Так протянулось еще двое суток. А на третьи по тихому коридору кто-то пробежал, хлопая дверями. Затем распахнулась дверь кабинета, на пороге вырос Марков. Он четко сказал:

— Поедешь со мной. Не забудь оружие. Мигом!

Леонид выскочил в коридор, а спина заместителя уже мелькала в дальнем конце. Когда Леонид выбежал во двор, Марков сидел в машине и ждал. Потом подоспели еще двое сотрудников.

— Порядок, эскадрон налицо, — сказал Марков. — А я-то уж подумал, что пропал. Отдел будто вымер после чумы. А тут такое дело — что твой пожар. Проточный переулок, — скомандовал он шоферу.

Шофер включил сирену и, взяв с места бешеную скорость, повел машину в центре улицы.

— Повезло вам, ребята, — сказал Марков, обернувшись. — Сейчас будет выстрел в точку. И возне конец. Надо было только взяться, не разводя турусы.

Леонид так и представлял слово «оперативный» — скорость, быстрое решение и воля. Марков был точным выражением этого понятия. Оно было создано специально для него. И совсем не шло к Михееву. Михеев был чем-то обратным этому. Марков первым вылез из машины, коротко бросил:

— Понятых! — Это относилось к одному из сотрудников.

И быстро вошел во двор трехэтажного дома. Леонид едва успевал за ним. У дверей с корявой цифрой 2 Марков резко нажал на кнопку звонка.

За дверью пошаркали, повозились, затем ее открыла старая женщина, спросила:

— Вам кого?

— Милиция, — коротко бросил Марков и, не задерживаясь ни секунды, прошел мимо, в глубь коридора.

У него, видно, было точное чутье. Не теряя времени на поиски, он коротко стукнул в четвертую справа комнату и, не дождавшись ответа, вошел. Леонид и второй сотрудник старались не отставать.

Там сидел, спустив с кровати ноги, высокий худой мужчина в трусах. Лицо его было заспанным и небритым. Он тер волосатую грудь и пытался продрать глаза.

— Здорово, Комар! Ты отличный партнер, и с тобой приятно работать. Ты изрядно поводил нас за нос. Дай лапу, Комар, я пожму ее с удовольствием, — звонким голосом произнес Марков.

Мужчина машинально протянул руку, и Марков от всей души ее тряхнул.

— В чем дело? — спросил мужчина, тревожась.

— В чем дело, Комар? Ты спрашиваешь, в чем дело? Не валяй дурака. Ты смелый человек, и тебе это ни к чему, — громко и взволнованно сказал Марков, расхаживая по комнате.

Он походя хлопнул мужчину по плечу.

— Рано или поздно, но ты бы мне попался. От меня, Комар, не уйдешь.

— Зря это вы, гражданин начальник, — хрипло сказал Комар. Он прочистил горло и закончил: — Ей-богу, зря. Завязано с пятьдесят четвертого. С тех пор ни разу, как вернулся из лагерей. Так все и завязал, начальник.

Марков возбужденно подмигнул Леониду — до конца не сдается мужик, ну, что поделаешь с ним, этакий изворотливый.

— Понятые здесь? — спросил Марков, становясь деловитым.

— Здесь, — отозвался из коридора отставший сотрудник.

Он привел с собой двух домохозяек. Они держали в руках по паспорту и опасливо косились на хозяина комнаты. Их, видно, нашли на кухне. Одна была еще в фартуке.

— Итак, понятые здесь. Приступаем, — бодро сказал Марков.

— Маргасов! Предлагаю сдать орудия взлома добровольно. А также деньги, взятые на месте преступления, — официально заявил Марков и добавил обыденно: — Найдем, будет хуже. Знаешь сам.

Сидевший по-прежнему на кровати Маргасов втянул голову в плечи, дрожащими руками взял рядом с табуретки пачку папирос, стал, ломая спички, закуривать.

— Нет у меня ничего, начальник. Ничего нет. Ей-богу, зря это, — пробормотал Маргасов.

