– Вот как? И какой же?

– Давайте пока на мгновение забудем, каким путем могло произойти это странное исчезновение. В данный момент вы и я, мы оба очень хорошо знаем, что должен был быть какой-то человек со стороны, который и напал на Сигрейва с намерением убить. Но примет ли полиция такую версию расследования? Нет, вряд ли или вообще никогда; они будут искать ответ куда ближе, в самом доме. Я могу предложить куда больше вариантов, но и того, что я сказал, более чем достаточно. И это будет не просто неудобно, а страшно неприятно... если они решат, что сделал это один из нас.

– Но этого не может быть! – запротестовал Кит.

– Почему же?

– Вы конечно же обратили внимание на револьвер. Попытайтесь засунуть такую неуклюжую вещь себе в карман, в любой карман. Ничего не получится, то есть в любом случае револьвер бросится в глаза. И если бы вечером этот чертов револьвер был у кого-то из нас, его можно было бы заметить уже за несколько метров. – Он помедлил. – И, кроме того...

– Что «кроме того»? – спросила его Пат. – Альтернатива точке зрения доктора столь же плоха. Идея о каком-то бродячем маньяке или о неизвестном враге человека, у которого вообще нет врагов... это чистая фантастика!

– Но, конечно, более правдоподобная?

– Более приемлемая. Пока во всей этой истории лишь предельно смелый и самоуверенный человек может сказать, чему стоит верить, а чему нет, – выпалила Пат на одном дыхании. – Вы еще ничего не говорили Нигеллу?

– Помилуйте, как я мог? Весь вечер я не говорил с Нигелом с глазу на глаз; всегда кто-то присутствовал. И вы это знаете.

– Да, знаю. Но меня интересовало...

Пат запнулась. Из холла, с трудом переводя дыхание, влетела возбужденная Мюриэль.

– Я оставила рядом с ним Тиммонса, – отрапортовала она доктору Весткотту, – чтобы он в любом случае пришел ему на помощь. Это все Нигги!

– Что с ним?

– Он настаивает на встрече с Китом с глазу на глаз. Если вы не подниметесь к нему, Кит, он клянется, что накинет халат и найдет вас, где бы вы ни были. И он это сделает! Может, сейчас он слабее, чем обычно, но у него еще хватит сил спустить Тиммонса с лестницы или вытолкнуть его в окно!

– Этого нельзя допустить, – фыркнул доктор Весткотт, – хотя мы, кто знает Сигрейва, можем оценить этот ультиматум. Две минуты, мистер Фарелл! Не больше двух минут – но лишь в том случае, если вы не будете волновать его и не позволите ему волноваться.

– Могу ли и я пойти с ним? – спросила Пат.

– Лучше не надо, мисс Денби.

– Если не считать миссис Сигрейв, чем меньше людей, тем лучше.

– А если я подожду за дверью?

– Это пожалуйста. Я и сам там буду, поглядывая одним глазом и держа наготове шприц на крайний случай. Миссис Сигрейв?

Во главе с Мюриэль они вышли из холла, поднялись по широкой лестнице с резными балясинками и направилась к комнатам, расположенным над центральной дверью.

– Наша с Нигги спальня, – объяснила она, берясь за ручку двери, рядом с которой на столике ждал своего хозяина черный саквояж доктора Весткотта. – Дальше идет гардеробная, а за ней ванная.

В комнате с, дубовыми панелями, напоминавшими о XVI столетии, газовый свет был притушен. Хотя большая часть мебели была выдержана в современном стиле, массивная, огромных размеров кровать с пологом и прочими украшениями также принадлежала XVI столетию. Нигел Сигрейв, под ночной рубашкой которого виднелись бинты, перетягивающие грудь, полулежал-полусидел, опираясь на подушки. Пока Тиммонс, наблюдая за происходящим, пристроился у пустого камина, а Мюриэль постаралась стать совершенно незаметной, раненый заговорил с таким напором, которого Кит от него совершенно не ожидал:

– Ничего не поделаешь, Тиммонс, придется потерпеть. Здесь душно, чертовски душно, но я знаю, что мы не должны открывать окна, так что ничего не поделаешь. Кит, старина! Я в полном порядке и совершенно не волнуюсь, что бы они ни говорили. Теперь слушай. Мне не позволят вести с тобой долгие разговоры...

– Две минуты, не больше.

– ...так что я лучше буду краток. Когда меня раздевали, выложили на туалетный столик все содержимое моих карманов. И маленький черный блокнот в кожаной обложке. Видишь его?

