Авиле хотелось познакомить принца с местами, в которых она родилась и выросла.

Ей очень нравилось, как он одобрительно отзывался о тех местах, что они видели, и о людях, которых встречали.

Каждую секунду она любила его все больше и больше, и знала, что он испытывает то же самое.

Они просто читали мысли друг друга.

Когда он целовал ее, она вновь испытывала ощущение бесконечного счастья, посетившее ее на Делосе.

Когда все детали были обговорены, принцу пришло время ехать домой.

Накануне вечером он отвел Авилу в сад.

— Обещай, что будешь думать обо мне каждую секунду, пока меня не будет рядом, — попросил он.

— Я буду считать каждую секунду, отделяющую тебя от меня, — ответила Авила.

— Я боюсь расставаться с тобой, — сказал принц, обнимая ее. — Не хочу испытать еще раз те мучения, когда я испугался, что ты разлюбила и покинула меня.

— Как ты мог так подумать? — спросила Авила. — Я рыдала каждую ночь, потому что знала, что никогда не смогу полюбить никого другого и всю жизнь буду несчастна.

— Этого никогда не будет, — сказал Дарий. — Я люблю тебя, моя драгоценная, и обещаю сделать тебя самой счастливой в мире.

Он привлек ее к себе и стал целовать до тех пор, пока они не слились в одно целое и быть ближе было уже невозможно.

Затем принц отвез Авилу домой.

Она отправилась спать, зная, что не сможет забыть вкус его поцелуев.

На следующее утро был назначен отъезд принца.

Когда экипаж, отвозивший его на пристань, скрылся из виду, миссис Грандел твердо сказала:

— У нас много работы, и нам следует поторопиться, чтобы не рассердить твоего будущего мужа.

Им действительно требовалась уйма времени, чтобы подобрать Авиле гардероб, который понравился бы принцу.

К счастью, прямо в деревне им удалось найти хорошую швею, которая занялась подгонкой готовых платьев, купленных в Лондоне.

На создание свадебного платья ушло гораздо больше времени. До отъезда принц Дарий дал точное описание платья, которое он хотел бы увидеть на Авиле.

— Странно, что жених сам выбирает платье для невесты, — сказала миссис Грандел.

— Я гречанка и понимаю, чего он хочет, — ответила Авила. — Он хочет, чтобы я выглядела как богиня.

— И не как какая-нибудь, а только как Афина, — добавила миссис Грандел. — А это очень ответственно.

— Мы не должны разочаровать его, — немного нервничая, сказала Авила.

— Я уверена, ты не разочаруешь его, — ответила миссис Грандел.

Наконец настало время отъезда.

Авила не могла поверить, что она покидает Англию, и думала о том, как будет жить в Греции.

Она осознавала, что мама очень волнуется при мысли о скором свидании со своей семьей, не зная, как она будет принята.

Когда она убегала, единственно важной вещью для нее была ее любовь.

О своем поступке ее мать никогда не жалела, и тем не менее разлука с семьей была для нее очень болезненной.

Миссис Грандел не терпелось увидеть своих братьев и сестер и, конечно, друзей, с которыми она выросла.

Она никак не могла поверить в такой неожиданный поворот судьбы: благодаря Авиле она возвращалась на родину.

Как только корабль вошел в порт, миссис Грандел сильнее прижалась к мужу. Казалось, она боится того, что ее ждет.

В порту их уже ждал принц Дарий.

Как только он поднялся на борт, Авила бросилась в его объятия. Несмотря на то что вокруг была почти вся команда, принц крепко обнял ее и поцеловал.

— Как я соскучилась, — прошептала Авила, — кажется, прошло уже миллион лет с момента нашей последней встречи.

— Для меня, — ответил Дарий, — прошли все десять миллионов.

Тут на борт поднялся высокий мужчина лет сорока приятной наружности.

Он подошел прямо к матери Авилы.

— Добро пожаловать домой, Лючия, — сказал он, обнимая ее.

— О, Птолемей, как я рада снова видеть тебя!

