— Конечно, конечно. Спите. Это — самое полезное. — Взволнованная Светлая оправила покрывало. Она бы не согласилась вот так спать — с дырой под кроватью. Неуютно как-то. Но раз их это не волнует — пусть спят. — А у меня еще много дел. Надо травы к ужину перебрать. Помню-помню, я обещала мясо. Но, Лирмо, ты же не доел. — Элермэ грустно смотрела на почти нетронутую осоку.

— Знаешь, аппетит совсем пропал. С этими государственными делами… Я за ужином побольше съем. — Пообещать это было легко. Мясо он точно съест.

— Все-таки я еду здесь оставлю. Вдруг ты проснешься и захочешь поесть? Владыка, Вам тоже — на столике. Отдыхайте.

Элермэ вздохнула и покинула спальню. Амалирос прислушался. Голос его заботливой возлюбленной звучал где-то вдалеке. Значит, Ар Дэль найден.

— А теперь, скажи мне Тиалас, что ты такое сделал с Ар Намэлем, что он пропустил тебя сюда так тихо? Подкуп?

— Да ничего особенного. Сказал, что у нас совещание в преддверие схватки с врагом… — Тиалас пребывал в задумчивости. Еда, конечно, была ужасна, но забота Элермэ — так трогательна. Темный еще и целуется с ней. А он лежит тут в полной неизвестности, то есть у Темного в спальне, а Лаариэ… наверное, его почти ненавидит.

— Удачно, удачно вышло. Темные силы на нашей стороне. Да, и Светлые, конечно, тоже.

В дверь постучали. Младший разведчик получил разрешение войти и приказ: как только кто-нибудь появится в малом зале, подать условный сигнал — два раза стукнуть пальцем по двери. Задерживать всех, никого не пускать, проявлять чрезмерную подозрительность. Ар Дэль поклонился и прикрыл дверь.

— Ну вот, теперь сюда точно никто не войдет. Это не Ар Намэль, который верит во всякую ерунду. — Амалирос снова занялся стеной в изголовье. В открывшееся отверстие поступали указания. — Гарнис, еще две фляжки багрянки, перепелок подогреть, количество удвоить. Мои записи принести. Исполнять в указанном порядке. Потом — бегом на нижние уровни: смотреть и слушать. Там Ар Намэль на всех тоску нагоняет. Доложить о результатах: кто, сколько, где и как громко молит Создателя о моем спасении. — Стена снова приняла свой первоначальный вид. Повелитель Темных допил из своей фляжки, поинтересовался содержимым сосуда Тиаласа. — Допивай и положи на пол, сейчас полные принесут. А я тебе пока… изложу план. Мы так до него пока и не дошли. — Амалироса отвлек шорох под кроватью. — Пошарь там рукой, я вставать не могу… ужас Светлый, а ползать через тебя не собираюсь.

Тиалас свесился со своего края, отогнул покрывало и обнаружил на полу две фляжки взамен пустых. Темный продолжал:

— Ну, вот, свежая багрянка. Собственно план: Светлый, хочешь и дальше получать двадцать золотом за мешок водорослей? Не дергайся, дослушай… Если я перестану их покупать, это будет подозрительно. Покупать буду для тех двадцати официальных бочонков, шестнадцать мешков на каждый.

— Выползень, ты снова за старое? — Тиалас помрачнел.

— За новое. Посчитай: дополнительный доход, это — раз, твои сто пятьдесят бочонков отдам тебе за их стоимость — это два. Ну, и еще тебе процент с прибыли.

— А откуда будет эта прибыль? С тех двадцати, что ты мне продашь за два тарла?

— Нет, со всех тех, что я продам за два тарла… черных. За Предел. Ну, ты представляешь разницу в стоимости лунного и черного тарла стандартного размера? Я подсчитал — даже когда все черные тарлы перекочуют сюда — разница все равно будет существенной. Примерно вдвое. Я уж молчу про начальную цену, на первые лет триста… Все, что я упустил, открыв тебе секрет, вернется за какую-то сотню лет. Если сразу менять За-Предельные тарлы на лунные или на золото. Ощущаешь размах?

— Амалирос, Выползень, скажи мне честно: какая тебе теперь выгода предлагать мне участвовать в этом? — Озерный Владыка чувствовал не размах, а подвох и прикидывал, что еще одна целая рука у него все-таки есть.

— И тогда и теперь. Если бы ты узнал, что я отправляю за Предел багрянку и получаю черные тарлы — оскорбился бы. Твои-то камни и так обесценились, но не до такой же степени! Как только наладим обмен, степень сразу почувствуется. Кстати, продумай, что теперь с вашими коронами делать. Неприлично иметь в венце пусть и не совсем дешевый, но совершенно не редкий камень. И не самый большой.

