— Я и правда был вот настолько от смерти, — повторил он, показав пальцами расстояние, равное толщине клинка.

— Замечательное достижение. Впечатляет, — сухо прокомментировал Азриим. — Можешь собой гордиться.

Серрин вытащил оселок, который всегда носил с собой, и принялся затачивать лезвие палаша. Звук вывел Враггена из себя.

— Хватит! — рявкнул он, переводя взгляд с Долгана на Серрина. — Для вас это что, игра?

Никто не ответил.

Буравя глазами физиономию Долгана, он продолжил:

— Этот Кейл мог выпотрошить тебя и оставить валяться там. Тебе это кажется заманчивым? Ты и правда думаешь, что это стоит испытать?

Обескураженный кормирец пытался найти слова, чтобы ответить, но не смог.

Азриим со вздохом поднялся и направился к бару.

— Врагген, мы все поняли тебя. Долган не думает, что такая перспектива хоть в какой-то мере привлекательна. А Серрин знать не знает, что такое шутка. Он даже не улыбнулся ни разу, с тех пор как съел свою мать.

Выходец с Востока уставился на Азриима, вздернув брови. Полудроу лишь улыбнулся.

— Никто из нас не думает, что это смешно. Но будь все проклято, если это не есть веселье. Именно опасность делает нашу задачу столь интересной. — Он повернулся к Враггену. Сама невинность в разноцветных глазах. — И все прекрасно. Хотя компания и не ахти.

Долган, хохоча, направился к ближайшему креслу и рухнул на мягкие подушки. Даже, обычно холодный как камень, Серрин улыбнулся.

Врагген пропустил дерзость мимо ушей. Он уже высказал все, что хотел. Кроме того, полудроу был ему нужен. Только Азриим мог прочесть сферу. Но смех Долгана маг терпеть не собирался:

— Вот олух. Разве я разрешал тебе садиться? Встань!

Долган сорвался с кресла, словно сидел на раскаленных углях.

Врагген сцепил руки за спиной и уставился на кормирца:

— Я ведь сказал, что требую объяснений. Начинай.

Долган кивнул и сосредоточенно нахмурился:

— Кейл напал раньше, чем я смог открыть путь. Я потерял оружие, он наступал. Выбор был: или сфера, или моя голова. Я поднял сферу, и он разбил ее.

— Как именно разбил? Оружием?

Врагген знал, что сфера была защищена надежными заклинаниями, родственными Теневой Пряже. Простое оружие не могло бы повредить ее.

— Он расколол ее своим мечом, — пояснил Долган. — Она взорвалась, мы оба упали без сознания. Я выбрался оттуда раньше, чем сбежались все стражники Дома. И не понял, что сфера раскололась, пока не прибыл сюда.

«Очень интересно», — подумал маг. Возможно, клинок Кейла был создан при помощи магии Теневой Пряжи. Только этим можно было объяснить его способность воздействовать на сферу.

— В этом мече было что-то необычное?

— Ничего такого, что я смог бы увидеть, — покачал головой Долган.

Маг задумался и только через некоторое время понял, что оставил кормирца стоять.

— Садись.

Долган облегченно вздохнул и обрушился в кресло.

— Нам нужна вторая половина, — обратился маг к полудроу. — Срез довольно чистый, в остальном сфера вроде бы не пострадала. Ты ведь сможешь прочесть ее, когда мы соединим половины?

Азриим кивнул и, отпив вина, направился с бокалом обратно к дивану.

Врагген посмотрел на Элюру и подошел к ней поближе:

— Нужно вернуться и добыть вторую половину сферы. Как ты попала в усадьбу Ускевренов?

Элюра в замешательстве подняла глаза на мага, потом посмотрела на Азриима, словно ища у полудроу поддержки.

Не найдя оной, она тихо ответила:

— У меня есть свои методы и секреты. За это ты мне и платишь.

Врагген наклонился и, взяв Элюру за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза:

— Нам необходимо вернуться в дом, женщина. И на этот раз они будут готовы к той тактике, что ты использовала раньше. Нужно придумать что-то новое. Спрашиваю еще раз: как ты попала внутрь?

Гнев сверкнул в глазах Элюры. С неожиданной для женщины силой она отвела от своего лица руку мага и встала. Но вместо того чтобы излить ярость на Враггена, она улыбнулась. И это было еще страшнее. Улыбка получилась хищной и жестокой. Как и у Азриима, у Элюры были превосходные зубы.

— Мои методы останутся моей тайной.

Враггену захотелось влепить женщине пощечину, но он сдержался.

