Инки, действительно сумели создать прекрасно отлаженный государственный аппарат. Именно государственный аппарат, ибо иначе не назовешь сложную многоступенчатую административно-бюрократическую надстройку, благодаря которой центральная власть осуществляла руководство и строжайший контроль над всей страной вплоть до последнего пурехского двора. Это был отлично настроенный механизм, так поразивший европейцев бесперебойной работой, особенно на фоне Испании, которую раздирала внутренняя неразбериха, причинявшая стране гораздо больший ущерб, нежели ее внешние враги.

Отмечая очевидные заслуги и удачи правителей Тауантинсуйю, мы не можем не напомнить: многое из того, что сыны Солнца ввели в своем государстве, было заимствовано ими у других народов. "Инки ничего не разрушали, — пишет основатель Коммунистической партии Перу, виднейший латиноамериканский ученый-марксист Хосе Карлос Мариатеги, — и именно их деятельность достойна восхищения".

Эта высокая оценка выдающегося перуанца, признанного авторитета и знатока аборигенных культур Перу, заслуживает самого серьезного внимания. Она ориентирует в одном из самых сложных вопросов инкской истории, так как помогает понять, как за сравнительно короткий срок сыны Солнца сумели создать гигантское, этнически пестрое государство, одну из самых выдающихся цивилизаций раннеклассового общества.

Итак, мы знаем, что государственный аппарат Тауантинсуйю имел многоступенчатую структуру. Каждая нижестоящая ступень многократно воспроизводила верхнюю, которой была полностью подчинена. Этим достигалось структурное единство государственного аппарата — любой начальник точно знал, с кого ему следует спросить и кто спросит с него самого. Фактически в Тауантинсуйю действовала круговая ответственность, соединявшая воедино все административные звенья царства. Личная ответственность выступала гарантом их бесперебойной работы.

Суд сынов Солнца был скорым и праведным, поскольку самих инков не судили. Если же принять во внимание, что наиболее популярным наказанием у инков была смертная казнь, то легко себе представить, сколь оперативно, без волокиты и с максимальной отдачей всех сил и способностей трудились подданные сынов Солнца на установленных для них участках.

Как же действовала эта огромная система? Что было тем конкретным и даже осязаемым материалом, без которого любая, пусть самая совершенная, схема и структура остается мертвым и потому бесполезным порождением человеческого разума?..

На этот раз поставленный нами вопрос не останется без ответа. Ибо сами инки предоставили грядущим поколениям хотя и скудную, но не вызывающую в главном сомнения информацию по интересующей нас проблеме. Речь идет о кипу, или так называемом узелковом письме инков.

Мы помним, что одной из обязанностей "личного секретаря" сапа инки был общеимперский статистический учет. Так вот, именно кипу, а точнее содержавшаяся в них информация, и была тем материалом, который вдохнул жизнь в систему управления и контроля Тауантинсуйю. В стране действовал целый институт кипукамайоков — "начальников над кипу". Он играл столь важную роль, что ее невозможно переоценить.

В кипу фиксировалось буквально все, что поддается цифровому учету. Сами кипу являлись цифровыми знаками инков, всех кечуа. И нет никакого преувеличения, когда мы говорим, что в кипу фиксировалось буквально все. Это был тотальный охват всего, что можно было охватить с помощью учета не только количественного, но и качественного.

Кипу «знали», сколько человек проживало в любом из селений и во всем царстве, сколько из них было мужского и женского пола, как они были разбиты по возрасту и по состоянию здоровья, сколько среди них было женатых и вдовых, сколько ушло на войну и на общественные работы, сколько людей и какой работой занимались сегодня и сколько они могли произвести того или иного продукта и так далее и тому подобное. Но не только люди и результаты их труда, а сама природа и ее потенциальные возможности были зафиксированы в кипу.

