Он советовался с Азией, не потому, что ему было нужно её мнение. Это были как мысли вслух, видимо, другие начинали советовать. А разве всезнающему вождю, гению мысли может быть нужен их незначительный совет?
— Может, лучше искать силы там, где они есть, а не в этом коррумпированном месте, — искренне возмутилась девочка.
— Как, откуда такая, как ты, из маленького посёлка на юге, можешь знать о коррупции в Сиридаре? Похоже, ты скрываешь намного больше, чем мне хотелось думать.
— Только то, что не успела выдать в порыве откровенности.
Азия сидела, облокотившись о спинку стула локтями, словно была готова в любой момент к действию. Остальные компаньоны Бороды явного интереса к беседе не выражали, просто крутились вокруг.
— Мы издаём всеальсаранский еженедельник. Просто заваливаем провокационной печатью всё пространство, но бароны даже не готовы откликаться на яростный призыв. Их больше всех устраивает их нынешнее положение. И они ничего не хотят менять.
— Просто ваши статьи, пописанные псевдонимом Борода, явно настораживают читателей, — пошутила Азия, впервые назвав Бороду Бородой.
— Я подписываюсь Яков. А это кстати мысль. Это идея. Ты умница, как приятно иногда поговорить с умным человеком.
Борода вскочил и направился к одному из своих помощников. Азия не сдвинулась с места, а просто продолжала потягивать через трубочку напиток, взятый здесь бесплатно, как она уже привыкла. Но теперь это было всё за счёт Организации Бороды.
Азия чувствовала, что она не просто кукла для любования на аудиенциях или уникальная игрушка из Ксива и Матра. Её интеллект впервые что-то значит. Единственным, кто до этого ценил её интеллект, был Райан. Таланты, развитые в Ксива и Матра, давали свои восходы.
— Я обсуждал с моей помощницей нашу информационную концепцию. И понял, нужно менять политику. — Борода говорил явно громко, чтобы его слышали все собравшиеся, а кроме членов его Организации и Азии, которая была уже приближённее многих и была бы ещё ближе, если бы только захотела, тут уже никого не было. — Мы больше не банда рейдеров. Мы политики. Мы представители Альсары. Страждущего народа, который взывает к нам. Нам не нужна просто сила, а сила в поддержке…
Дальше следовал непрекращаемый набор слов о стонущей планете в руках деспотов и "врагах всего живого", который не имел отношения к смыслу сказанного. Азия хотела перебить и переспросить, так как она потеряла мысль в самом начале, но решила не портить о себе мнение сразу после того, как её назвали умной.
— А как могут люди надеяться на рейдеров, на бандитов и грабителей, пусть крутых и популярных. С этого момента во всех официальных документах и везде на официальном уровне не будет больше Бороды, — Борода говорил о себе в третьем лице, — отныне лидера нашей Организации будут звать Яков. То есть меня. Яков не барон, Яков вождь. Яков пророк. Мне надо сделать всё для того, чтоб соответствовать этому новому статусу. Чтобы народ не обманулся в своих ожиданиях пророка. И не ударить в грязь лицом перед революцией, перед всей Альсарой.
— Так Вас называть Яков? — спросил один из собравшихся, — это довольно непривычно. Это вроде как ваш псевдоним из прессы, Борода?
— Мне кажется это намного удобнее, я почти не буду привыкать, — сказала, улыбаясь, Азия. Очень довольная тем, что не придётся пользоваться такой кличкой, как Борода. Она не могла этого понять с самого начала.
Все собравшиеся принялись бурно обсуждать и как специально называть своего начальника Яковом, а не так, как привыкли. Меж тем Борода подошёл к Азии и обнял её за одно плечо.
— Может, они и не привыкнут, может всегда будет чуть-чуть странно и непривычно. Но ты уже подхватила. А придут другие, новые люди, которые просто не будут знать старых рейдерских прозвищ.
Азия согласилась. Она ничего не умела делать лучше, чем просто соглашаться. Отчасти потому, что считала мысли Бороды-Якова умнее своих. А отчасти потому, что не хотела расстраивать отказом своих собеседников.
— Так куда мы направляемся, Яков, — улыбнулась Азия, — просто хотела назвать Вас новым именем, это теперь так модно.
