– Пришло время поговорить о твоей миссии. Но прежде, я хотел бы детально обрисовать происходящее, – он достал из коробки очередную сигару, но, несколько раз легонько пристукнув ее концом по столешнице, отправил обратно. – Начнем, пожалуй, с твоих знакомцев – хоров, тех, кого небезызвестная дама так романтично именует Странниками. Их, я уже об этом упоминал, активизировали игроки одной из первых дуэлей. Как подавляющее большинство гуманоидных цивилизаций хорры выбрали техногенный путь развития и весьма преуспели, став практически недосягаемыми для соседей. Этому немало способствовала социальная структура общества – диктатура по типу муравейника, а также основной принцип существования – цель оправдывает средства.

– Какие симпатяги, – невольно поежившись, чуть слышно пробормотал я под нос. – То-то мне этот Георгий сразу не по душе пришелся.

Тем не менее, Богдан меня услышал и нервно дернул уголком рта:

– Это, дорогой, еще цветочки. Их противники, маэны, вообще негуманы.

– То есть? – я не сразу сообразил, о чем идет речь.

– Так и есть, – тяжело вздохнул гигант, – маэны – типичные негуманоиды. Более того, в своем обычном состоянии они представляют собой полевые образования, не имеющие определенной телесной структуры в нормальном понимании.

– Трудно представить, – озадаченно почесал я в затылке. – А здесь они что, тоже бестелесными духами порхают?

– Не совсем, – усмехнулся Богдан. – Маэны решили этот вопрос просто. Взрослая особь внедряется в любой биологический организм и полностью подчиняет его себе. Со временем носитель перерождается, и от него остается лишь внешняя оболочка. Когда же ресурс тела подходит к концу, маэн просто выбирает новую жертву.

– И как долго биологический объект выдерживает паразита? – сделал я нажим на «биологический объект», прекрасно понимая, что под ним подразумевалось «человек», а не собака скажем, или енот какой-нибудь.

– Трудно сказать, – беспомощно пожал плечами гигант. – С этими негуманами до сих пор ничего толком не понятно. Сведения приходится по крупицам собирать, да и то все больше на уровне слухов и домыслов. Сам понимаешь, никакая разведка не способна действовать в их мире, а сами они не горят желанием раскрывать свои тайны. Откровенно говоря, совсем на контакт не идут. Их представителя даже нет в Совете. Когда сочтут нужным, общаются через посредника. Вот, например, сейчас, когда обстановка до предела накалилась, как в рот воды набрали. И делегат их, бездна его раздери, бесследно испарился, – Богдан раздраженно хлопнул ладонью по столу. – Что же касается продолжительности существования носителя, то тут, как водится, данные весьма разноречивые. Пока получается – от нескольких часов, до нескольких десятков лет, как внедрившемуся маэну заблагорассудится.

– Погоди, так они, по сути, медленно убивают тех, в кого забираются. Правильно? – у меня в желудке замутило от нехорошего предчувствия.

– И что с того? – искренне изумился Богдан. – Каждый крутиться, как может. Правила этого не запрещают. Тем более, по-другому им за пределы своего континуума не выйти.

– Да плевать я хотел на ваши идиотские правила!!! – мой голос сорвался от возмущения. – Какие-то твари используют людей для своих гнусных целей, а их правила, понимаешь, это запросто позволяют! Сволочи вы все! Ненавижу!

– Вот и помоги мне их остановить, – не обращая ни малейшего внимания на истерику, осадил меня мерно поглаживающий бороду великан. И лишь светлые искры, проскочившие в кошачьих глазах, показали, каких внутренних усилий стоит ему показное внешнее спокойствие.

Я глубоко вдохнул. Шипя, выпустил воздух сквозь плотно стиснутые зубы, загоняя эмоции внутрь, и мертвенным тоном спросил:

– Что конкретно нужно сделать?

