1060–1061 Каэси-ута 1060 В Миканохара, В Куни, столица Опустела и заброшена стоит, Оттого что свита государя Переехала отсюда навсегда. 1061 Цветов прекрасных блеск Не изменился здесь, А люди важные из свиты государя, Сто знатных и почтеннейших вельмож, Столицу старую покинули навеки. 1062 Песня, сложенная во дворце Нанива Нанива — дворец, Что изволит посещать Мирно правящий страной Наш великий государь,— Возле моря поднялся, Там, где ловят разных рыб… Близко он от берегов, Где находят жемчуга, Оттого в нем поутру Слышен громкий шум волны, Словно мощных крыльев взмах, А в затишье ввечеру Слышен громкий всплеск весла… И в рассвета алый час, Лишь откроешь ты глаза, Станешь слушать в тишине: У владыки вод морских, Слышишь — схлынул вдаль прилив, И на отмели зовут Кулики далеких жен. А в зеленых тростниках Громко журавли кричат… Все, кто видел тот дворец, Без конца ведут рассказ, Все, кто слышал сказ о нем, Увидать его хотят, О чудеснейший дворец Адзифу, Куда несут пищу, как святую дань, Сколько ни любуйся им, Не устанет жадный взор! 1063–1064 Каэси-ута 1063 От покоев пышного дворца В Нанива, где бывает государь, Море близко, И поэтому видна Лодка, на которой юные рыбачки… 1064 Лишь только схлынет на море прилив, Как в дальних тростниках Летящих журавлей Зовущий жен несется грустный крик, И даже во дворце все время слышен он! 1065 Песня, сложенная, когда проезжали бухту Минумэ В бухте дальней Минумэ, Что считали с давних пор, Со времен, когда был бог, Славный бог Ятихико, Сотни разных моряков Разных стран и островов Славной гаванью, Куда Приставали всякий раз Сотни разных кораблей, Поутру — от ветерка Волны белые шумят, Ввечеру — с морской волной Прибивает к берегам Водоросли- жемчуга. О морские берега, Где песок кристально чист, В море иль домой плывешь,— Сколько ни глядишь на них, Не устанет жадный взор! Верно люди говорят, Будто каждый человек, Что хоть раз взглянул на них, Будет век передавать Сказ о дивных берегах, Восхищаясь их красой! И пройдут пусть сотни лет, Восхищаться будет вновь Этой дивной красотой Чистых белых берегов! 1066–1067
Каэси-ута 1066 Как в зеркало кристальное глядишь На воды чистые залива Минумэ. Не те здесь берега, Чтоб сотни кораблей Могли пройти, не залюбуясь красотой! 1067 Оттого что чисты берега, Оттого что бухта красотой блистала, Со времен богов, бросая якоря, Тысячами корабли стекалися сюда, К берегам чудеснейшим Овада! КНИГА СЕДЬМАЯ РАЗНЫЕ ПЕСНИ Поют о небе 1068 {Из сборника Какиномото Хитомаро} Вздымается волна из белых облаков, Как в дальнем море, средь небесной вышины, И вижу я: Скрывается, плывя, В лесу полночных звезд ладья луны. 1069–1086 Поют о луне 1069 Обычно никогда о ней не думал, Но вот настала ночь, Когда жалею я, Что эта светлая луна Уходит и скрывается от взора. 1070 Ах, даже дальние поля в Каритака, Где потрясают славным луком, Охотясь, рыцари,— Ведь даже те поля сегодня ночью светлая луна Кристальным озаряет блеском! 1071 Пока стоял и ждал, Не выйдет ли луна, Что не решается на небе показаться Из-за высоких гребней дальних гор, Ночь темная уже сошла на землю. 1072 Хочу, чтобы луна, Что завтра ночью Вновь засверкает ярко в вышине, Спускаясь, задержалась в небе, И эта ночь продлилась бы вдвойне! 1073 Ниспадают жемчуга на нитях шторы, О, какой никчемной кажется луна В час ночной, когда сидишь одна И через бамбуковые шторы В одиночестве глядишь на небосвод! 1074 Эта луна, Что сияньем своим озаряет Склоны горные Касуга, — эта луна И в саду моей милой, Наверное, так же кристально сияет… 1075 Оттого ль что далек До равнины морской Путь, что следует лунному свету пройти, Эта ночь, когда слабо сияет луна, С каждым часом темней и темней… |
