Но третий по популярности человек не давал ему покоя. Так как он сам его таким сделал. Он был полностью результатом творения самого вождя и теперь имел собственных сторонников. Азия Биара. Принцесса. Жемчужина пустыни. Самая красивая девушка Альсары, как её не раз называли. Кем бы её ни считали. Но её и любили и ею восторгались. Всем нравились её манера общения и девственная простота. Она смотрелась надменной и представительной. Но её считали своей. Просто обычной девушкой, ну и что, что красивой. Главное близкой, тёплой, живой и настоящей. Она олицетворяла самые светлые желания революции. Не кровь, как Пирм, и не славу, как Яков. Она была эталоном поведения для женщин и эталоном красоты для мужчин. Все знали, что она встречается с команданте Маршалом, это было знаком, теперь конкиста вошла в наш дом и стала нашей семьёй. Видя Азию, всем альсарянам хотелось верить, что вот так простая девчонка с юга смогла всего в жизни добиться, значит и они на многое способны.

Яков всё больше думал о следующих этапах. Сама революция его всё меньше увлекала. Теперь, когда значительная часть комбинатов на юге обесточена, вставала новая проблема. Династия Астрайдеров, построившая Древнюю Насыпь и запустившая комбинаты, может стать на пути к счастью каждого революционера. Они ведь так просто не уйдут. Нужно начинать создание Непобедимой Армады.

Шли месяцы, и уже близился тот час, когда несколько основных армий сольются в единый фронт. Когда Яков возглавит наступление на Ксилиан. Планы этого наступления держались в секрете.

Как очищающий дождь смывал грязь с Альсары, так революция в глазах альсарян смывала комбинаты Астрайдеров. Каждый день в прямом эфире они видели, как новый участок глобуса родной планеты осветлился, как его заняли революционеры, забрав у комбинаторов, желая там наладить нормальную жизнь. Только шапка на севере, искусственное возвышение на несколько километров — Древняя Насыпь — оставалась нетронута. Там были города Северной Империи. Каким казался малозначительным этот участок планеты. Но именно там стоял Бэйдонт. Там, на краю Насыпи расположился Палас дэ Фродос. Там было зло, там была Северная Империя. А истинная столица Альсары — Ксилиан был построен ещё до Насыпи, он расположился южнее. Он и был новой стратегической целью Якова.

К революции примкнули даже консервщики, до этого отсиживающиеся в Терра Фирме. Нет, не те, что были простыми бомжами, хотя те рвались в бой, за Альсару, не меньше простых альсарян. Терра Фирма открыла перед революцией одну из самых страшных тайн. Они знали код жизни и умели контролировать озёра жизни.

Эти амёбообразные гиганты оказались довольно управляемыми с помощью генетических уловок. Их можно было направить в нужном направлении, не стоит забывать, что при этом они пожирали почти всё на своём пути. С таким оружием революции было куда легче проводить нападения. Использование озера жизни, как бульдозера, перед основной схваткой давало куда больше поля для манёвра. Смущала только их медленность и всеядность. Но грех было жаловаться.

Перед революцией открывался простор, какого ещё не видывала ни одна сила на Альсаре. Реальная возможность что-то изменить. Древняя столица Северной Империи, служившая им ещё до создания Древней Насыпи — город Ксилиан. Он был расположен севернее экватора. Теперь, когда комбинаты, закрывающие прямой путь в город были обесточены, и когда у революции, наконец, появилась собственная армия, подчиняющаяся правительству Якова, а не местным баронам, настало время для решающей схватки.

На территории Ксилиана старый город уже давно превратился в древние руины, и оттого современный Ксилиан был ещё красивее. Заросшие лианами и папоротниками колонны древнего Ксилиана мелодично вписывались в технократический пейзаж нового мегаполиса. Там был и свой космопорт. Город находился слишком далеко от места добычи и от поселений рейдеров и конкистадоров, но все, хотя бы раз побывавшие в Ксилиане, влюблялись в этот город до конца жизни. Даже инопланетные гости признавали, что на своих планетах у них не так много таких красивых мест.