Учет велся с такой скрупулезной точностью, что испанцы, столкнувшись с работой кипукамайоков, отказывались верить в возможность столь подробной фиксации самых простых и обыденных вещей. При этом кипукамайоки с такой оперативностью выдавали информацию, что их действия легче всего было признать за проделки дьявола (особенно когда речь шла о просьбах индейцев вернуть им то, что было взято испанцами).

Кипукамайоки имелись в каждом селении. Даже в самом маленьком из них было не менее четырех кипукамайоков. Они занимались учетом и хранением кипу. Они же по требованию соответствующего начальника в любой момент выдавали необходимую информацию. Видимо, все кипу изготовлялись сразу же в нескольких экземплярах, один из которых хранился на месте, а другие отправлялись вышестоящему начальству. Суммированные данные поступали по инстанции все выше и выше, пока не оказывались в руках у Инкап Кипокамайокнин Чильке Инка, личного секретаря правителя, обязанного в любой момент доложить сапа инке положение дел в его царстве.

Таким образом, институт кипукамайоков не только наполнял конкретным содержанием работу огромного управленческого аппарата инков, но и сам по себе был важной составной частью этого аппарата. По своей структуре он точно соответствовал административно-бюрократической лестнице царства.

Должности кипукамайоков передавались по наследству, чтобы в их работе сохранялся высочайший профессионализм, ибо навыки записи в кипу и их прочтения прививались будущим начальникам над кипу с самого раннего детства. И еще. Кипукамайок мог ошибиться только один раз, поскольку за каждую ошибку он расплачивался своей головой.

Майта прибежал первым. Он всегда обгонял сверстников и товарищей. Апукамак, словно рыба, глотал воздух широко открытым ртом, когда Майта оставил его позади. Это было ровно на полпути от священного холма Ванакаури до Камня крепости Саксайуаман. В пылу состязания можно не заметить, кого обгоняешь, но Майта заметил принца-наследника. Бегуны были сынами Солнца, и в этой борьбе все равны. Все.

Теперь, отдыхая рядом со старыми капитанами, встречавшими бегунов, Майта видел, что впереди отставших бежало пять или шесть юношей, но среди них не было Апукамака. Они тоже обогнали принца. Стоявшая вдоль дороги шумная и пестрая толпа закрывала остальных бегунов, и Майта перестал смотреть на дорогу. Ему стало не по себе, но уж слишком медленно бежал Апукамак. Эти пять тоже обогнали принца…

— Апукамак — капитан желтых! — провозгласил Капак Юпанки, которому Единственный поручил быть главным судьей Вараку. — Майта — капитан синих, — тем же бесстрастным голосом произнес полководец. Толпа взорвалась восторженными криками, одобряя решение Капака Юпанки…

А до бега они провели шесть дней в Доме новичков. В сутки лишь горсть сырой сары — кукурузы и кувшин родниковой воды. Шесть дней длился этот пост, а на седьмой бег выявил капитанов. В дни поста с новичками находились прославившиеся в делах мира и войны старые инки, чтобы никто из испытуемых не покинул холодные каменные стены дома, стоявшего особняком в Колькампате. Все шесть дней их отцы и братья постились, моля Солнце-Инти дать, силы юношам в трудном состязании.

Законы Вараку были суровы, но справедливы. Стоило, например, попросить еще одно зернышко сары или с завистью поглядеть на товарища, когда он ел свою порцию кукурузы, как старые инки сразу выводили из дома такого обжору. На этом для него заканчивался Вараку и начинались дни позора…

Новички не бездельничали. В первый же день поста им дали по длинной палке и камни, из которых делали наконечники для пик. Первым свою пику сделал Майта. На огне — каждый сам разжигал костер на каменном полу дома — он выпрямил палку и прикрепил к ее толстому концу наконечник, который сам же «заточил» каменным молотком. На второй день новички чинили луки и стрелы — здесь отличились два новичка из Чинчайсую. В другие дни поста юноши изготавливали круглые щиты вальконка, мастерили пращу из индейского дрока, прилаживали острые шипы к боевой макане. Затем чинили рваную одежду, а в последний день каждый сделал себе пару усут — сандалий.