— Долган, рассказывай, — приказал он, не оборачиваясь.

Кормирец помедлил, словно ища верный ответ.

— Я не уверен в том, что произошло. Но, кажется, она наложила на нас заклинание, и мы выглядели как стражники Дома.

— Грубый способ, — кинул Врагген Элюре в красивое лицо.

— Но действенный, — покраснев, парировала она. — И нам не придется возвращаться, маг.

Врагген вздернул бровь, ожидая продолжения.

— Кейл обменяет вторую половину сферы на пленного стражника.

Ах да, стражник. Поддавшись гневу, маг совсем позабыл о юном пленнике. Когда команда только вернулась с добычей, Врагген опутал мальчишку заклинаниями, которые должны были держать его в бессознательном состоянии и скрывать от попыток найти его при помощи магии. Стражника связали и оставили в чулане.

— Бред, — бросил он Элюре. — Никто на такое не пойдет, даже в этом мире глупых торгашей.

Продолжая в упор смотреть на Враггена, женщина улыбнулась еще шире:

— Долган, скажи ему.

— Похоже, что Кейлу не все равно, что случится с парнем, — отозвался кормирец.

Обогнув Враггена, Элюра подошла к бару и налила себе бокал вина.

— С чего бы ему обменивать сферу на простого стражника? — спросил маг.

Элюра рассмеялась — жестким смехом без тени веселья — и ответила:

— С чего? Да потому что Кейл думает, что именно так нужно поступать, что так правильно. А еще потому, что никто в том доме понятия не имеет о ценности сферы. Она валялась на полке, словно ворох бумаг.

Ее слова заставили Враггена задуматься. Неужели они столь несведущи? Могло ли быть так, что Тамалон Ускеврен купил сферу случайно, из прихоти, и даже не пытался выяснить, что представлял собой артефакт?

Что ж, вполне возможно, пришлось признать ему. Потому что сфера была сотворена при помощи теневой магии. Обычный маг, прибегавший к Теневой Пряже, вряд ли смог бы определить ее назначение. И чем больше Врагген обдумывал эту мысль, тем более правдоподобной она ему казалось. Тогда получалось, что он напрасно вовлек в дело Кейла и Ривена. Проклятие! Возможно, он мог бы просто купить эту треклятую сферу! Теперь он ругал себя за излишнюю подозрительность. Все потому, что он слишком много времени провел в Сети.

— Врагген? — окликнула его Элюра.

Маг в раздумьях уселся в уютное кресло, в котором до этого сидела женщина. Не в его привычках было смеяться над собственными ошибками, но в этот раз ему хотелось расхохотаться над своей глупостью.

— Возможно, ты права. Давайте найдем Кейла и обменяем парня на сферу.

Элюра кивнула и одним глотком осушила бокал.

— Мы ведь все равно убьем Кейла, если представится возможность? — спросил Азриим.

— Разумеется, — откликнулся маг.

Кейл почувствовал, что у него будто гора с плеч свалилась, довольно быстро выяснив, что все члены семьи Ускевренов были живы и совершенно невредимы, к его неизбывному облегчению. Как он и предполагал, враги убили лишь тех стражников, под которых замаскировались, и тех, кто попался им на пути. Они даже и не пытались подняться наверх, в личные покои хозяев дома. Настоящие профессионалы. Их мастерство и в самом деле впечатляло. Не выберись Кейл из «Оленя» и не вернись в усадьбу, они вошли бы и вышли, до того как кто-нибудь узнал бы о проникновении.

Нападение дорого стоило Дому Ускеврен: девять стражников погибли, еще один, Рен, пропал. И все это из-за какого-то куска камня. Ладно, из-за произведения искусства — хоть и искусства магического, — который Кейл расколол на две части и о котором не знал ровным счетом ничего.

Проверив охрану дома, Кейл, Тамлин, Тази и Шеймур собрались в главной обеденной зале. Отлучившийся по делам семьи Тэлбот все еще не вернулся. Уже наступила ночь, но никто не спал. Тамлин, в нарядной мантии, накинутой прямо поверх ночных одеяний, сидел за большим полированным столом. Отблески свечей в оставленных на столе канделябрах танцевали на юном лице нового лорда Ускеврена. У него, конечно же, не было при себе оружия, да он теперь в нем и не нуждался. После событий в ином мире у Тамлина проявились неожиданные и очень сильные магические способности. Именно его заклинания защищали его самого, его семью и всю усадьбу. Но в ту ночь заклинаний оказалось явно недостаточно, и осознание этого факта заметно тяготило лорда.