Официантка выслушала эти подробные и точные инструкции, закатив глаза к потолку, затем в течение нескольких минут строчила у себя в блокноте. Наконец она кивнула Арнольду и обратилась к Лиссе.

— Мне жареного цыпленка, пожалуйста…

— Цыпленка? — воскликнул недоверчиво Арнольд. — Вы идете в ресторан, славящийся в округе своими бифштексами, чтобы съесть жареного цыпленка?

Не обращая на него внимания, Лисса продолжала:

— И можно салат из свежей капусты? Фрукты вместо картофеля. И охлажденный чай, пожалуйста.

— Вы не хотите вина? — спросил Арнольд.

— Лисса не любит красные вина, — пояснил Роум, — но я с удовольствием разделил бы с тобой бутылку.

— Хм-м. Тогда лучше принесите полбутылки, — сказал Арнольд официантке.

Роум заказал гамбургер, «за компанию с Мелли», с жареным мясом, капустный салат и чай со льдом, поскольку Арнольд оказался не в настроении поделиться своим вином. Мелли получила детский гамбургер и стакан молока.

— Ну, — сказал Роум, когда официантка удалилась, — почему бы вам двоим не сделать вид, будто нас с Мелли тут нет?

Он положил руки на стол перед собой и выжидательно посмотрел на них.

Лисса скептически взглянула на него, но, последовав его совету, обратилась к Арнольду.

— Почему бы вам не рассказать немного о своей компании, — предложила она.

Роум не слушал ответа Арнольда, занятый новой мыслью. Может быть, он ей так безразличен, что она даже не заметила прикосновения его ноги? От этой неприятной мысли ему захотелось сказать ей что-нибудь язвительное.

— Неплохой ход, — сценическим шепотом обратился он к Лиссе. — Всегда расспрашивай мужчин об их работе.

Лисса бросила на него холодный взгляд и снова обратилась к Арнольду.

— Продолжайте, пожалуйста, это очень интересно.

Не обращая внимания на Роума, Арнольд рассказывал историю своей фирмы, входящей в двадцатку самых быстро развивающихся компаний.

На Роума наводил тоску монотонно бубнивший голос. Неужели женщины должны все это терпеть, если хотят заарканить мужчину? Лисса, сидя бок о бок с ним, поддакивала и улыбалась, воодушевляя Арнольда продолжать хвастливое повествование. Левая рука Роума сама собой приподнялась и накрыла руку Лиссы. Она слегка вздрогнула от его прикосновения, затем твердо высвободила свою кисть из-под его ладони.

Тем временем Мелли уже дотянулась до середины стола. Ее в равной мере привлекали солонка, перечница, вазочка с цветами.

— Что ты хочешь, Мелли? — тихо спросил Роум.

— Это! Мне — это! — голос Мелли, к сожалению, был далеко не таким тихим.

Он заглушил неспешное повествование Арнольда о том, как он года три назад отразил попытку завладеть контрольным пакетом акций его компании с тем, чтобы годом позже, сделав поворот на сто восемьдесят градусов, успешно проделать аналогичные действия с захватившей рынок фирмой.

— Чего хочет этот ребенок? — раздраженно спросил он.

— Ее зовут Мелли, — напомнил Роум, — и я не знаю в точности, чего ей хочется.

Он демонстрировал Мелли один за другим каждый возможный объект ее притязаний из стоящих на столе, но она отвергала их со всевозрастающим по громкости воплем:

— Это!

Прежде, чем проблему удалось уладить, появилась официантка с салатами и напитками.

— Мне кое-что пришло в голову, — прошептал Роум, — а умеет ли Мелли пить из стакана?

Лисса улыбнулась.

— Умеет, но по-своему. А почему бы тебе не дать ей соломинку?

Она принялась за свой салат, слегка отодвинув ногу.

— Хорошая мысль.

Паршивая мысль. Все, что приводило к потере контакта с ней, было, на его взгляд, паршивым.

— Как я вам уже говорил, Лисса, — говорил Арнольд, — когда я закончил операцию по приобретению контрольного пакета акций для фирмы Майкрософт…

Роум потерял нить его повествования, целиком сосредоточившись на Мелли. Он положил соломинку в ее стакан с молоком.

— Ты знаешь, как пользоваться соломинкой?

