– Я думаю, она хочет забеременеть от него, – сказала Никс беспечно, а у Кейда отвалилась челюсть. – Последний из тех, кто уклонился от мятежа в вашем королевстве, будет вынужден признать наследника Ридстрома при любых обстоятельствах.

– Но Ридстром не может ее обрюхатить. Она не его женщина.

– Я уверена в могуществе Сабины, она что-нибудь да придумает.

– Она в сговоре с Омортом? Ридстрома держат в Торнине? Никто не может бежать из темниц Торнина.

– Я не знаю, работает ли Сабина с Омортом или у нее свой план. И я не могу точно увидеть, где заточен Ридстром. Единственное, что я знаю, – он в темной камере.

– Теперь меч нужен еще больше. – Он провел рукой по волосам. – Я не знаю, как связаться с Грутом и даже где находится первый пропускной пункт.

– Я знаю, где он находится, но дальше этого не вижу.

– Что?! Да мне больше ничего и не нужно! Скажи, где это?

– Ты полагаешь, что я позволю отдать мою племянницу злому чародею в обмен на меч?

– Это ты сладила эту сделку! – бросил он.

– Но я не предвидела, что Сосуд будет одной из наших.

– Ты знаешь, что поставлено на карту?

– Что поставлено на карту для тебя, – ответила она. – Она моя родственница.

– Тогда почему мы вообще это обсуждаем?

Никс прищурилась.

– Потому что я вредная?

Никс направилась к Холли, и он не знал, как остановить ее, не применяя силу. Кейд был жалким наемником, но он никогда не согласился бы причинить вред женщине. Он тут же вспомнил о невесте вампира, которую убил. Точнее говоря, убил не нарочно.

У машины послышался голос Никс:

– Иди сюда, дорогая.

Холли открыла дверь, натянула пониже куртку Кейда и вышла.

– Добро пожаловать в семью. – Никс смачно расцеловала Холли в обе щеки, словно не замечая ее испуганного лица. – Я твоя тетя Никс. Я – протовалькирия и предсказательница, не знающая себе равных.

– Вы – валькирия?

– Только самая старая и великая, – ответила Никс.

Кейд добавил:

– Она – мощный прогнозист.

Глаза Никс стали серебряными от избытка чувств.

– А ты – точная копия своей матери. Рыжеватая блондинка с фиалковыми глазами.

– Вы родственница моей мамы?

– Грета была моей сестрой по матери.

– Грета, – медленно проговорила Холли.

– Она была прославленной воительницей. Два десятилетия назад Грета погибла славной смертью в битве.

– Воительница? В битве? А я думала, что валькирии – смиренные существа.

Никс рассмеялась.

– Тебе так сказал этот демон? – Она цокнула языком. – Кейдеон Воуд! Стыдись!

– Я просто хотел малость позабавиться.

– А какая была Грета? – спросила Холли.

– Она была отчасти фурия…

Кейд издал сдавленный звук, но скрыл его за смехом.

– Ни в коем случае. – Это самая неистовая разновидность женщин из всех существующих.

Валькирии бешеные. Фурии… непостижимы.

Черт побери, если он передаст ее Груту, Холли, пожалуй, и сама сможет разделаться с этим чародеем.

– Посмотри на фиалковые глаза Холли. У нее темное кольцо вокруг радужной оболочки. Это глаза фурии.

– Почему она отказалась от меня? – спросила Холли. – Я уверена, что у нее была серьезная причина.

– Я положила в пакет с подарками письмо, которое объяснит тебе больше. Но теперь тебе нужно уехать отсюда. Находиться здесь опасно.

– Куда я еду? – осведомилась Холли.

В ответ Никс мотнула головой.

– Хм, это не назовешь четким ответом.

– Воистину.

– Я думала, мы должны встретиться здесь с братом Кейдеона.

– Должны были, – сказала Никс. – Но его здесь нет.

Холли нетерпеливо вздохнула:

– Скажите мне, как я стала такой?

– Ты говоришь так, будто это трагедия.

– Я… нет, я не это имела в виду, я просто хочу вернуться обратно в свою прежнюю жизнь. Мне предстоит защищать докторскую, я преподаю в колледже…

– Ну да, если бы у меня были такие студенты, как твои замечательные футболисты, мне бы тоже хотелось вернуться.

Кейд толкнул Никс локтем.

