Это бесило Джерри, но он ведь пообещал Якову сдерживаться в присутствии новых союзников. А это было дороже всех других обещаний. От его правильного поведения, возможно, зависела судьба Альсары в будущем.
Между тем, Рон и Яков возвращались после своей прогулки.
— Революция у нас ассоциируется с Азией. — В шутку говорил Яков. Он всё делал для того, чтобы Азия всегда попадала в кадр, чтобы её видели и запоминали.
— Ты считаешь, что это самое лучшее использование моей лучшей ученицы. — Отвечал Эн Рон, он давно уже стал важным советником и союзником Якова, его заместителем в решении определённых вопросов. Конечно, самым близким помощником оставалась Азия, точнее Яков хотел, чтобы все так думали. И именно с её подачи там находился Рон. Они с Яковом сейчас находились в центре Сиридара, так далеко от всех дел Организации Якова и Ксива и Матры.
— Да, она твоя лучшая ученица. Что ж, ты её всему обучил.
— Нет, она ещё слишком юна.
Яков сжал кулак:
— Как и вся революция, как и вся Альсара. Неужели ты думаешь, что глядя на нас с тобой, сотни тысяч поднимутся на неравный бой с узурпаторами Астрайдерами?
Рон ухмыльнулся:
— Судя по твоим высказываниям, война вовсе не будет кровавой. Вы с Азией рисуете какую-то утопическую картинку, как будто мы их цветами закидаем, а Астрайдеры сами взорвутся от собственной злобы.
— И Азия верит в это? — Спросил Яков Рона.
— Нет, но очень хочет верить.
— Да, мы все верим в то, во что хотим верить. — Раздумывал вождь.
— Азия за этот год сильно изменилась. — Рассуждал Рон, ему было приятно рассуждать о ней. — Она привыкла отдавать приказы и это у неё получается, но ей всё равно нужна наша забота.
Рон помнил, каким было его последнее общение с Азией. Она общалась с ним с определённым допуском, словно старшая внучка, пришедшая навесить дедушку в дом престарелых. Но он всё равно её любил, любил не меньше. Но он также помнил всех своих учеников, ведь не только Азия присоединилась к революции. Был ещё и Шарон, правда, он не стал отягощать собой властных кабинетов, а вступил в ряды рейдеров как простой вояка. Он вообще презрительно относился к людям типа Азии, которым так легко всё даётся.
Рон отлично знал, сколько сил подключал Яков к этой революции. Конечно, вклад Азии нельзя было недооценить. Её стараниями к Организации присоединился Омикрон Гарнизон, открывший конкисте путь к революции. И пусть это единственное её пока достижение, но не стоит забывать ещё о Роне, который теперь был на службе у Якова. Он был, так сказать, человеком Азии.
— Жалко, что всей Ксива и Матры здесь нет. — Говорил, раздумывая Яков.
— Это право каждого архонта самому решать, где и с кем он будет.
— Что Вы за организация такая?
— Скорее научная, гносеологическая, чем просто политическая. У нас никогда не было цели подобной вашей.
— А жаль. — Говорил Яков.
— И не нужно. Ксива и Матра ставит своей целью просвещение. А лично меня слабо интересует политический аспект.
— И всё же Вы здесь. Должен признаться, я не поверил в Ваши, Эн Рон, способности. Азия мне всё так ярко описала… но демонстрация превзошла все ожидания.
— Главное в силе архонта не то, насколько быстро он перемещается.
— Судя по всему, Вы вообще телепортируете.
— Можно и так сказать. Но я был рад примкнуть к Вашей Организации.
Разговоры Якова и Рона длились долго. Они оба были любителями поговорить, и это доставляло обоим определённое удовлетворение. Яков теперь всё меньше времени проводил в компании Азии или Джерри Пирма, занятых своими делами. У Джерри был свой приход, он же оставался священником, а у Азии были "дела" в Омикроне. Но никто не сидел без дела. Каждый вёл агитацию и подготовку. Всё время, каждый день, каждую секунду к революции присоединялись десятки человек. А расставленные по определённым позициям верные люди, как шахматные фигуры, должны были пойти в наступлении, когда будет объявлена партия.
— Знаешь, а ты никогда не сомневался в правильности своих поступков? — Спросил Яков Рона.
— Да, как и все люди. Но понял, что сомнения — это неотъемлемая часть самих действий. Сомнения это форма мысли. Если мы не сомневаемся, значит, не мыслим. А ты, Яков — мыслитель, тебе свойственно сомневаться.
