По несовершеннолетию Короля, островом Отаити на котором до 9,000 жителей, управляет ныне Отаитянин пожилых лет, избранный умершим Королем, и от имени малолетнего властвует неограниченно; по приказанию его один Островитянин, обличенный в воровстве, за несколько дней до нашего прибытия повешен на дереве, а другой за покражу у наших служителей простыни, на два дни привязан к дереву и сослан на двухмесячную обработку дорог. Помаре, прежний Король острова Отаити и других неподалеку находящихся, умер в Ноябре месяце 1821-го года 50-ти лет и погребен в Папазу, округ смежный с Матавайским, имеющий своего начальника; сей округ от нашей пристани на 5 миль к W по берегу, и нынешний Король большей частей там проводит время. Старый Помаре первый принял Христианскую веру в 1809-м году, и по смерти своей оставил жену 35-ти, сына 4-х и дочь 12-ти лет, которая по завещанию покойного недавно вступила в супружество с сыном Владельца западных островов, и он принял наименование Помаре второго, а сын называется Помаре первый; по всеобщему желанию островитян, не смотря на домогательства Миссионеров, Король отдан на воспитание своей тетке, женщине по видимому доброй и благонадежной.
Первоначальное образование островитян, искоренение идолопоклонства и приведение их в Христианскую веру, можно причислить к необыкновенным происшествиям нынешнего века. В 1796 году, Английское Общество Миссионеров, учрежденное для распространения Христианской веры, прислало сюда одного из ревностнейших членов своих Г. Нотта, который и ныне здесь находится. Следующее повествование об успехах его предприятий любопытства достойно и весьма назидательно. По приезде на острова Общества, они, основал пребывание свое на Отаити, как главнейшем из оных. Не имея, ни каких пособий со стороны своего Правительства, должен был преодолеть все трудности, чтоб заслужить доверенность жителей и особенно самодержавного их Короля Помаре, который по закоснелой привязанности к Идолопоклонству не хотел обращать никакого вни^ мания на просвещенного Христианина; чему последовали и все его подданные. Г. Нотт утешаясь будущностью, почитал себя счастливым потому только, что островитяне равнодушны были к его присутствию. Сеннолиственные деревья служили ему жилищем и вместе храмом, где он молился о успехе в его предначинаниях; прежде всего надлежало ему знать Отаитский язык, и составя правила оного перевести священное писание.
Сколько для сего дела потребно было способностей, старания и попечений! сколько предстояло трудностей и препятствий сколько должно было употребить усилий! но ничто не могло остановить ревности и великих предприятий Г. Нотта. Не только претерпеваемую им бедность, но даже и презрение островитян, переносил он равнодушно; 17-ть лет топтал чужую землю голыми ногами и по недостатку одежды страдал от действия солнечного зноя. Не смотря на стечение столь неблагоприятных обстоятельств, Г. Нотт не только обучился Отаитянскому языку, но составил первоначальные основания Грамматики оного и преложил Священное Писание. Вот занятие Великого мужа столь много успевшего в своих предначинаниях! Оставалось напечатать перевод и сочинение, и научить грамоте по крайней мере некоторых из числа не просвещенных островитян. Первое предоставлено было попечительному обществу Миссионеров, которое в полной мере оправдало ожидание Г. Нотта, напечатанием и скорою присылкою многих экземпляров; между тем прибыл к нему помощник, Член Общества Г. Вильсон. В то время как в Англии занимались печатанием упомянутого преложения, Г. Нотт учил Короля и приближенных к нему читать и писать; для сего употреблял он разные средства и усилия. Неусыпное старание учителя награждено было быстрыми успехами учеников; книги судеб раскрылись перед глазами Идолопоклонников, которые не хотели верить Откровению. Самые убедительнейшие Доказательства законоучителя, долго не могли остановить стремления невежд в Морай, где готовилось жертвоприношение, убитого человека, для мнимого божества Офо; никто не хотел внимать учению проповедника и слушал только Король. Народ ожидал его в Морай и узнав причину медления взволновался, прежнее слепое повиновение превратилось в такую ярость и бешенство, что Помаре с своим Проповедником, должен был уйти на ближайший остров Эймео, где вооружа островитян, объявил Отаитянам войну, которая кончилась без всякого кровопролития. Отаитяне скоро обратились к Королю с раскаянием и Банановые ветви посыпались к ногам Помаре; он убедил подданных своих выслушать спасительные наставлении Законоучителя и его красноречивые суждения о сотворении мира, о таинствах, о будущей жизни, о наказании злых и награждении добрых. Святые истины Открыты были с такою мудростью, что все пожелали просветиться Христианскою верою. Сим окончилось идолопоклонство на острове Отаити и началось истинное Богопознание; на месте Морая, где совершались жертвоприношения идолам, построены Христианские Храмы.
