— Ну, Тиалас! Завтра будешь писать научный труд. Находили. Просто мы под водой не можем так далеко чувствовать. Ну, Светлый, ну нащупал! Но выползня, за хвост! И… знаешь, ты должен это попробовать. Шестнадцать яиц. Некоторые, ну, почти как икринки. Эти засолим. А с гусиной печенью, не сопротивляйся, сейчас принесут. Ты, наверное, все последние годы только салат из одуванчиков и сиори ел. Светлый, у тебя трава из ушей расти начнет. Давай! Мне для сына нужна нормальная невеста, а не травоядное существо. Будешь есть полноценную еду — возьму тебя… этим… как его… короче, выпьем и оно в тебя само проскользнет. Откормим тебя и оплодотворяйся! Ну?! Не понимаешь? В выползнях ты понимаешь большшше. Короче, Светлый, ты нормально питаешься, оплодотворяешь свою гидру, прости, Лаариэ, и мы потом совмещаем наши возможности с вашими способностями. Ты что, никогда не мечтал о дочери? Активнее мечтать надо было! Ну и что, что Лаариэ мальчиков хотела? Твое мнение вообщщще хоть где-то учитывается? Фи, Светлый! Ты же задушил двести восемнадцать гидр и один выпол…зня… выползенс… хвост выползня! Нассстойчивее надо быть. И никаких болот. Запрем наследников на пару лун в одной пещере — никуда не денутся, познакомятся как положено.
Амалирос достал из-под стола бочонок. Бочонок был приятно холодный, но странно пухлый. Багрянка торчала между досок натеками. Ободья почти разошлись, крышку и дно вспучило и выгнуло. Замерз. Повелитель потряс «сосуд». Камень камнем.
— Ну, Светлый! И что это? — Амалирос сдернул пальцами железный обруч.
Бочонок, распахнул доски, как цветок лепестки. Багрянка торчала ледяной глыбой, повторяя форму своего вместилища. Темный оторвал выпуклый натек и с хрустом прожевал.
— Багрянка. Замерзла. Это твои Светлые шутки? Давай, размораживай! Шутник! Что там? Куда ты киваешь? Где?
Лаариэ сидела в кресле и смотрела на двух Правителей, которые пытались, если не выпить, то погрызть. Мало того, что они приволокли пустой бочонок с какой-то пакостью, так еще и, оказывается, выясняли на собственной шкуре как выползни размножаются. А её ненаглядный Тиалас, в этом, как она поняла, помогал. Полное падение нравов и Темное Зло! Жуть подгорная! Но это не идет ни в какое сравнение с тем, что они тут планируют. И её только что назвали гидрой…
Ар Минэль и трое Открывающих торжественно вошли в малый зал. Амалирос, несмотря на… да несмотря ни на что, не мог не обонять. Большое яйцо с икрой и гусиной печенкой покоилось в серебряной подставке и требовало внимания. Как можно при таких ароматах затевать ссору? А если вспомнить, что Прекрасная Элермэ питается только видом овса для лошадей, то, как можно не ценить и не оценивать достойный ужин! Да они что, с ума сошли? Смотрят друг на друга как в той сцене — приморозило их. Конечно, сидеть как статуя и стоять столбом — личное дело каждого. Но совершенно по-темному шипеть на его друга, с которым они выползня прикончили — не хорошо. Непозззволительно!
— Лаариэ, Прекраснейшая! Позвольте, пригласить Вас к столу. Вы очень далеко сидите. У нас сегодня на ужин — плод творческого подхода к изучению тайн мироздания. Ваш Благородный Спутник жизни, сумел задушить выползня за хвост! Представляете? Это — то, что вышло из-под хвоста. То есть — яйцо. Свежайшее. Смотрите, с него срезали верхнюю часть, перемешали, добавили печень и хлеб, запекли и положили ложечку икры сверху. Ну просто — венец творения. Ар Минэль, дайте серебряное ведро. Лаариэ, я, как видите, уже уложил замороженное вами питье куда следует. То есть, в ведро. Разморозьте. Все равно я потребую из подвалов еще. Не гоняйте моих подданных. Тиалас! Что ты стоишь, садись. Лаариэ, Прекраснейшая, вы так замечательно шипите, как выползень перед смертью. Ой, не хмурьтесь, ладно — как я, когда злюсь. Хотите, чтобы Тиалас воспринимал Вас как меня? Как Выползня? Если нет — разморозьте все, что испортили и присоединяйтесь. Я уже знаю — Вы можете порвать руками гидру. Но, задумайтесь — стоит ли рвать тех, кто может и должен объединять народы? Мой Светлый Правящий собрат сказал, что дети растут быстро. Надеюсь в этом убедиться. Вы намерены помочь нам объединить народы на том уровне, где не каждая птица летает? Нет? Тиалас, пошли есть! Лаариэ не собирается принимать участие в нашем плане, значит, может отдыхать.
