Реттасекк, острова эльетиммов

7-е предлета

— Ты или скучаешь, или что-то замышляешь. — Сорград заглянул в дверь и, обнаружив, что я сижу на кровати со скрещенными ногами, смерил меня подозрительным взглядом.

Я печально усмехнулась.

— Скучаю. — Я лениво играла сама с собой в руны. — Никто не горит желанием сплетничать со мной. — Я лезла вон из кожи, предлагая женщинам свою помощь после еще одного странного завтрака, но ни одна из обитательниц замка не удостоила меня и парой слов.

Я бросила палочки на кровать и по старой привычке сосчитала очки. Моя правая рука выбросила Тростник, Барабан и Куранты. Под господством Солнца они победили Рог, Сосну и Море моей левой руки.

— Они просто ревнуют. — Грен выглянул из-за плеча брата. — Ты так ослепительно красива, а тут ужасно не хватает мужчин, — вздохнул он в притворном сожалении.

— Где ты спал эту ночь? — спросила я, убирая руны.

— Рядом со мной и храпел так, что весь замок трясся, — ответил Сорград с легкой злостью.

— Я мог бы подцепить пять хорошеньких девиц. — Грен покачал головой. — Но мой целомудренный братец велел не связываться с местным населением.

— Пять — это рекорд даже для тебя. — Теперь мы шли по коридору. — Почему такого коротышку встречают с распростертыми объятиями, будто мечту всей жизни?

Грен показал мне язык.

— Потому что они потеряли четыре корабля после Равноденствия, все матросы утонули, и все благодаря Илкехану, если верить разговорам у источника.

Я поморщилась.

— Значит, тут полно вдов и сирот.

— Истощить ресурсы Олрета как раз тогда, когда ему не хватает сильных рук, чтобы скосить сено и собрать урожай! — Сорград пожал плечами. — Илкехан не глуп.

— Будет глуп, когда умрет. У нас уже есть план? — жадно спросил Грен.

— Есть скалистый островок в северном конце пролива между этим островом и территорией Илкехана, — улыбнулся Сорград. — Раньше он принадлежал Реттасекку, и Олрет давно хочет его вернуть. Он его атакует, когда мы поплывем на лодке к северному концу Кеханнасекка.

Я нахмурилась.

— Если я правильно помню карту, нам придется страшно долго идти пешком, к тому же по пустынной местности.

— По словам Олрета, летом центральные горы вполне проходимы, — беззаботно ответил Сорград. — В любом случае нужно дать Илкехану несколько дней, чтобы он отослал все свои отряды сражаться и оставил замок без охраны.

— Но как мы убьем Илкехана? — не успокаивался Грен.

— Сообразим по дороге, времени у нас будет достаточно. — Сорград бросил на брата пронзительный голубой взгляд. — Ты вечно забегаешь вперед.

И если мы разработаем план по дороге, подумала я, никто здесь не сможет выдать его, случайно или намеренно.

— Ты не вспашешь поле, перекапывая его в уме, — возразил Грен. Но он оставил эту тему, когда мы вошли в главный зал и увидели Олрета в компании Райшеда и Шива. Они сосредоточенно изучали карту, расстеленную на длинном столе.

— Я соберу людей и лодки здесь и здесь. — Олрет ткнул пальцем в пергамент. — Мы можем атаковать завтра.

Сорград переглянулся с Райшедом:

— Тогда мы уйдем сегодня.

Я нырнула под руку Райшеда и обхватила его за талию, когда он кивнул Сорграду.

— Намыленный — наполовину побритый.

Олрет нахмурился, очевидно, не поняв эту народную мудрость.

— Так скоро?

Райшед обнял меня, а потом наклонился вперед и провел пальцем по горам, которые образовывали хребет Кеханнасекка.

— Переход нам предстоит нешуточный. Чем больше времени будет в нашем распоряжении, тем лучше.

— Как долго ты намерен сражаться с Илкеханом? — спросил Сорград. — Если вы сгоните его с тех скал прежде, чем мы одолеем половину пути, тогда мы почти погибли.

— Или если он загонит твоих людей в зыбучие пески, — добавил Грен с участливым видом.

Олрет хмуро покосился на него:

— Нас не оттеснят.

— Тогда мы тем более должны быть готовы нанести удар как можно скорее, — твердо заявил Райшед.