С сего времени число Миссионеров умножено до десяти, из коих только три находятся на Отаити, а прочие проповедуют на других островах. По последним отчетам общества Миссионеров видно, что благодатный свет Христианской Беры уже проник на все острова и нет ни одного островитянина, который бы поклонялся идолам.
Удивительно, что Г. Нотт не смотря на все трудности, понесенные им в продолжении 27-ми летнего пребывания на островах полудиких, сохранил всю пылкость воображения и присутствие великого духа; на лице его видна живость и совершенное спокойствие, слова его дышат чувством к религии, в трудах неутомим, и в бедности не жалуется на недостаток, островитяне его любят и уважают, а умерший Король почитал его другом своим; не меньше того и Т. Вильсон заслуживает похвалу и почтение.
Власть Миссионеров ограничивается одними духовными занятиями, в состав коих входит изъяснение Священного Писания и обучение островитян грамоте. Под надзором самого Г. Нотта, печатают учебные книжки, а бумагу и чернила вышеупомянутое общество присылает без всякой платы. С некоторого только времени, островитяне согласились жертвовать кокосовым маслом до 100 пудов в год, которое отсылается в Англию. Что касается до Миссионеров, живущих на сих островах, они совершенно чужды корыстолюбия. Щедрая природа питает их своими произведениями, а одеждою снабжает доброхотное подаяние Европейцев приходящих к острову Отаити.
Самые дома, в которых живут Миссионеры, отличаются от простонародных одними только окошками, но хозяйственная часть у них в лучшем состоянии; кроме свиней и кур, коими богаты все островитяне, каждый Миссионер имеет известное количество коров, овец и коз, а островитяне вовсе не стараются их разводить; у немногих только случалось мне видеть уток и коз, и то в малом числе.
У молодого Помаре, Короля Отаитского приятное и умное лице; он имеет при себе 30 человек оруженосцев, которые составляя гвардию, не отлучаются от него и содержат ночной караул у его шалаша. Ни у одного островитянина не видал я ни какого оружия, и самое употребление оного как мне кажется вовсе забыто. Найденные Капитаном Куком в Опаре, более 300 вооруженных в порядке устроенных лодок, а на берегу значительное число воинов готовых сесть на оные, уже не существуют. Счастливые Отаитяне довольствуются малым Бригом. Война и раздоры, кажется им вовсе неизвестны и даже несвойственны.
По окончании дневных занятии, мы ходили по окрестностям Матавайского залива, где величественные кокосовые деревья и приятность вечернего воздуха неприметно заманивали нас в прохладительные пальмовые рощи; пение разных птиц при заходящем солнце пленяло слух наш, а стройные и приветливые Отаитянки, прогуливающиеся в легкой одежде, приглашали взоры воздержных. мореплавателей.
Чувствуя усталость, мы обыкновенно удалялись в шалаши добрых Отаитян, живописно раскинутые при ручьях прозрачных вод, в коих освежась купаньем мы не однократно были угощаемы сладким питьем кокоса, хлебным плодом, а иногда и жареным на каменьях поросенком. Проворство с каковым островитяне доставали кокосовый орех, нас удивляло и вместе приводило в стыд, ибо все употребляемые нами средства к достижению вершины сего высокого и гладкого дерева, оставались безуспешны; между тем как островитяне, перевязав себе ноги лыком, со всею легкостью обезьяны прыгали по дереву, и чрез несколько скачков достигши самой верхушки, срывали нужное число плода; таким же образом спускались с дерева. В сорванном за несколько времени до употребления кокосе, много переменяется вкус, и должно признаться, что без пособия островитян, Европеец не знал бы приятности сего нектара.
