Азия сопровождала себя электрическими эффектами. Так было намного красивее и заметнее. Ведь враги всё равно понимают, кто идёт к ним.

В глубине бункера некуда было деться. Там был тупик, и как понимала Азия, их было явно не много.

— Подождите меня здесь, если я не вернусь, палите туда со всего оружия. Это ключ к победе. — Азия оставила своё сопровождение и охрану позади, сама продолжая продвигаться вглубь.

Девочка и не ждала нападения и не готовилась защищаться. Наоборот, быть сейчас беззащитной так щекотало её нервы. Сильная рука просто неоткуда схватила её прежде, чем девочка получила обухом по голове. Но её не стали добивать.

— Скажи, зачем пришла, — говорил незнакомый голос в почти кромешной темноте.

Несмотря на темноту, Азия отчётливо различила силуэт Шарона и ещё трёх его сподвижников, один из которых был телепортером.

— Ты очень умно поступил Шарон, что стал со мной разговаривать.

— Я ненавижу тебя, Азия. — Сказал Шарон. Явно не в тональности ненависти. А как детский отказ дружить. Азия просто чувствовала его нежелание делать то, чего она сейчас попросит.

— Бункер заминирован, и если я не вернусь, вы просто погибнете бессмысленно. — Угрожала Азия, — я понимаю, что всё равно нет никакого смыла меня отпускать. Ну что же, возьмите меня в плен и капитулируйте. В этой битве капитуляция допустима.

— Ты предлагаешь нам сдаться…

— Ребята, у вас просто нет другого выбора. Или погибнуть всем и забрать меня с собой.

Шарон подвинулся вперёд:

— А зачем тебе это надо? Какой лично твой мотив?

— Я так люблю выигрывать. Наверное, это у меня в крови. Я хочу быть героиней сегодняшней игры. — Замечталась Азия, — либо вы мне поможете. Либо лишите меня этого права.

— Я против, — проголосовал Шарон. — А что достанется нам?

— Простой выход из игры. Без реанимации. Без последующих головных болей и хронической усталости.

Шарон угрожающе схватил Азию за шею. Но спокойно сказал:

— Хорошо, но если ты меня снова подведёшь…

Бой снаружи заканчивался. Гигроботы получили целую гору залпов, и архонтного огня. Теперь они только дымились. Полный контроль над поверхностью был на стороне группы Азии. Они перекрыли выходы из бункера.

— Вообще капитуляция редкий выход из игры, — говорил призрак Рона, — но принимая к рассмотрению то, что победа уже полностью очевидный факт, я принимаю капитуляцию.

Азия была вне себя от радости. Когда очнулась, конечно.

После этой победы, Азия ещё долго не могла собой налюбоваться. Она стала куда открытее и улыбчивее.

Теперь Азия жила в своей комнате, почти всё свободное время тратила на тренировки и счастливо ожидала. Чего ждать, это надо было Рона спросить. Ведь не всегда же ей жить в этой клетке, под присмотром. Может ещё недавно она бы и мечтать не могла о такой жизни, но уже сейчас всё это ей наскучило, пора было делать реальные вещи выходить в реальный мир. Под реальными вещами Азия могла себе нафантазировать много. Она просто мечтала стать принцессой, хотя бы Омикрона.

Несмотря, на то, что они переживали такие длительные и мощнее тренировки, снаружи лагерь Ксива и Матра казался спокойным. Он находился в гористой местности, где часто бывали туманы и дожди. Азия за последние несколько месяцев ни разу не выходила из помещения. Её кожа потеряла загар, а сама она сильно похудела. Ведь всё это так затягивало. Но скоро ей предстоит вернуться, вернуться с колоссальным опытом, который нигде больше не получишь.

Несмотря на это всё девочка не забывала пользоваться косметикой. Для неё это был вроде как обязательный ритуал. Хотя она и находилась дома, и всё её действия были связаны с посещением уроков днём и астрала ночью. Иногда болела голова, но Азия сразу принимала серебряную смазку и возвращалась в астрал. Там всё было просто супер.