— Знал бы ты, как долго я сопротивлялся, как долго не хотел выводить на свет революцию. — Яков задумался или просто так приостановился, раздумывая говорить Рону дальше или промолчать. Но потом решил продолжать, зная, что перед ним представитель Ксива и Матры, который всё равно узнает правду. — Я всё время верил, что всё изменится, и революция будет больше не нужна. Я десятки раз себе обещал никогда её не начинать, боясь возможных последствий для всех жителей Альсары. Я был абсолютно уверен, что я ни на что не способен. Но ты видишь, я стою в минутах от её начала и продолжаю сомневаться.
— А был ли когда-то момент, когда ты полностью отверг революцию в душе? Когда окончательно и бесповоротно решил с ней распрощаться?
— Нет, никогда. Даже занимаясь другими делами, я продолжал верить в то, что мне стоило бы заняться подготовкой к восстанию. И вот я здесь.
— Хорошо, что у большинства ваших подчинённых нет стольких сомнений.
— Они были у меня раньше, но теперь я понимаю. То, чего мы не хотим делать, нас заставляет делать жизнь. Как не сопротивляйся, от судьбы не уйдёшь.
Яков закончил вечерние признания и все вместе начали потихоньку собираться в конференц-зал. Тут их уже заждались уставшие спорить Пирм и консервщик Чакоби. Рейдеры, которые разбрелись по углам, теперь собирались в одном месте поближе к вождю.
— Остаётся несколько минут. — Говорил, явно переживая Яков. — Это как встречать новый год, но радостнее.
— Прямой эфир. — Заговорил журналист-техник, налаживающий всеальсарскую связь. — Теперь Вас видно по всей южной Альсаре, по всем основным телеканалам.
Отсчёт времени приближался к нулю.
Многие рейдерские бароны уже догадывались, что Астрайдеры в свете предстоящей революции не будут делать большой разницы между революционерами и прочими рейдерами. И теперь им следует либо остановить Якова, либо поддержать его. Иначе в этой войне не выжить. Именно поэтому Яков верил, что после начала революции число его сторонников увеличится в тысячи крат.
Речи Якова всё время транслировали по телевидению. Их не могли не видеть Астрайдеры. Просто они не придавали значения рождению нового диктатора. Слишком долго было всё хорошо и стабильно на юге. Очередной фанатик в пустыне, что он может сделать. Ведь комбинаты были вооружены по последнему слову техники. Они были как нерушимые крепости за каменными валами.
Но никто ещё не знал, что всё уже решено. Сегодня Яков объявит тотальную мобилизацию. В этот день начнётся революция. А многие всё ещё верят, что впереди много лет подготовки. Азии повезло, она практически не видела тех десятилетий, когда Альсара мучительно готовилась к революции. Она опять пришла на всё готовенькое. Как так случилось, что те люди, которые задумывали революцию, которые подняли Якова, которые собрали ассамблею, сейчас оказались никому не нужны, оставшись за бортом. А новые люди, новые лица вели вперёд народы Альсары. Все фигуры на доске расставлены и больше нет причин откладывать партию.
Точно в указанную секунду по ксилианскому времени, когда часы зазвонили, Яков вышел во всеальсарский эфир:
— Именем Альсары. Говорит Яков. Объявляется тотальная мобилизация. Сегодня начинается Великая Альсарская Революция. Все, кто может держать оружие, обязаны вступить в схватку с реальным противником. Необходимо полное уничтожение комбинатов Астрайдеров. Действуйте по планетарной обстановке и зависимо от места расположения. — Он продолжал. — И сегодня для меня большая честь видеть вас всех. Закончилась долгая и изнуряющая межусобица. Пора примирится и дать отпор нашему общему врагу. — Яков выпил воды из стакана, который предусмотрительно поставили перед ним. — Да, нас официально не существует, так говорят Астрайдеры. Но тогда зачем была создана конкиста, — Яков понял, что сказал лишнее, обидев новых союзников, и извинился, это были издержки прямого эфира, а на заднем плане уже хватался за голову один из его советников, — зачем комбинаты так сильно вооружаются? Я давно не видел орд контрабандистов в песках Альсары. А ведь единственные грабители собственной планеты — Астрайдеры. И они как раз сейчас живут лучше всех, живут припеваючи на нашей крови. Им выгодно говорить, что нас нет, так легче не заметить реки крови, которые они пустили из-под лап своих комбинатов. — На экране показали слайд. Яркую карикатуру на работающий комбинат, придавивший насмерть человека. — Я говорю сейчас от имени всего народа Альсары. Настал час мобилизации. Больше нельзя ждать. У нас есть сила в сердцах и оружие в руках. По всей планете запылает пламя революции. И падут десятки комбинатов. Любой ценой мы должны остановить добычу с помощью этих машин смерти. После нашей победы комбинаты будут переданы в управление наших специалистов и использованы как оружие при нападении на Палас дэ Фродос или Бэйдонт. Да свершится справедливое возмездие. Да поможет нам Бог! За Родину. За Альсару. С вами был Яков!