— И я рад видеть тебя, — ответил он. — Ты должна знать, что сегодня утром твой титул был официально восстановлен, и теперь ты принцесса Лючия, каковой всегда для нас и была.

На глазах у миссис Грандел выступили слезы.

Авила знала, что для ее матери это один из самых счастливых моментов в жизни: она наконец воссоединилась со своей семьей.

Ее дядя поприветствовал ее отца.

— Теперь все будет хорошо, — сказала она, глядя на принца Дария.

— Конечно, — ответил он, — потому что ты здесь и нас ничто больше не сможет разлучить.

Принц распорядился, чтобы Авилу и ее родителей разместили в британском посольстве.

Авила была очень тронута, когда узнала, что венчание состоится в церкви посольства.

Они договорились, что церемония пройдет без лишних свидетелей, будут лишь Лючия и посол.

— Ты понимаешь, моя дорогая, — сказал принц, — что все мои родственники и друзья желали бы присутствовать в соборе.

Он поцеловал ее и продолжил:

— Мы поженимся в соответствии с греческими традициями и в этой же вере вырастим наших детей.

Авила смутилась при этих словах и покраснела.

— Мы все будем делать вместе, — сказал он. — И будем ценить то, во что верим.

Она догадалась, о чем он говорит, специально не требуя разъяснений.

Они будут боготворить богов, которые присутствуют рядом и во всем им помогают.

Но официально они должны отдать дань вере, в которой будут воспитываться.

— Ты все… продумал, — нежно сказала она.

Он слегка сжал ей руку и сказал:

— Я думаю о тебе, а это самое важное. Когда Авила надела свадебное платье, сделанное по просьбе принца, она поняла, что лучшего придумать было нельзя.

Платье было сделано из легкого шифона. Оно облегало фигуру Авилы и делало ее легкой, словно воздушной. Сзади оно было собрано в длинный шлейф.

Поверх платья надевалась легкая кружевная накидка, сотканная мастерицами около двух столетий назад.

На голову Авила надела венок, сплетенный из маленьких белых лилий и полевых цветов, которые, как она знала, растут на Делосе.

В руках у нее был букет из точно таких же цветов.

Когда она вошла в храм, принцу Дарию показалось, что она спустилась с самого Олимпа.

Обряд венчания провел отец Авилы. Она знала, что эту службу они оба запомнят на всю жизнь.

Каждое слово принца было сказано словно за них обоих. И оба чувствовали присутствие бога, венчавшего их.

Когда они поднялись с колен после благословения, принц поднял вуаль с лица Авилы и нежно поцеловал ее.

Авила чувствовала необыкновенное умиротворение от того, что он поклялся беречь и любить ее до конца своих дней.

Затем они отправились в собор. Авила в экипаже с отцом, принц чуть впереди в другом экипаже.

Казалось, весь город знал о том, что сейчас состоится брачная церемония. Вдоль дорог стояли люди, приветствуя жениха и невесту.

Авила была очень тронута.

Когда она вошла в собор, толпа радостно закричала, желая ей счастья.

В огромном помещении храма собрались родственники принца и матери Авилы.

Все хотели присутствовать на этой свадьбе.

Под пение хора службу вели три священника.

Авила несколько оробела при виде всего этого великолепия, но принц был рядом и помогал не сделать ошибки.

Когда церемония окончилась и молодожены вышли из собора, все видели по их лицам, что они необыкновенно счастливы.

Толпа на улице стала еще больше. Они кричали слова поздравления.

Дарий и Авила сели в открытый кабриолет, который должен был доставить их во дворец.

Узнав о предстоящей свадьбе, король Георг прислал записку, в которой приносил свои извинения в том, что не сможет присутствовать на таком событии. Но он предоставил свой дворец для проведения свадьбы.

Это был щедрый жест по отношению к людям, которых он только начал узнавать.

Дворец был необыкновенно впечатляющим. Расставленные повсюду цветы наполняли воздух нежным ароматом.

Вначале состоялся большой прием для всех гостей, включая тех, кто был в соборе.

Затем для родных и близких накрыли свадебный обед. Выло около сотни гостей, самые уважаемые из которых выступили с поздравительными речами.