Литмир - Электронная Библиотека

Амалирос вспомнил о лягушках, вновь взялся за перо и продолжил сводный список ингредиентов. Только глупец бегает с каждым новым свитком. Гораздо разумнее рассмотреть все известные рецепты и сделать сводную по самым употребляемым частям отворотных зелий. И пусть все, кто хотят смеются, а он был уверен — Светлые Чары можно как навести, так и свести.

Повелитель Темных работал на износ.

Лидирующую позицию в списке занимала сушеная печень летучих мышей. Наверное, было что-то в этой печени ценное. Ну, не могли же люди веками, тысячелетиями себе врать. Они же — разумны. Поэтому следовало отправить пару разведчиков в лесные пещеры и запасти сразу бочки три этой ценной печенки. Засолить. Следом шли лягушки. С этими — проще. Хотя, лягушки в горах встречаются редко… Амалирос задумался: древесная жаба — тоже лягушка? Нет, жабы упоминались отдельно и с лягушками не пересекались. Но зато у них все части тела оказались пригодны: лапки, шкурки, и даже глаза. В двух свитках значились мозги. Ну, а раз так, то стало быть, мозги у лягушек имелись. Не совсем понятен был «заячий помет». Что за эффект вызывала древесина, пропущенная через зайца? Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль читал свиток за свитком, пытаясь проникнуть в суть странных декоктов:

— Волосинки из лисьих хвостов, ногти девственника… жаль, свои уже не годятся, надо было раньше собирать. Борода старца, остриженная в новолуние… ладно, одного старца растворов на полсотни хватит. Извинь двойной очистки через молоко и уголь… ну, это и без приворота-отворота пить можно. Цветы всех видов, собранные в крайне неудобное время… проще нельзя, что ли? Молоко, давленное из травы, преимущественно — в полночь… — Вообще, большинство смесей имело в своем составе полночь. Странно. Но, видимо, действенно. — Кукушкины слезы… — Это было несколько сложнее, но возможно. Наловить кукушек, а там — или они сами зарыдают или он их заставит. Можно было пойти и путем примитивного раздражения: потереть кукушке глаз — что-нибудь да сморгнет.

— Слюна волка… ну, это совсем просто. После хорошей голодовки любой волк при виде мяса целую миску наслюнявит. Три слизняка, настойка перечная и волос из уха белки гарантируют качественное наведение бородавок. Нет, не то. Нам по сведению и выведению. Клевер растертый с сушеными клопами способствует зачатию… Надо же! Действительно надо — всем женатым подданным. И пусть попробуют не съесть. Прелесть какая: змеиная чешуя, негашеная известь и уксус при смешивании и употреблении внутрь приводят к незабываемым ощущениям. Интересно для кого и к каким ощущениям? Хоть бы указали… — Амалирос оглядел заваленный свитками стол, скинул часть прочитанного на пол и развернул новый свиток.

— Подорожник, листья дуба жженые, крысиные зубы, две мухи средние, жабий язык… так, опять жаба. Козлиный дух… это как же? И из какого места дух? И еще двадцать пунктов и все это… средство от «Удержания». Кого и кем? Все-таки люди — непоследовательные существа. Ага, сноска: в просторечии «От запора». Кто их учил непонятное непонятным объяснять? Ладно, «от удержания» на всякий случай испробуем. Она же — держит. Сердце на запоре, практически. Ключ с собой уволокла. Элермэ. Змеищще… Опарыши… разведем, перхоть барана… пусть ищут, глаз совы, яйцо сойки, маковый сок, настойка полыни выдержанная, извинь тройной перегонки, сок бетеля. Замешать без подогрева в полукувшине. Пить залпом. Заесть лебяжьим пером с пухом. Так… Ага — сильное рвотное. Н-да. Должно быть очень сильное. А без пуха? Надо же — эффект полного и долгосрочного об… обалдения с нетипичными последствиями. Интересно, без перхоти будет это самое обалдение? Ну, это — на крайний случай. Не удастся разлюбить, придется обыл… обалдевать. Да, тяжко люди живут. И судя по засаленности свитков, едят и пьют все это часто. Тот Сульс, художник, он, наверное, свои картины после какого-нибудь зелья писал. А «Автопортрет с выползнем» Элермэ все-таки с собой забрала. Может быть она сама, случайно, влюбилась? Чарами зацепило? Н-да… Вытяжка из пиявок… Это, действительно ценный продукт. Пиявки обычно сами не прочь из кого-нибудь вытяжку вытянуть. А вот наоборот, это — верх мастерства. Значит — вытяжка, луковый сок, сало топленое, деготь, каменное масло, сок каштана — смешать, поджечь, бросить во врага. Тьфу! И стоит ради этого с пиявками целоваться? Хотя для людей — другое дело: человек выползня не придушит. Интересно, каков принцип? «Не убью, так замараю?». Бедные люди…