Кит увидел, что на мраморной столешнице вместе с золотыми часами и цепочкой, с ключами на кольце, гильотинкой для сигар, банкнотами, россыпью медной и серебряной мелочи лежит и блокнот. Взяв его, он полистал страницы.

– Нет, там ничего не написано, – заверил его Нигел. – Блокнот есть и в кармане брюк. А ведь ты мог бы поинтересоваться, зачем он мне нужен!

– Это что, ты хотел провести такой тест? В нем нет ровно никакой необходимости. Мозги у тебя уже полном порядке.

– Отлично, Кит! Как ты пришел к этому выводу?

– С тобой все хорошо, как мне и говорили. Да я и сам вижу. Но тут ничего не сделаешь, Нигел, – Кит помахал в воздухе блокнотом, – пока ты не ответишь на вопрос, который давно уже следовало бы тебе задать. Кто стрелял в тебя?

Нигел с растерянным видом вытянул руку, словно пытаясь что-то нащупать.

– В том-то и дело, старина, – сказал он. – Не имею ни малейшего представления.

– Нигел, да это же полный бред! Ты ведь видел его, не так ли?

– Смотря что понимать под словом «видел». Левой рукой тот парень прикрывал лицо ниже глаз, и я вообще не разглядел его физиономию. Кроме того, как я уже говорил...

– Тебе не показалось, что ты его знал раньше?

– Если я не мог опознать этого сукиного сына, как я могу говорить, что знал его раньше?

– Ну, какие-то черточки...

– Черточки! Черточки! – вскипел Нигел. – Этот тип был в вечернем костюме, как и все мы. Все остальное было средним: средний рост, средний вес. Он мог быть молодым или средних лет; не думаю, что он был пожилым. Куда он делся, Кит?

– Мы знаем не больше, чем ты. Похоже, что он исчез, растворился, как мыльный пузырь.

– Проклятье! Только что стоял тут и... нет, подождите! Лучше расскажу, к чему я пришел. Точнее, дам вам основательный намек. В данный момент этого будет достаточно.

– Конечно, этого достаточно, – сказал доктор Весткотт, левой рукой открывая дверь. – Ваши две минуты истекли, даже с лихвой. Вам устроили разговор, которого вы добились с помощью шантажа. Сегодня – больше никаких излишеств.

– Ради бога, Гиппократ!..

– Точнее, ради тебя самого. Если все будет хорошо, завтра сможете увидеть своего приятеля. А пока вы готовы отдыхать и следовать моим советам? Если нет...

– Теперь вы перешли к угрозам?

– В определенной мере. Вы сильный человек, Сигрейв. Но нас тут достаточно, чтобы удержать вас, пока я сделаю инъекцию, которая смягчит ваше острое чувство юмора. В любом случае – могу я сделать укол?

– Ну ладно! – фыркнул Нигел. – Валяйте, колите, пускайте в ход яд Борджиа, если это доставляет вам такое удовольствие. Я хочу отдохнуть, но не могу. Кит...

– Мистер Фарелл, – сказал доктор Весткотт, – не будете ли вы так любезны подождать снаружи?

Кит оставил их, прикрыв за собой дверь. Патрисия, с остановившимся взглядом фиалковых глаз ждала в верхнем холле, а Тиммонс неподвижно стоял у нее за спиной. Она было начала говорить, но, осознав присутствие дворецкого, осеклась. Кит посмотрел на нее:

– Пат, ты слышала, что мне сказал Нигел?

– Да. Мы все слышали. Если и он не знает, что там случилось...

В спальне доктор Весткотт тихо сказал Мюриэль несколько неразборчивых слов; она ответила столь же неразборчиво. Затем, спустя какое-то время, доктор вышел.

– Тиммонс! – очень тихо позвал он.

– Сэр?

– Будьте любезны оставаться у этих дверей впредь до дальнейших распоряжений. На мистера Сигрейва было совершено покушение, и ничего подобного повториться не должно.

– Совершенно верно, сэр.

– Теперь о том револьвере, который вы, без сомнения, видели.

– Я имел возможность рассмотреть его, сэр.

– В комнате, отведенной под охотничьи трофеи, Тиммонс, ваш хозяин держит немалую коллекцию оружия. Она включает несколько пистолетов и револьверов. Я не такой знаток их, чтобы утверждать без колебаний, мог ли данный револьвер быть из этого собрания.