Обыск начался. Марков сидел за обеденным столом, сортируя содержимое коробочек с бумагами, и то, что его особенно интересовало, складывал отдельно.

Леонид заглянул через его плечо, увидел справки, документы, старые письма.

— Зубов, занесите в протокол обыска и изъятия.

Марков отодвинул в сторону аккуратно сложенную им пачку бумаг, потер ладонью о ладонь, отряхивая пыль.

Бумаги потерлись от древности. Все они имели тюремное и лагерное происхождение. Леонид вопросительно взглянул на Маркова.

— Пиши, Леонид, пиши. Тут его сущность. Вся подноготная, — Марков постучал указательным пальцем по столу.

— Товарищ подполковник, полюбуйтесь. Еще один паспорт. Теперь их два.

Сотрудник протянул старый, измятый паспорт.

— В сорок восьмом брали меня. Он потерялся, а… — начал живо Маргасов.

— А потом нашелся. Верно я говорю? — спросил иронически Марков.

— Верно, — сказал Маргасов обреченно.

Но обыск ничего не давал. Стоило с такой помпой, оглашая город сиреной, мчаться за этим паспортом. Но Марков не терял выдержки. Он поражал Леонида присутствием духа. Он спокойно подвел итоги:

— Что еще осталось? Батарея отопления. За батареей проверено?

Это было пока «белое пятно» — место за батареей.

— Тайник, значит, там. Да и быть ему больше негде, — сказал уверенно Марков.

— Товарищ Смирнова, кажется? Вы ближе всех. Попробуйте рукой, — обратился Марков к понятой.

Леонид перестал писать, поднял глаза и вместе со всеми уставился на батарею.

Наступила напряженная тишина. Женщина загипнотизированно смотрела Маркову в глаза и не шевелилась. Маргасов переводил тревожный взгляд с Маркова на женщину.

— Смелее, смелее, — подбодрил весело Марков.

Глядя Маркову в глаза, понятая пошарила за батареей одеревеневшей рукой — там что-то звякнуло.

— Железки, — сказала женщина, выдергивая руку.

— Ну-ну. Тащите смелей, — сказал Марков, не шевельнув и бровью.

Прошла минута. И на столе лежали: полуметровый ломик, зубило с острым концом и молоток с обтянутой кожей головкой. Их венчали три четвертных билета, новеньких и хрустящих — только из банка. Немного мятые и в паутине.

Теперь центром внимания стал Маргасов. Тот вначале пытался делать круглые глаза, но потом безнадежно махнул рукой и всхлипнул. Он развозил слезы по щетинистым скулам, этот ловкач, легко входивший в чужие квартиры. Он, не дрогнув, обрушил страшный удар на голову актера, а теперь рыдал, точно ребенок.

— Кончай комедию, Комар, ты попался. Слезы тебе не идут, как и крокодилу. В машину его, ребята, и не спускайте глаз, — сказал Марков, завершая этим небрежно легким росчерком операцию, стремительно проделанную прямо на глазах у Леонида.

Марков поймал его восхищенный взгляд и, проходя к двери, потрепал за локоть.

Пока он, Леонид, и все остальные с умным видом плутали где-то в стороне, заместитель Марков взял преступника. Но как он вышел на верный след — никто не знает толком. Леонид тогда еще спросил, когда они привезли Комара в угрозыск и вышли из машины, но Марков только улыбнулся и ответил загадочно.

— Главным образом решительностью. Если взялся за гуж — никаких колебаний, — вот что он сказал и добавил: — И симпатии, Зубов, симпатии. Поработай с мое, и появятся симпатии. Кое-где и кое у кого.

То, что взят кто нужно, не было сомнений. На жале отмычки имелся излом, и след его был неповторимым. Это подтвердило НТО. Что след отмычки один и тот же. На всей серии потерпевших квартир от Сретенки и до улицы Герцена. И там где убит знаменитый актер.