1509 Пусть бы ты полюбовалась ими, А потом могла бы и кукушка петь, Ведь в цвету, раскрывшись, померанцы Из-за песни громкой понапрасну Могут слишком рано облететь! 1510 Песня Отомо Якамоти, посланная девице из рода Ки
Пусть люди говорят: “Гвоздики лепестки Цвели, осыпались И нет уже их боле”,— Но это не цветы моих полей, Где знак запрета был повешен мною. РАЗНЫЕ ПЕСНИ ОСЕНИ 1511 Песня, сложенная императором Дзёмэй Всегда оленя раздавались стоны В ущельях Огура, Лишь вечер наставал. Но ныне ночью больше он не плачет, Как видно, наконец, он задремал… 1512 Песня принца Оцу О белый иней, ты не падай На клена алую парчу, Что девы юные небес соткали И даже нить не продевали Ни вдоль, ни поперек! 1518–1514 Две песни принца Ходзуми 1513 Когда сегодня занялась заря, Я слышал, как гусей кричала стая, Наверно, нынче Касуга- гора Уже листвой покрылась алой… И больно стало сердцу моему… 1514 Когда посмотрю, Что на землю опали У дома с асадзи- цветов лепестки, Похоже, что скоро лиловые хаги Должны зацвести на осенних полях… 1515 Песня принцессы Тадзима Сильна молва, Не жить бы здесь в селе! О, если бы с гусями вместе, Что здесь кричали на заре, Исчезнуть мне в дали небесной! 1516 Песня принца Ямабэ, в которой он сожалеет о листьях клена Когда бы эта алая листва В горах осенних Стала осыпаться, Я захотел бы, чтобы осень вновь Пришла сюда, чтоб ею любоваться! 1517 Песня принца Нагая Как жаль, что на землю опала Осенних кленов алая листва, Что красотою горы озаряла, Те горы Мива, где жрецы подносят Богам великим сладкое вино! 1518–1529 Двенадцать песен о танабата, сложенных Яманоэ Окура 1518 Любимый мой, с кем с давних пор Разлучены Рекой Небесной, Друг против друга мы стоим, Ты приплываешь к берегам моим, И я развязываю шнур, готовясь к встрече! 1519 В ладье, плывущей по реке туманной, Раскинутой в извечных небесах, Качаясь на волне, Не нынче ль ночью Любимый приплывет ко мне? 1520 С той поры, как в мире есть Небо и земля, Две звезды разлучены Горькою судьбой. Эти звезды — Волопас И Ткачиха — С давних пор, Друг ко другу обратясь, Все стоят на берегу, Навсегда разделены В небе Млечною Рекой, Что циновкою лежит Между разных берегов. Небо горьких дум у них Неспокойно и темно! Небо горестей у них Неспокойно и темно! О, когда бы им ладью, Крашенную в красный цвет! О, когда бы им весло В белых жемчугах! Ах, в затишье поутру Переплыли бы реку, Вечером, в прилива час, Переплыли бы они! И на берегу реки, На извечных небесах Постелила б шарф она, Что летает средь небес, Руки-яшмы дорогой, Руки яшмовые их Вмиг в объятьях бы сплелись! О, как много, много раз Вместе спали бы они, Даже если б не была Осень на земле! 1521–1529 Каэси-ута 1521 Хотя и облака, и ветер На том и этом берегу бывают, Но вести От жены моей далекой До берегов моих не достигают… 1522 Они разделены Небесною Рекою И, кажется, что близки берега, Что камень долетит вдаль, брошенный рукою, И все же им помочь Ничем нельзя… 1523 Со дня того, когда подул нежданно Осенний ветер, Думаю всегда: “Когда же наконец Придет мой друг желанный, Которого с такой тоскою жду?” 1524 Небесная Река! Хотя волна на ней Не подымается высоко, Но все же трудно ждать мне срока,— Ах, отмель эта так близка! 1525 Хоть близок срок, Когда взмахнувши рукавами, Они увидятся, забыв про целый свет, Но все же переплыть реку — надежды нет, Доколе осень не настанет! 1526 Лишь жемчугом блеснувший миг, Побыв вдвоем, Они должны расстаться, И тщетно тосковать и убиваться До срока новой встречи в небесах! 1527 Как видно, отплыла От берега ладья,— То Волопас жену свою встречает. Встает кругом тумана пелена Среди долин Реки Небесной!.. |