– Но все-таки как она стала такой?

Вид у Никс был смущенный, словно она не поняла вопроса, но, в конце концов, ответила:

– Семя всегда находилось в ней, но молния снабдила его водой и солнечным светом. – Она повернулась к Холли: – А теперь ты превратишься в валькирию, как и было предназначено.

– Кейд сказал, что это можно обратить вспять, – проговорила она недоверчиво.

– Он так сказал?

Кейд ущипнул себя за переносицу, готовый к тому, что сейчас его стукнут.

– Он прав, – подтвердила Никс, чем и потрясла его. – Только один мужчина может обратить это вспять. Его имя – Грут Хранитель Металла. Это могущественный чародей. Если ты попадешь к нему до того, как окончательно станешь бессмертной, он может вернуть тебя в прежнее состояние, – сказала она, хотя Кейд знал, что это неправда.

Не сказав больше ни слова, Никс направилась к своей машине, и им оставалось только последовать за ней.

– Я взяла на себя смелость побывать в кишащем вампирами здании, где ты живешь, и собрала для тебя сумку. Я знаю, что тебе хочется переодеться.

Никс открыла багажник.

– Да, а вот твои запасные очки. – И она вынула очки из кармана своего жакета и протянула Холли. – Они называются «Кошачий глаз» – носи на здоровье!

Кейд повторил, четко произнося каждый слог:

– «Кошачий глаз»?

Бросив на него уничтожающий взгляд, Холли надела очки. Никс продолжала:

– Вскоре они будут тебе не нужны. Твое зрение станет улучшаться с каждым днем. А вот держи твои жемчуга. – Она протянула Холли нитку. – Это твой талисман.

– Талисман?

– Ты чувствуешь себя сильнее, когда надеваешь их?

Холли прикусила губу и кивнула.

– Значит, талисман. Эти жемчуга заколдованы. В них ты будешь защищена от глаз того, кто смотрит в магический кристалл.

Холли повернулась к Кейду, словно прося перевести.

– Это значит – не снимай их. – Он взял ожерелье. – Подними волосы.

Когда она подняла кверху свои рыжевато-золотистые кудри, он с трудом удержался, чтобы не поцеловать ее гибкую шею… Кейд встряхнулся и застегнул ожерелье.

– Тебе нужно высохнуть, – сказала ей Никс. – И пока что ты остаешься уязвимой маленькой смертной. Ах, я забыла – ты же хочешь оставаться такой. – Она хихикнула, прикрыв рот пальцами, как будто это желание было до смешного странным.

Словно в оцепенении Холли взяла сумку и направилась к душевой.

– Интересно, что это ты делаешь? – резко спросил ее Кейд.

Он порылся в сумке и выхватил оттуда первую попавшуюся пару туфель, которую и надел ей на ноги. Потом взял у нее сумку и проводил до дамской душевой.

Она тяжело вздохнула, когда он пошел за ней внутрь и проверил кабинки. Перед тем как уйти, он ущипнул ее за подбородок.

– Малышка, если кто-нибудь будет клеиться к тебе здесь, ты дай им попробовать того, что дала попробовать демонам. Ясно?

Всякий раз, когда кто-то спрашивал Холли, что она делала вчера вечером, она отвечала:

– Занималась, ходила в библиотеку, плавала в бассейне.

Время от времени она вносила разнообразие в два первых пункта, потому что делала это вместе с Тимом. Чем она занималась сегодня вечером?

– Устроила демонам ужасную кровавую баню, стреляла в вампиров из пулемета, совершила сумасшедшую поездку на машине через болота. Узнала, кем и чем была моя родная мать. Узнала, что тайный мир существует бок о бок с нашим…

Слишком много, чтобы осознать. Она не умела как следует приспособиться к переменам даже в идеальных обстоятельствах. Теперь она была… в оцепенении. Она стояла перед зеркалом и смотрела на себя. Круги, которые всегда окружали радужную оболочку ее глаз, стали теперь гораздо более заметными. Глаза у Никс были такие жуткие, но от их золотистого цвета дух захватывало, а фиалковые глаза Холли были просто странными.

Холли откинула назад волосы, будучи больше не в состоянии не обращать внимания на свои заостренные уши. Ее глаза широко раскрылись. Если Никс собрала ее вещи, она, конечно же, заметила пузырьки с таблетками, которые Холли поставила в ряд на столе.