— Узнал бы… когда-нибудь. Нет, не убедительно.

— Когда-нибудь… Не прикидывайся плесенью, Тиалас! Раньше, чем камни начнут ходить по рукам, тебе твой Светлый подданный, Властелин доморощенный, доложит. Багрянка-то через него пойдет. Даэрос будет сидеть за Пределом безвылазно. Ну, ты согласен? Это только первый этап плана…

— Первый, значит. А ты этот этап придумал до того, как в самогоне искупался или после? А то, может, тебя мысль в процессе посетила? — Озерный Владыка оценивал степень коварства Темного по выманиванию черных тарлов у собственных подданных, пользуясь наличием Предела. Коварство получалось запредельное. Оскорбился бы он сам или нет — не существенно. От него требовалось наладить поставку через Нэрниса Аль Арвиля. Таким образом… — Похоже, все-таки «до». Как интересно и вовремя ты раскрыл свою тайну! Истинная Темная благородная щедрость в обмен на еще большую прибыль… Вот, значит, почему ты, Выползень, выдал секрет багрянки!

— Ну, «до». Ну, рассказал с упреждением и поправкой на ветер. Не надо делать опять такое лицо, как тогда, на бочке. Ты что ли не стараешься на благо народа? Чем тебя не устраивает всесторонняя выгода? И тебе и мне… А там, за Пределом черные тарлы стоят дешевле розовых. И там — мои подданные. Они тоже должны жить не без маленьких радостей. Имеют право и средства. А я, между прочим, еще с до-Предельных времен имею право на часть этих тарлов. Но не стану же я пользоваться бедственным положением своего же народа… части народа.

— Не станешь?

— Не стану.

— Ну… ладно. Согласен. Больше четверти предложишь?

— Я думал у тебя наглости хватит только на пятую часть. Какие, однако, Сссветлые аппетиты… Ладно, я, как ты знаешь — не жадный. Четверть — твоя.

— Отчетность… Моего наблюдателя — в твой застенок с бочками. А то я не буду знать от чего она — четверть. — Озерный Владыка вздохнул, хлебнул и добавил. — А чего ты так удивляешься? Твои норы дурно влияют, даже если по ним не ползать. Багрянка… Действительно — бесценная вещь. Никакого запаха. Излагай вторую часть подлой композиции… Мыслитель.

Даэрос соединил все рассказы пленных, с дополнениями, уточнениями и прочими мелкими и крупными сведениями. Все, что он услышал и узнал, если посмотреть с точки зрения пленных, было известно здесь почти всем и каждому. Кроме Темных эльфов, гномов, да еще кроме тех людей, что не покидают леса за старой Малерной. Не потому, что все перечисленные совершенно нелюбопытны, а поскольку все они — жители охотничьих угодий, принадлежащих трем крупным кланам орков. И, соответственно — дичь. Дичь, которая не смеет носа высунуть за отведенные границы.

Инэльдэ Ар Туэль будет рвать и метать, когда узнает, как распределены «её» владения, как оговариваются условия охоты, и как она, оказывается, мало знает о жизни орочьих кланов, которые в ритуальных охотничьих одеждах приходят в Синие горы. То, что она называла «охотой» в переносном смысле, оказалось ею на самом деле. Интересно, Инэльдэ прикончила недобитых, которых привела Вайола, или все-таки сдержалась? И все же, пленные что-то недоговаривали. Наверное, им просто в голову не приходило, что их пестрая компания соберётся на более длительную прогулку и рассказывать придется больше, подробнее и при других обстоятельствах. Уж очень они удивились, когда Даэрос, осмотрев их захоронку с плащами, веревками и прочими нужными мелочами, махнул рукой на эту ерунду и приказал следовать дальше.

Ни Верд, ни Свищ, действительно, не рассчитывали уходить дальше неприметного поселка у Стонущего Леса. Как и брошенные деревни у Запретного — по ту сторону Предела, это поселение казалось не жилым. Но только с дороги. На самом деле там пересиживали орочьи патрули и переодевались все, кто ходил за Предел. Занятие было прибыльное и не хлопотное. Промышляли им четверо городских и пятнадцать сельских жителей. Все — родственники. И вот этих родственников, а точнее — ближайшее и село и город, собрались посетить «властелины» и сопровождающие их… предположительно существа, превращенные в людей. О том, чтобы прятаться, не заходить за определенные границы, избегать встречных и речи не было. Пленники приуныли. Никто из эльфов не собирался ходить туда-обратно за Предел, пользоваться их знакомствами в деле продажи ценного добра, а сами они теперь рассчитывали дожить до первого патруля. В такой компании далеко не уйдешь.