– Вот это совсем другой коленкор, – обозначил улыбку Богдан, при этом, нисколько не потеплев взглядом. – Еще несколько слов о сложившемся положении дел. Напомню о том, что дуэлянты, в нашем случае, гуманоиды хорры и негуманы маэны, зарвались. Вцепившись друг другу в глотки, топчутся как слоны в посудной лавке, ни на йоту не озаботясь о последствиях. К величайшему сожалению мне, как судье, и моей команде правила приходится соблюдать и ждать подтверждения полномочий, позволяющих, наконец, прекратить творящиеся бесчинство. Твоя же задача помочь мне удержать ситуацию от сползания в хаос, чего, похоже, и добиваются игроки, в частности, маэны.

– Как-то все слишком обще, – недовольно поджал я губы. – Хотелось бы побольше конкретики.

– Как скажешь, – не стал возражать собеседник. – Так сложилось, что сейчас вокруг столицы Российской империи, и даже не столько столицы, а в большей степени одного государственного деятеля, завязался такой узел, который, пожалуй, уже невозможно развязать, и остается только разрубить.

– И, само собой, деятель этот – мой недавний благодетель Александр Юрьевич Прохоров, – я даже не пытался скрыть ядовитую иронию, при упоминании имени всемогущего вельможи.

– Но не только он, – невозмутимо продолжил Богдан, – а вся его семья предмет особого интереса игроков. По расчетам аналитиков, Прохоров сейчас, а его дети и внуки в будущем во многом определят развитие местной цивилизации.

– Каким же это образом? – я даже не подумал скрывать скепсис в голосе.

– А таким, – усмехнулся в усы гигант. – Сомневаюсь, что ты детально осведомлен об истории своей страны. А история Российской империи в этом временном слое немногим отличается от твоего мира. Так вот, для справки, в прошлом, семьдесят девятом году родились Лева Бронштейн, больше известный под фамилией Троцкий, а также Иосиф Джугашвили, впоследствии взявший псевдоним Сталин. Символично, не правда ли? И их судьбы непосредственным образом пересекутся с потомками Прохорова. Однако, это все еще впереди. А вот сам Прохоров имеет хорошие шансы спасти в марте следующего, восемьдесят первого года ныне царствующего императора Александра II от роковой бомбы. Причем дважды. Первый раз, когда он ближе к лету возглавит Третье отделение имперской канцелярии у него появится реальная возможность арестовать фанатика Игнатия Гриневицкого и добившись от него показаний, стереть с лица земли террористов из «Народной воли». И как запасной вариант, а история непредсказуема в деталях, более или менее достоверно можно определить лишь вектор развития, ему будет достаточно настоять на присутствии врача в злополучном кортеже. В результате своевременно оказанной квалифицированной медицинской помощи император не истечет кровью и благополучно оправится от ранения, а к концу года страна получит конституцию. В четырнадцатом году двадцатого века парламент не даст внуку нынешнего царя Николаю II ввязаться в войну с Германией на стороне Антанты. Достаточно?

– Пожалуй, да, – озадачено почесал я в затылке. – Чудны дела твои, Господи. Так мне теперь что же, Прохорова охранять?

Ощутив перемену в моем настрое, Богдан тоже смягчился. Из его баса исчезли грозовые перекаты, а в глазах растаял лед.

– Охраной Прохорова займутся другие. Тебе же предстоит решить задачу значительно сложнее. По всем признакам, маэны, значительно проигрывающие хоррам по количеству активных агентов влияния, решились на радикальные шаги. Они где-то разыскали экзотическую и очень опасную тварь, чтобы с ее помощью проредить ряды помощников противника, путем их банального физического уничтожения.

– Кажется, я догадываюсь, о чем речь, – от всплывшей перед глазами картинки встречи с чудовищем в ночном лесу помимо воли по спине пробежал холодок. – Только непонятно одно – маргиналов-то, зачем убивать? Сомнительно, что они все агенты были?

– Скорее всего, тогда маэны испытывали свое оружие. А вот первое его практическое применение – убийство Николая Прохорова.

Ответ Богдана закрыл еще одну брешь в понимании происходящих событий. Я привстал, достал из коробки сигару, сосредоточенно раскурил, и лишь затем спросил, проверяя догадку:

– Значит, его высокопревосходительство с твоей подачи меня из кутузки вытащил и под крыло взял?