— Вперёд, у нас много важных дел. Я надеюсь, Азия будет сейчас рядом. — Яков-Борода сделал ударение на имени девочки, как все сейчас делали на его собственном. В дань традиции.
Это было только начало. Впереди было много тайных переговоров и открытых выступлений перед народом. Они получали оружие и технические средства от тайных сторонников революции, находящихся на далёком Уникейджен. Яков — Борода налаживал производство оружия здесь на Альсаре, начиная с малого, он увеличивал, как снежный ком, мощь юга в противостоянии, которое, как он верил, грядёт.
Азия много времени проводила в его обществе. Даже постоянное прослушивание одного и того же не было нудным. Яков всегда говорил по теме и то, что считал нужным. Не было ни одного похожего выступления. Каждый раз, когда он выходил на трибуну, народ взвывал криками одобрения и поддержки. Азия абсолютно верила своему вождю.
Только сейчас можно было оценить весь размах событий. Многие местные бароны просто в очереди стояли к Якову. Каждый хотел чем мог помочь освобождению Альсары от гнёта Северной Империи Астрайдеров. Картинки зловещих комбинатов и терминаторных катастроф стали самой лучшей агитацией за назревающую революцию.
Азия обнаружила у себя множество талантов, которые не ценила в детстве. Во-первых, талант слушать. Во вторых бесстрашность, которой её наградила Ксива и Матра. Азия была способна к абстрактному мышлению, при этом сохраняя довольно практичный склад ума. Эти её качества как нельзя лучше помогли войти девочке в самое близкое окружение Бороды-Якова. Кроме того, она не была ставленником какого-либо рейдерского клана и это делало её менее заангажированой и простой.
Азия делала то, на что никогда бы не пошла бы ранее. Она сама вела агитацию. Это было несложно, нахватавшись всего от Бороды и используя технику убеждения, выученную в храме Ксивы. Азия была убедительной и харизматичной. Иногда она позволяла себе говорить то, что не мог позволить сказать сам вождь Яков, и это добавляло остроты в её образ. Яков не собирался ссориться с баронами, но иногда просто нужно было указать этим зажравшимся свиньям их место.
Но главное, её живые впечатления о терминаторном шторме, рассказанные со всей душой, не оставляли никого равнодушным. Эта тема действительно была золотой жилой. Большинство городков опять на своей шкуре прочувствовали своё шаткое положение. Ведь в любой день любой городок мог очутиться на месте Эвэдэ и тогда никаких гарантий никто не давал.
Азия настолько ловко научилась об этом говорить, почти всегда со слезами, что даже её друзья не понимали, искренне она это делает или нет.
— Тебе не кажется, что это аморально, использовать гибель родного посёлка в целях политических манипуляций, — однажды спросил Врач, Азия так и не узнала его настоящего имени, хотя, похоже его никто не знал. Врач скрывался непонятно от кого.
— Мне кажется, аморально было просто уничтожить Эвэдэ и даже не попытаться спасти его жителей. А то, что я делаю, просто адекватная реакция на пережитое. Если Астрайдеры ответят за свои прегрешения, что ж, тогда и я готова.
— Да вы с ним сходитесь. Ты действительно подходишь Бо… Якову. Ты такая же циничная и расчётливая, и у тебя есть ответы на все вопросы.
— Если бы у тебя отобрали всё сразу, ты бы хотел отомстить или думал о моральности методов как это сделать? Я всего-навсего хочу предотвратить подобное в будущем, для своих детей, для всех детей Альсары. Я считаю, что бороться с Северной Империей это святая обязанность всех альсарян.
Азия же в этом и не сомневалась. Она полностью верила в правоту своих убеждений и правильность навязываемой Альсаре борьбы. У неё просто не было времени для сомнений. Она ведь не только проводила время в беседах и чаепитиях рядом с Яковом. Не только выступала или вела переговоры. На многих переговорах она представляла Организацию, там, где появление Якова было опасным для него, Азией могли просто пренебречь. Она вела всю его переписку с друзьями. И даже готовила его речи и статьи к печати. В общем, всё то, что он раньше делал сам, но сейчас переложил на Азию, чтобы освободить больше времени для раздумий о революции. А ведь это было куда важнее для мыслителя такого уровня, как Яков.
