– Где она?

– На почте в районе Чирчестера. Это совсем близко, туда десять минут ходьбы, если идти быстро. А назад нас, может, кто-нибудь подвезет. – Она с секунду помолчала, потом продолжала: – Но, если мама плохо себя чувствует, я не смогу уйти из дому, пока не вернется отец, а отец может прийти сегодня очень поздно: когда случаются воздушные налеты, он всегда задерживается.

Дэниел улыбнулся и погладил ее по волосам.

– Не переживай из-за этого, Бриджит. У нас еще есть завтрашний день, – и вообще у нас впереди целая вечность. Надевай пальто и иди. И постарайся вернуться побыстрее.

Он помог ей надеть пальто и, когда она уже была у двери, взял ее за плечи и заглянул в глаза.

– По логике вещей, я должен за тебя волноваться, потому что ты выходишь на улицу во время воздушного налета, – сказал он. – Но как ни странно, я абсолютно спокоен. Знаешь, у меня сегодня возникло такое ощущение, что мы с тобой вечны, поэтому никто из нас двоих не может погибнуть. Да, да, Бриджит, я чувствую, что мы будем жить вечно – ты, я и Дэниел Четвертый.

Он опустил руки и прижал ладони к ее животу, и она накрыла его руки своими. В течение долгой минуты они стояли неподвижно, потом она обняла его за шею и крепко поцеловала в губы.

Прежде чем открыть дверь, она помедлила, глядя в сторону гостиной.

– Если она разволнуется и начнет кричать, ты мог бы… – Она на секунду запнулась. – Ты мог бы зайти к ней?

– Конечно, Бриджит, можешь на меня положиться. Я присмотрю за ней. А теперь иди и поскорее возвращайся. Мне ужасно одиноко, когда тебя нет рядом.

Он смотрел ей вслед, пока она бежала по дорожке к воротам. У ворот она обернулась и помахала ему рукой. Потом он видел, как она перешла через дорогу и быстрым шагом направилась вдоль тротуара. Стоя на крыльце, он наблюдал за ней, пока ее силуэт не затерялся в гуще деревьев и не стал совсем неразличимым в сгущающихся сумерках. Тогда он закрыл входную дверь и направился через зал в столовую, но не успел он переступить через порог комнаты, как до него донесся капризный голос Кэти.

– Бриджит! Бриджит! – кричала она на этот раз.

С минуту он медлил в дверях столовой, раздумывая, пойти ли к ней сейчас или подождать, пока она не успокоится сама, но крики старухи не прекращались. Тогда он пересек зал по направлению к гостиной и, предварительно постучавшись, открыл дверь. Когда он вошел, Кэти уже тянулась к шнуру звонка.

– О, Бриджит, мне так страш… – Она осеклась, испуганно глядя на Дэниела в тусклом свете ночника. – Это кто?

– Это я, ваш правнук Дэниел.

Она смотрела на него немигающим взглядом, пока он шел к кровати.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он, слегка наклонившись к ней.

Кэти не ответила. Дэниел пододвинул к кровати стул и сел. Заметив, что она очень взволнованна, он протянул руку и погладил ее по иссохшей руке.

– Не волнуйтесь, не волнуйтесь, это скоро закончится, – успокоительным тоном сказал он. – Через несколько минут они уже будут далеко.

Голова старухи пошевелилась на подушке, и она несколько раз открыла и закрыла рот, прежде чем заговорить.

– Дэниел, – с трудом выговорила она дрожащими губами.

– Да, это я, дорогая прабабушка. Вам что-нибудь нужно?

Поглаживая ее руку, он терпеливо ждал, когда ее губы перестанут дрожать и она сможет ответить.

– Где Бриджит, Дэниел? – прошептала она, приподнимая голову.

– Она… ей пришлось на минутку выйти.

– Куда?

– Она пошла на почту. Кэтрин позвонила и попросила ее прийти.

– С Кэтрин что-нибудь случилось?

– Нет, с Кэтрин ничего не случилось. Просто ей понадобилась Бриджит, и она позвонила с почты.

– Что-нибудь случилось с Томом?

– Нет, с Томом тоже все в порядке. Не волнуйтесь, прабабушка, ни с кем из них ничего не случилось.

– Тогда почему Бриджит ушла?

Он еще раз погладил ее руку.

– Я думаю, Кэтрин должна нести домой что-то тяжелое, и Бриджит пошла, чтобы ей помочь, – с уверенностью солгал он.

Это объяснение полностью удовлетворило Кэти. Успокоившись, она откинулась на подушки и некоторое время лежала молча, потом, не глядя на Дэниела, произнесла его имя:

– Дэниел.

