– Нам следует пока придержать это дело, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. Значит, Лисбет Саландер упекли в психушку за то, что она пыталась убить собственного отца… этого самого Залаченко. А теперь она шарахнула его топором по башке. Конечно, это следует квалифицировать как попытку убийства. К тому же ее необходимо задержать за то, что она стреляла в Магге Лундина в Сталлархольме.
– Ты можешь задерживать кого угодно, но я бы на твоем месте действовал с оглядкой.
– Если вся эта история с СЭПО выйдет на свет божий, грянет жуткий скандал.
Бублански пожал плечами. Его обязанность – раскрывать преступления, а до скандалов ему нет никакого дела.
– А что же этот мерзавец из СЭПО, Гуннар Бьёрк? Что нам известно о нем, какую он играл роль?
– Он – одно из главных действующих лиц. В данный момент он взял больничный по поводу межпозвонковой грыжи и живет в Смодаларё.
– Ладно, по поводу СЭПО мы пока не будем суетиться. Сейчас речь идет об убийстве полицейского, и всё. Не будем раздувать нездоровую сенсацию.
– Но умолчать о том, что случилось, нам теперь тоже не удастся.
– Что ты имеешь в виду?
– Я отправил Курта Свенссона, чтобы он привез Бьёрка на допрос. – Бублански посмотрел на часы. – Вероятно, как раз сейчас он к нему прибыл.
– Что?
– Вообще-то я и сам бы с удовольствием съездил в Смодаларё, но не смог – из-за убийства полицейского.
– Но я не давал санкции на арест Бьёрка.
– Так оно и есть. Но речь не идет об аресте. Я пригласил его на допрос.
– Мне это не нравится.
Бублански подался к нему и сказал с доверительным видом:
– Понимаешь ли, в чем дело, Рикард… Лисбет Саландер с самого детства подвергалась целой серии противоправных действий. Я хочу покончить с этим. Безусловно, ты вправе отстранить меня от руководства расследованием, но в таком случае я буду вынужден подать рапорт.
Рикард Экстрём выглядел так, словно проглотил что-то кислое.
Заместитель начальника отдела Службы государственной безопасности по работе с иностранцами Гуннар Бьёрк находился на больничном. Он открыл дверь летнего дома в Смодаларё и увидел атлетически сложенного, коротко стриженного блондина в черной кожаной куртке.
– Я ищу Гуннара Бьёрка.
– Это я.
– Курт Свенссон, уголовная полиция лена. – Незнакомец показал удостоверение.
– И что же?
– Вас приглашают явиться на Кунгсхольмен, чтобы помочь полиции в расследовании дела Лисбет Саландер.
– Думаю, что это какое-то недоразумение.
– Никакого недоразумения, – сказал Курт Свенссон.
– Уверен, что вы ошиблись. Я тоже полицейский. По-моему, вам следует выяснить все у вашего начальника.
– Именно мой начальник и хочет с вами побеседовать.
– Я должен позвонить…
– Вы сможете позвонить с Кунгсхольмена.
Гуннар Бьёрк вдруг почувствовал, что он не в состоянии сопротивляться.
Все-таки это случилось. Теперь эта история станет достоянием гласности. Проклятый Блумквист. Проклятая Саландер.
– Я арестован? – спросил он.
– Пока нет. Но мы можем постараться, если вы настаиваете.
– Нет, нет, я, конечно, поеду. Разумеется, я хочу помочь своим коллегам.
– Вот и славно, – сказал Курт Свенссон, проходя в дом.
Пока Гуннар Бьёрк надевал верхнюю одежду и выключал кофеварку, полицейский не спускал с него глаз.
В одиннадцать утра Микаэль Блумквист сообразил, что взятая им напрокат машина так и осталась стоять за скотным двором на въезде в Госсебергу, а он настолько измотан, что уже не в силах ехать за ней. Представить, что он смог бы пригнать ее, не являя собою опасности для дорожного движения, было выше его сил. Журналист посоветовался с инспектором Маркусом Эрландером, и тот великодушно предложил ему помощь: криминалисты из Гётеборга пригонят машину, когда будут возвращаться домой.
– Считайте это компенсацией за то, как грубо с вами обошлись нынешней ночью.
