутко недоволен.

— Позвони ему. Лучше все рассказать начистоту.

— Я не буду злить его. Сам позвони.

Полицейские осматривали место происшествия. Лучи фонарей метались в темноте. Рации шипели и трещали при каждом выходе в эфир.

— Эй, Жан Поль! — крикнул один из них, поднимая из грязи треснувшую переднюю решетку «ситроена». — Тут везде осколки фар.

— Машинист говорил о «двухлошаднике», — ответил другой.

— Куда он делся?

— Могу поспорить, застрял где-нибудь неподалеку. Антифриз почти вытек.

Другие два офицера изучали лимузин, просвечивая фонарями салон. Один из них заметил небольшой блестящий предмет, лежавший на полу салона. Он вытащил из кармана авторучку и поддел ею пустой патрон.

— Ну-ка, что это? Девятимиллиметровый.

Он понюхал патрон и почувствовал едкий запах кордита.

— Недавно отстрелян.

— Положи в пакет.

Второй полицейский нашел на сиденье визитную карточку и осветил ее фонариком.

— Какая-то иностранная фамилия.

— Что, по-твоему, здесь произошло?

— Кто его знает.

Через двадцать минут прибыл эвакуатор. Под кружение синих и оранжевых огней битый «мерседес» погрузили на платформу и увезли в участок. Полицейские машины сопровождали его — одна спереди, другая сзади. Железнодорожный переезд окутала безмолвная тьма.