Ведро вскипело горячей багрянкой, и тяжелый пар завис в зале. Амалирос укоризненно посмотрел на Озерную Владычицу. Злость — это нормально, но мера-то должна быть.
К несчастью, Лаариэ его мнения не разделяла. Она не просто присоединилась. Она завладела яйцом единолично и не собиралась ни с кем делиться. Ар Минэль нашептывал Повелителю доклад. Некоторые сведения устарели — о торжественном явлении Озерной Владычицы они с Тиаласом уже и так знали. А вот подробности были впечатляющими.
Амалирос смотрел на притихшего Озерного Владыку и пил. Хотя, есть очень хотелось. И зачем она эту гидру рвала на части? Могла бы и съесть. Несчастный Тиалас! Интересно, а как гидры размножаются? Нет, ну надо же — яйцо выползня съесть целиком… сильно. Наверное, это надо понимать как восстановление сил. Или она наоборот, запасается для нового удара? Как-то они оба подозрительно молчат.
Озерная Владычица так же молча встала из-за стола и… ушла. Даже дверью не хлопнула. Тиалас вздохнул.
— Ну, Озерный, переведи мне теперь со Светлого на общепонятный. Как следует понимать такое молчаливое поедание, выпивание и «ухождение»? Кстати, со мной даже не поздоровались. Это новый политический ход? И заметь, ты — совершенно трезв. Просто до неприличия.
— Она ушла.
— Это я видел. Ар Минэль! Отправьте гонца в гавани. К услугам Озерной Владычицы любой корабль. Но только с нашим рулевым. Она причаливать не умеет. Тиалас, твоя Прекраснейшая разбила в щепки ваш маленький и быстрый кораблик. Я тебе еще не говорил, что женщин у руля ставить нельзя? Светлый, очнись!
— Она меня не простит.
— За что? Она же ничего не сказала — Амалирос впервые видел такую хитрую светлую ссору — один молчит, другой сам себе вину сочиняет. — Мы тут решали вопросы государственной важности. Результативно. Договорились на высшем уровне о детях, разобрались с выползнями и как раз собирались перекусить и перейти к плану Даэроса, а тут…
— Мне надо пойти и все-таки извиниться. Амалирос, ты не понимаешь — но не в наших традициях вот так обсуждать рождение детей. Не в таких выражениях. И ты назвал Лаариэ гидрой, а я — о, ужас! — даже не возразил. И она волновалась. Нет, я…
— Ссссидеть! Ты никуда не пойдешь! Твоя гидра, не возражать, — гидра, на это и рассчитывает. Ты мне пенял, что я плесень подгорная, помнишь? Две тысячи лет девственности… Нет, Тиалас — две тысячи лет вдумчивого наблюдения. И сейчас я наблюдал самый примитивный прием из всех, которые применяют некоторые… гидры. Она тебя просто опутала. Не спорь. Лучше подумай, за что ты на неё можешь страшно и сильно рассердиться. Давай, думай. Я тебе подскажу: она не спросила, как ты себя чувствуешь после боя с выползнем. Бессердечная. Так что про «волновалась» ты сам себе придумал. Она не поинтересовалась твоими планами и моим самочувствием, кстати, тоже. Ты же меня спешил спасть — а я спасенный дальше некуда. Могла бы, и поздравить тебя с успехом. Тебя не ценят как политика. Она тебя вообще за правителя не считает. Ты для неё — тот самый мальчишка, которого она вытащила из болота и приволокла туда, куда ей было нужно. Она учитывает только свои интересы — самовлюбленная гидра. Выпей! И выбирай — или ты сейчас покорно бежишь извиняться за все, чего ты не делал, или она будет извиняться сама. Причем на твоих условиях. — Амалирос грохнул кубком об стол.
— Она не будет…
— А ты пробовал? Ты пробовал не обращать внимания и подождать пару дней результат?
— Нет, конечно! Как можно!?
— Тяжелый случай. Можно очень просссто. У нас будет, чем заняться. Поживешь у меня. Официально. Я завтра же объявлю подданным, что в связи со страшной, грозящей всем нам опасностью, Озерный Владыка временно будет жить здесь. Гостевые покои… Ар Минэль, записывайте: Гостевые покои отныне считаются резиденцией Озерного Владыки Тиаласа. Мир на грани краха. Враг может напасть в любой момент! Каждый Дом должен доложить о количестве имеющегося оружия. Записали? Переписать еще триста раз и доставить на все уровни. Исполняйте! — Амалирос подождал ухода Ар Минэля и продолжил. — Так, с одним вопросом разобрались. Тоже самое ты сам отправишь голубиной почтой — пусть Лаариэ задумается. В любом случае, опровергать такую новость она не станет. Через дней тридцать — сорок твоя гидра или сама примчится, или гонцов будет туда-сюда отправлять. Или Вести слать этим вашим нелепым способом. Пей! Ты же должен хоть раз в жизни настоять на своем?