– Да, прабабушка?

– Я очень плохая женщина, Дэниел.

– Вы плохая, прабабушка? Но что вы такое говорите? С чего бы вам быть плохой?

– Да, я плохая, Дэниел. Ты ведь знаешь, почему я это говорю?

– Не разговаривайте, прабабушка, лучше отдохните.

– Нет, я должна говорить. Я должна тебе все сказать. Ты знаешь, что Бриджит отвернулась от меня?

– Чепуха. – Он покачал головой. – Это не так, дорогая прабабушка.

– Она от меня отвернулась, Дэниел. И я знаю, что она права, потому что я испортила ей жизнь. Это я сделала так, что она тебе не досталась, Дэниел. Все это подстроила я.

Он не знал, что ей ответить, поэтому промолчал.

– Я скучала по тебе, Дэниел, – сказала Кэти.

– В самом деле скучали?

– Да. Очень. Я не говорила об этом Кэтрин, потому что мне было стыдно за то, как я поступила с тобой восемь лет назад. Но мне очень тебя не хватало. Я хотела еще хоть раз увидеть тебя перед смертью. Ты меня слышишь, Дэниел? Я хотела тебя увидеть, хоть ты и похож на него.

Вдали послышался глухой треск, и Кэти схватила его за руку.

– Они сбрасывают бомбы, – сказала она дрожащим голосом.

– Нет, это наши зенитные орудия.

– Это была бомба.

– Нет, нет.

– Я боюсь за Бриджит и за Кэтрин, Дэниел. Они ведь сейчас на улице. А вдруг их убьют?

– Не волнуйтесь, с ними ничего не случится.

Дэниел посмотрел на свои наручные часы. Прошло чуть меньше десяти минут с тех пор, как Бриджит ушла, значит, она уже почти добралась до почты. «Быстрее, быстрее, – мысленно обратился к ней он, – возвращайся быстрее».

– Ты любишь Бриджит, Дэниел? – вдруг спросила Кэти.

Он заглянул в ее большие запавшие глаза. Сейчас Кэти смотрела прямо ему в лицо.

– Очень, – сказал он, и в его голосе слышались слезы. – Я очень ее люблю, прабабушка.

– Ты собираешься увезти ее от нас, Дэниел?

– Да, я увезу ее от вас, только мы не уедем далеко. Когда закончится война, мы будем жить в Гринволл-Мэноре.

Рука, сжимающая его руку, дрогнула.

– В Гринволл-Мэноре? – повторила Кэти.

– Да. Взгляните на это. – Он сунул руку во внутренний карман и достал оттуда конверт. – Я вручил это Бриджит сегодня вечером. Это дарственная на Гринволл-Мэнор. Я подарил поместье ей, прабабушка.

Тело Кэти пошевелилось. Уперевшись локтями в матрас, она попыталась привстать в постели. Ее голова слегка запрокинулась, и в течение некоторого времени Кэти оставалась в такой позе, изумленно глядя на Дэниела. Постепенно ее лицо просветлилось, и в глазах засияла радость. Ее подбородок дернулся так, словно она хотела засмеяться. Когда она заговорила, ее голос больше не был старческим и звучал, как голос молодой женщины.

– Энди купил мне дом, – сказала она. – Мистер Кении дал мне в точности такой же конверт, и когда я открыла его, то увидела там бумаги на дом… нет, на три дома. Энди подарил мне три дома.

– Это интересно, не так ли, прабабушка? – Дэниел ласково улыбался ей. – Энди подарил вам недвижимость, и я тоже дарю Бриджит недвижимость. Вам не кажется, что такой подарок приносит счастье влюбленным? Когда Энди купил вам эти дома, прабабушка?

– А? – Ее внимание на какое-то время рассеялось, и прошло несколько секунд, прежде чем она снова сосредоточила его на Дэниеле. – Что ты сказал, Дэниел?

– Я спросил, когда Энди купил вам эти дома?

– О, это было давно, очень давно. Я была тогда совсем еще молодой, мне только исполнилось двадцать. В каком же году это было? – Она подняла глаза к потолку и напрягла ум, высчитывая, в каком году ей было двадцать лет. – Это, должно быть, случилось в одна тысяча шестьдесят пятом году, – сказала наконец она. – Или в одна тысяча шестьдесят шестом. Да, это было в одна тысяча шестьдесят шестом году, теперь я точно помню. Мой Энди… мой Энди был замечательным человеком, Дэниел, – ее голос дрогнул на последней фразе.