Глаза Мелли округлились от возбуждения, она выразительно закивала:

— Да! Да!

Он с облегчением подвинул к ней стакан и отвернулся, чтобы положить сахар в свой холодный чай. Но прежде, чем успел сделать это, раздалось странное бульканье.

Мелли, безусловно, знала, как пользоваться соломинкой. Не успела она оказаться во рту Мелли, как девочка начала дуть изо всех сил. Белые молочные пузыри переполнили стакан и полились на поднос, стоявший на ее высоком креслице.

— Что делает этот ребенок? — поинтересовался Арнольд, явно раздраженный этим очередным безобразием.

Лисса хотела было ответить, но Роум, прижав свое колено к ее ноге, остановил ее. По крайней мере, так он хотел бы думать. Тепло ее тела было таким волнующим, что он и не подумал отодвинуться.

Как ни странно, не отодвинулась и она.

Между тем требовалось умиротворить Арнольда.

— Приношу свои извинения, — сказал Роум, — Мелли просто решила поиграть со своим молоком.

Он ловко отобрал у нее соломинку и поднес стакан к ее ротику, чтобы девочка могла сделать глоток.

Она безропотно глотнула.

Еще раз Роум подумал, что родительские обязанности не так уж сложны, как представлялись ему вначале. Он поставил стакан на поднос и отвернулся, чтобы отпить чая.

Как только он отвлекся, Мелли схватила стакан и широким взмахом, который сделал бы честь любому забивающему бейсбольной команды высшей лиги, выплеснула все его содержимое прямо на середину стола.

Лисса, быстро схватив салфетки, попыталась остановить молочную реку. К сожалению, эта инициатива не нашла поддержки со стороны Арнольда, который сидел, оцепенев от неожиданности. В результате молочный поток оказался в опасной близости от его края стола. Роум тоже попытался помочь, но брошенная им салфетка только усугубила ситуацию, подтолкнув молоко прямо к краю. И даже за край. Прямо на колени Арнольда.

С воплем, который напомнил Роуму о поросенке, виденном им когда-то на ярмарке в Дель-Маре, Арнольд вскочил из-за стола.

— Чертово отродье! — негодовал он, отряхивая брюки.

Прежде чем Лисса успела перевести дыхание, Роум тоже вскочил на ноги.

— Ты что же, хочешь сказать, что Мелли сделала это нарочно?

Но Арнольд и не подумал отступать.

— Мне не кажется, что это было случайностью, — взгляд Арнольда сквозь очки буравил Роума. — И тебе вовсе не обязательно было поливать молоком мои колени.

— Это было случайностью.

«Другой бы принял это как извинение», — подумал Роум. Если бы только эти слова не были выдавлены сквозь зубы.

— Роум! Арнольд! Прекратите, — потребовала Лисса. — Не устраивайте здесь спектакль.

— Тетя Лисса! — Мелли была готова заплакать. — Я больше не буду, тетя Лисса!

Девочка протянула ручки к Лиссе, и та поспешила обнять ее.

Арнольд обвел взглядом любопытные лица присутствующих, обращенные в их сторону, и легкая краска появилась на его щеках. Издав недо— вольное ворчание, он вернулся к столу — но только после того, как там был наведен полный порядок.

Официантка удалилась, сменив скатерть и салфетки. Лисса кудахтала над Арнольдом, пытаясь заставить его сменить гнев на милость.

Роум сидел молча. Как он понял, этот мужчина — не тот, что нужен Лиссе. Он сделал ужасную ошибку, сведя ее с Арнольдом.

Теперь ему осталось только убедить в этом Лиссу.

После злосчастной выходки Мелли за столом воцарилось натянутое молчание. Арнольд уставился на Роума, тот сидел с невозмутимым видом. Лисса пыталась начать интеллигентную беседу, но ни одна сколько-нибудь умная мысль не приходила ей в голову.

Пока мужчины молча обменивались гневными взглядами, а Мелли сидела надутая, Лисса задумалась о том, когда, с какого именно момента этот вечер пошел наперекосяк.

Возможно, когда Роум подошел к их столу.

Или когда он вызвался опекать Мелли.

А может быть, прежде всего, когда он устроил ей это свидание?

В самом деле, причиной всех неприятных моментов являлось что-то сказанное или сделанное Роумом.