Микаэль кивнул, взял такси и поехал в гостиницу «Сити-отель» на Лоренсбергсгатан, рядом с Авеню. Он оплатил себе одноместный номер – 800 крон за ночь, – поднялся наверх и разделся. Затем сел на покрывало, вытащил из внутреннего кармана куртки мини-компьютер Лисбет Саландер «Палм Тангстен Т3» и повертел его в руках. Блумквист не переставал удивляться, что устройство не конфисковали, когда его обыскивал комиссар Томас Польссон. Скорее всего, тот решил, что компьютер принадлежит Микаэлю. Повезло же ему, что его не отвезли в следственный изолятор, а уж там бы его обыскали и все конфисковали бы, это точно. Блумквист призадумался, а затем спрятал «Палм Тангстен Т3» в отделение своей сумки для ноутбука, где уже лежал CD-диск Лисбет с пометкой «Бьюрман», который Польссон тоже не заметил. При этом Микаэль понимал, что с чисто юридической точки зрения он скрывает улики, но Лисбет, скорее всего, не захотела бы, чтобы эти вещи попали в чьи-нибудь руки.
Он включил мобильник и, убедившись, что аккумулятор почти полностью разрядился, подключил зарядное устройство к сети. Затем позвонил сестре – адвокату Аннике Джаннини.
– Привет, сестренка.
– Ты в курсе относительно ночного убийства полицейского? – сразу же спросила Анника.
Блумквист кратко объяснил, что случилось.
– Вот как. Значит, Саландер в реанимации…
– Точно. Только когда она очнется, мы узнаем, насколько серьезно она пострадала. Но ей будет нужен адвокат.
Анника немного подумала.
– Ты считаешь, она захочет воспользоваться моими услугами?
– Скорее всего, она вообще не захочет адвоката. Лисбет не из тех, кто обращается за помощью.
– Похоже, ей нужен адвокат по уголовным делам… Я хочу взглянуть на те документы, что у тебя есть.
– Поговори с Эрикой Бергер, она сделает тебе копию.
После разговора с сестрой Микаэль позвонил Эрике Бергер. По мобильному она не ответила, и Блумквист набрал ее номер в редакции «Миллениума». К телефону подошел Хенри Кортес и сообщил, что Эрики сейчас нет на месте.
Микаэль вкратце объяснил, что произошло, и попросил его передать информацию главному редактору «Миллениума».
– О’кей. Что мы должны делать? – спросил Кортес.
– Сегодня – ничего. Мне нужно выспаться. Если ничего непредвиденного не случится, завтра я приеду в Стокгольм. «Миллениум» напечатает свою версию событий в следующем номере, так что у нас почти месяц времени.
После разговора Блумквист бросился в постель и буквально через полминуты уснул.
Моника Спонгберг, заместитель начальника регионального полицейского управления, постучала ручкой по стакану с минералкой, требуя тишины. В ее кабинете за столом для совещаний расселись десять человек: три женщины и семеро мужчин. Здесь присутствовали начальник отдела по борьбе с особо тяжкими преступлениями, его заместитель, три инспектора уголовной полиции, в их числе и Маркус Эрландер, а также пресс-секретарь полицейского управления Гётеборга. На совещание вызвали также руководителя отдела предварительного следствия Агнету Йервас из прокуратуры, а также инспекторов уголовной полиции Стокгольма Соню Мудиг и Йеркера Хольмберга. Коллег из столицы пригласили, чтобы продемонстрировать готовность к сотрудничеству и, возможно, чтобы показать им, как следует проводить образцовое полицейское расследование.
Спонгберг, которая часто оказывалась единственной женщиной в мужском окружении, славилась тем, что не тратит время на формальности и гламурные фразы. Она объявила, что шеф регионального полицейского управления находится в командировке, на конференции Европола в Мадриде. Ему уже сообщили об убийстве полицейского, и он прервал свою поездку, но назад ожидается лишь поздно вечером. Затем она обратилась к начальнику отдела по борьбе с особо тяжкими преступлениями Андерсу Перссону и попросила его коротко охарактеризовать ситуацию.
– С момента убийства нашего коллеги Гуннара Андерссона на дороге в Носсебру прошло чуть больше десяти часов. Мы уже знаем имя убийцы – Рональд Нидерман, но у нас по-прежнему нет его фотоизображения.