Конечно, сущий бред Амалирос отсеивал. Такие составляющие как молоко девственницы, поцеловать корону Черного Властелина, коготь дракона, а так же все рецепты, содержавшие кровь эльфов — как Светлых, так и Темных он сразу сжигал. Рог единорога встречался через раз. Эти «декокты» Амалирос правил, если в них входили прочие естественные ингредиенты. Зачеркивал и писал: «коровий подойдет».

Из всего хлама, который по его требованию скупался повсеместно, он отсеял около двух сотен действенных, на его взгляд, составов. Различные колдуны и колдуньи могли теперь доживать свой век безбедно и не морочить своим соплеменникам голову.

Практические пособия по избавлению от сердечной страсти Повелитель тоже читал и жег. Жег и читал следующие. Чего только стоил совет мага с Архипелага: «Если ни один декокт не подействовал, то следует перейти к противной практике. После двух сотен женщин за одну луну Вам или станет все равно с кем, или же противно, что не менее действенно».

— Фуу! Это же о человеческих женщинах. А Элермэ… Даже вторую такую нельзя найти, не говоря уже о двух сотнях. Бред. — Амалирос отдался страсти, раз уж все равно лечиться. Очередной свиток отправился в камин.

Камин в эти напряженные дни питался сплошь деликатесами. Хоть экономию дров учитывай.

Как ни странно, его тягу к излечению поддерживали только трое Открывающих, ныне — работники кухни, получившие пятьсот лет этой кухни за вероломный заговор. Остальные подданные были черствы как скалы и горы.

Едва все нужные части снадобий были собраны, «мастера отворотных средств» приступили к практике. Отгоняли, возгоняли, запаривали, смешивали извинь с козлиным молоком, терли рога, сыпали сушеные части рептилий — творили в свое удовольствие. Знать бы раньше — и никакого заговора не надо. Один только рецепт на дерезе с беленой чего стоил: «Ягоды же и листья запечь в пироге». Остальная чепуха про то, что следует добавить в тесто, просто не имела значения. Что дереза, что белена, были полной гарантией от любви. Покойники, они вообще не склонны к чувствам.

В первый же день удачных зельеварений, за которыми Амалирос следил лично, он получил семьдесят склянок всеразличной дряни. Что-то надо было капать на подушку, что-то в рот, что-то в нос. Составы были распределены по времени и месту принятия и употреблены без остатка. Эффект оказался внезапным. Нет, неразумная любовь сразу же не прошла. Но зато пришла проклявшая его Мать, с которой он не виделся уже триста двадцать три года. Вышла с нижних уровней, посетила сына и заявила, что он умирает, а принятое им зелье — смертельно.

Чепуха! Чесалось все смертельно, это — да! Но от чесотки не умирают. Это временные трудности. Просто, в один из «советов» входило в качестве лечения растирание листьями сумаха. А если Амалирос что-то делал, то отдавался делу без остатка. От листьев мало что осталось. Он сам, как и было обещано, пошел красными пятнами… Сумах, конечно, напрочь отбивал все мысли кроме одной: «Когда чешется пятка, что хуже: чесать её или так терпеть?» Видимо лечение состояло в раздумьях над неразрешимой дилеммой вместо любовных томлений.

После необыкновенно нежного разговора с Матерью было решено принимать не более одной склянки в день, чтобы распознать наиболее действенное средство. Жаль, он так и не успел попробовать ароматный пирог. Ничего — завтра подогреют и… Впереди было еще не менее ста сорока склянок. Что-нибудь да подействует.

6
{"b":"134011","o":1}