Шив все еще изучал карту.

— Ты не мог бы послать несколько лодок ловить рыбу или еще что, когда мы отплывем? Они отвлекут от нас любопытные взгляды.

— Мэдрор договорится с рыбаками, пока ищет вам лодку и команду, — нехотя уступил Олрет.

Сорград покачал головой:

— Мы сами будем грести. Если нас поймают, мы будем рисковать только своей шкурой. Но если захватят твоих людей, Илкехан поймет, что ты нам помогаешь.

— Мы не хотим навлечь беду на твой народ, — серьезно молвил Шив.

Олрет скривился от обиды.

— Илкехан считает себя таким могущественным, таким недосягаемым.

— Мы его разубедим, — жизнерадостно заверил его Грен.

— Мы заберем свое снаряжение, пока Мэдрор договаривается о лодке. — Почтительная вежливость Райшеда не оставила Олрету выбора. Он подозвал стражника, настороженно ждущего у дальней двери. К тому времени, когда мы уложили наши немногочисленные пожитки и вернулись в большой зал, Мэдрор уже ждал.

— Господин встретит вас у воды, — коротко сказал он, вручая каждому сверток из промасленной кожи. В моем оказался хлеб и сушеное мясо. Я успела туда заглянуть, когда Мэдрор вел нас к каменным причалам, где покачивалась на привязи безымянная лодка, обтянутая шкурами.

От дурного настроения Олрета не осталось и следа. Он ждал нас с улыбкой, хотя я подозревала, что она такая же фальшивая, как моя собственная.

— Вы так недолго были моими гостями, но знайте, я ценю дружбу, которую вы предлагаете, — довольно громко заговорил Олрет, чтобы слышали любопытные, приостановившие разделку рыбы. — Так как вы уезжаете, примите эти подарки в знак наших будущих надежд.

Райшед и Шив получили по браслету, сплетенному из полосок светлой кожи с нанизанными бусинами из темно-красного камня.

— Мы называем его кровью Мэвелин. — Олрет протянул такие же браслеты Грену и Сорграду. — В сказке говорится, что Мать порезалась, создавая эти острые горы. — Он хихикнул, и мы покорно засмеялись этой шутке.

— В нем есть какие-то свойства? — Я едва не сказала «Высшее Искусство», но вовремя спохватилась.

— Никаких, кроме его красоты. — Олрет казался озадаченным. — Но он теряет блеск, если не видит света, и мы считаем, что в этом камне заключено благословение Матери.

Для меня он приготовил кулон на кожаном ремешке и хотел надеть мне его через голову, но я не дала, протестующе улыбаясь.

— Можно посмотреть?

Никто не наденет мне на шею удавку, даже самую прекрасную. Я изучила красный камень, светящийся на ярком солнце. Зеленые и желтые прожилки дразнили взгляд, исчезая в глубине подвески, искусно вырезанной в форме закрытого бутона.

— Красиво. — Я надела ремешок на шею, сияя от благодарности.

— Нам пора отчаливать, иначе они уйдут слишком далеко, чтобы служить нам прикрытием. — Райшед указал на другие лодки, уже рассекающие воду. Все шли на веслах, только на одной, более крупной, был поднят квадратный парус из красной кожи. Они направлялись к темной линии песчаных отмелей и подводных скал в южной, части пролива.

Последний раз поклонившись Олрету, мы спустились в лодку и заняли привычные места.

— Держи ближе к берегу, — приказал Шив, когда Райшед оттолкнул нас от причала. Сорград заскрежетал зубами и взялся за весло. Сидящий рядом Грен потянул второе.

— Не вините меня, если нас обгадят эти птицы. — Райшед осторожно повел лодку к нагромождению черных скал, усеянных гнездами крикливых пернатых.

Я помахала на прощание Олрету, который наблюдал за нами со странно голодным выражением лица.

— Прощайте! — пробормотала я. — Прощайте теплые ванны, чистые постели и еда, приготовленная чужими руками, даже если я никогда не пробовала ничего более необычного.

Грен засмеялся.

— Осторожно, поток из шлюзов! — предупредил Шив, когда мы проплывали мельницу наверху дамбы. Из ворот под ней вырывалась пенная струя.

Все замолчали, сосредоточив внимание на веслах, руле и напоре воды под тонким корпусом. Единственным звуком был ритмичный плеск весел.