Именно Ксилиан и стал следующей целью Якова. Всем известно, что императоры Альсары, династия Астрайдеров короновались здесь по традиции. Даже перемещение столицы сначала в Палас дэ Фродос, а потом в Бэйдонт ничего не изменило. Духовным центром оставался Ксилиан. Яков, несмотря на его революционность, чтил и уважал святые места Альсары.

— Штурм Ксилиана должен нанести минимальный ущерб городу и его святым местам, — гласил приказ Якова.

Сам Яков явится туда и будет принимать участие в штурме, там будет и Джерри Пирм, как хранитель святынь Альсары. И как барон-инквизитор.

Именно присутствие последнего заставляло Азию держаться оттуда подальше. Но она не могла себе этого сейчас позволить. Сюда стягивались силы для одного единственного сильного и успешного штурма. Два штурма могли нанести существенный урон древнему городу Ксилиану, названому так в честь самой богини Альсары — Ксивы.

Азия видела новые полки. Те прилетали из далёких глубин Альсары, они участвовали в конфликтах на неизвестных ей долинах и в незнакомых городах. Но все хотели лично увидеть её, Азию. Азия действительно превратилась в принцессу революции, в символ. Она даже себя не узнавала в этом символе. Но, похоже, ей всё прощалось. Ей можно было быть чуть-чуть расслабленной, чуть-чуть неуверенной. Всё равно все знали, что она их муза, что Азия — их счастливая звезда. Как утомляли бесконечные встречи со своими фанатами. Но девочка не могла себе позволить обойтись невнимательно с теми, кто готов был пожертвовать жизнью за будущее её родины.

Пиар Якова нещадно эксплуатировал образ Азии. Она уже была почти на всех самых популярных афишах или в роликах. Она призывала к восстанию, рекламировала южноальсарскую кухню, отдавала почести героям. Азия была всегда и везде. Её любил народ, поэтому отказываться от такого информационного повода было глупо. Был даже один плакат, где изображали Азию, целующуюся с Райаном. Азия не помнила надписи на плакате, но очень им гордилась. Это должно было быть лучше любой агитации для того, чтобы стереть противоречия между рейдерами и конкистой. Нетерпимости между двумя фракциями надеялись положить конец. Яков пытался создавать и другие "образы революции", но истинным успехом пользовалась только Азия, простая альсарская девочка, из погибшего городка. Такая своя, такая родная и близкая.

Азии присылали цветы, целые горы цветов, посвящали стихи и песни, клялись в любви. Её рисовали на картинах. Некоторые картины были революционными, а на некоторых она изображалась эльфийской принцессой или в образе Богини Ксивы, пришедшей спасти свою землю. Её изображали покровительницей, защищающей народ. Как все народы Альсары она укрывает от зла. Многие надежды возлагались на неё. Вокруг Азии составлялся культ, и ей можно было уже ничего не делать самой, а лишь вежливо общаться с революционерами.

Но Азия была бы не собой, если бы не хотела большего. Она отлично видела разницу между её экранным образом и реальной жизнью. Она хотела больше сделать для своего народа. Не просто быть центром новой субкультуры. Азия ведь была из Ксива и Матра. Она ведь имела сверхспособности, и об этом не забывала. И она предпочитала бы заниматься не только агитацией, пока другие умирают. Девочка хотела быть на фронте.

— Азия, — услышала она от группы вновь прибывших. Девочка через маску усталости вновь сверкала глазками и зубками. Ей так хотелось побыть собой с этими людьми, но её устало — приятное выражение быстро померкло. Перед ней стоял во всей красе Шарон.

— Азия, ты тоже здесь. — Продолжал архонт.

— Как видишь, — девочка попыталась почувствовать нотки издёвки.

— Ну, я-то знаю, где ты была, об этом сейчас все знают, но где был я, — Шарон так веселился сейчас, как никогда раньше. От него аж исходил свет. Правда, ничего хорошего для девочки это не могло означать. — Я просто обычный солдат революции. Куда мне до твоих высот. Ты ведь советница Якова, принцесса рейдеров, жемчужина пустыни. И ты со всем этим согласна…