Шарон, как обычно, не питал к девочке особых приятных чувств. Правда, и не делал никакого зла. Он просто требовал от всех реальных дел. Азия ему казалась средоточием порока, неспособным работать, незаслуженно талантливой и любимой.

Где-то в песках Альсары

Огромный комбинат бурил землю, а своей крышей словно пробуривал облака. Эта удивительная железная конструкция, похожая на гриб, но с огромным количеством портов, окон, площадок, была похожа на металлический город на ножке. Верхняя платформа — шляпа гриба предназначалась для контактов с космосом — отправки грузов по магнитному конвейеру, через шлюз на космический грузовик Астрайдеров.

Ночью комбинат переливался множеством разноцветных огней. А днём стоял словно безжизненный. Вокруг комбинатов всегда присутствовал ореол таинственности. Ещё первые поселенцы, увидевшие комбинаты, наделяли их трансцендентной сущностью. Даже сейчас, даже для самых опытных комбинатчиков — комбинат был средоточием красоты и могущества империи Астрайдеров.

Планетарные запасы минералов перед ним, как на ладони. За эти несколько месяцев Зэн Шейдэн стал великолепным геологом. Он обладал интуицией, волей, силой и желанием работать и зарабатывать. Двигало им больше всего, конечно, последнее. Но к чему такие формальности, ведь это ничего не значит. Ему обещали лучший пентхауз, и у него он был, ему обещали богатство, и оно уже лежало перед новым покорителем Альсары.

Георазведка, бурение, добыча и отправка на орбиту грузов — вот что сопровождало его каждодневную работу. Таких успехов, как Шейдэн, не добивался никто из его соратников. Опытные комбинатчики не выполняли и половины производительности Зэна. А он всё ставил новые и новые цели. Карьера начинающегося комбинатора — работника добывающего комбината, просто летела вверх. Начиная простым звеном, Шейдэн стал звеньевым, а теперь и начальником комбината на испытательном сроке.

Такой стремительной карьерой мог похвастать не каждый. Но это правда. Уже через год у Зэна Шейдэна будет свой комбинат и тогда останется только управлять кадрами из своего пентхауза. Он больше не видел преград к своей мечте.

Только подумать, вчера он потерял средства к существованию и ему предложили самую грязную работу на самой грязной планете. А теперь он миллионер.

Для нормальной работы комбината нужны: геолог-инструктор, боевик-инструктор и начальник комбината. Работа тяжёлая, текучка огромная, но перспектива бешенная. Шейдэн не успевал подружиться с людьми, они уходили и приходили новые. Лишь начальство беспокоилось за результаты его работы.

Поначалу было тяжело, в группе геологов. Но Шейдэн быстро выбился в группу боевиков. То есть, сначала он ресурсы искал и добывал, а потом стал защищать комбинат и продолжать уходить в забой, правда, искать уже ничего не надо было.

Быстро проявив себя на этих должностях, Шейдэн стал геологом-инструктором, воспитал себе двух замов и перешёл в боевики-инструктора.

И вот, наконец — он руководит комбинатом, но не своим. На свой пока не заработал, но всё впереди.

Зэн Шейдэн и не заметил, как стал относиться к Альсаре потребительски, а к поселениям на территории планеты как к досадным проблемам. Даже говоря с людьми в городе, он не понимал их проблемы. А какие могут быть проблемы кроме финансовых? И уж он теперь точно знал, как их решать. У него было всё, чего он хотел и не мог позволить себе раньше. Главное теперь любую ситуацию он продумывал с позиции выгоды, совершенно не думая о других аспектах. И был в этом счастлив.

Если для разработки жилы нужно согнать с места городок на сотню жителей и разрушить их дома — то это их вопросы. Разве они могут понять, что все их пожитки не стоят и доли процента разрабатываемой им жилы урана, например. И вообще, сигнал о необходимой эвакуации он посылал им только потому, что инструкция обязывала. Если бы этого не прописали, он бы просто забывал, давя десятки человек своим перелетающим грибовидным комбинатом.

Зэну так нравилось управлять комбинатом, что он не брал выходных. Лишь тогда, когда было вынужденное затишье, он возвращался в свой пентхаус и прожигал огромные деньги в казино и на развлечения. До следующей крупной жилы.