— Нельзя бездумно потреблять всё, что тебе даётся — заключил Мерк.
— Бойтесь данайцев, дары приносящих. — Тихо согласилась я.
Возможно, в этой фразе скрыт более глубокий смысл, чем мы привыкли думать. Халява — страшная штука, она развращает человека, лишает его законного права на борьбу и превращает в потребителя. А без борьбы, в первую очередь с самим собой, человек слабеет, ведь выживает сильнейший. Потребитель просто обречён на вымирание… Но, до чего же трудно отказаться от халявы!
— Всё, завязывай с философией! — Резко оборвал мои рассуждения Соф. — У нас есть вполне конкретные дела.
Ирф вскочил и заорал своим громовым голосом:
— Нечего рассиживаться! Вперёд, на Хрифу!
Всем хорош парень, но уж больно горяч и орёт громко. Всегда сначала действует и лишь потом думает. Короче, на подъём он лёгкий, но тормоза отсутствуют.
Покидать уютную Юату не хотелось. Когда мы работаем в чужих мирах, с нами всегда рядо находится Наблюдатель — Координатор того мира, где мы находимся. О его мире мы знаем всё, что знает он сам. Но сейчас мы затеяли опасное дело. Мир, в который мы собираемся отправиться, для нас — сплошная тайна. Мы не имеем ни малейшего представления о том, с чем нам предстоит столкнуться. И, более того, Это — обречённый мир!
Я взглянула на Мерка, теперь он стал похож на Парэнжика. Как зеркало он отражал всё, что видел. Но лицо Парэнжика всегда оставалось бесстрастным, а на губах Мерка играла улыбка. Это странное существо ничего не боялось — всё страшное, что могло произойти с ним, уже произошло. Он пережил гибель своих близких и смерть своего народа. Он пережил отчаянье и одиночество. Он умудрился вновь обрести надежду и вынести из всего этого кошмара необходимый опыт, для того, чтобы вновь возродить свой народ. И он имеет право улыбаться перед лицом неведомой опасности. Стены дома стали прозрачными и мы увидели, что наступила ночь. Небо было настолько чистым, что казалось — до звёзд можно дотянуться рукой. Непонятный серебристый свет, то ли льющийся с небес, то ли бьющий прямо из земли, освещал сказочный пейзаж Юаты. И я подумала, что здесь я бы могла жить. Планета, так непохожая на Землю, казалась мне такой родной, словно я, когда — то в глубоком детстве, здесь жила. Когда я состарю и должна буду покинуть свой изношенное тело, когда там, на Земле, я умру для всех, я, пожалуй переселюсь на Юату…
— помечтаешь об этом после. — Сказал Соф. — Я понимаю, что путешествие в обречённый мир не радует, но надо наконец — то решаться.
Настроение у всех у нас было, приблизительно, одинаковое — страх перед неизвестностью. И только Ирф был настроен решительно.
— Не понимаю, чего вы так боитесь? — Громко сказал он и рассмеялся. — Можно подумать, что на Тартре было легче.
— С нами был Шарт — напомнила я ему, — Мы кое — что знали о Тартре.
— Ну и что? — Удивился Ирф. — Побываем на Хрифе и о ней кое — что узнаем. А я думаю, что хуже, чем на Тартре не будет!
Молчавший всё это время Парэнжик, решил наконец — то заговорить.
— В кого мы должны превратиться? — Он посмотрел на Дра — Гамма. — Как они выглядят эти обитатели Хрифы?
Но Дра — Гамм знал не больше нашего. Внешность обитателей обречённых миров — загадка для всех, кроме скарров.
— Ну, тогда ничего менять не будем! — Решительно заявил Ирф. — Сориентируемся на месте. Ну, что, пора?
Дальше тянуть время не имело смысла — ничего уже не изменится. Нехотя мы приступили к привычной процедуре телепортации, но теперь нам предстояло путешествовать в своих собственных телах, а это пугало меня ещё больше.
— А ты не пугайся. Нам — то чего бояться? — подбодрил меня Соф. — Мы ведь Наблюдатели — Координаторы.
— Ну да, — согласилась я, — нам сам чёрт — не брат. Мы — ребята бравые. Наше дело правое.
— Пора! — Скомандовал Ирф.
— А, будь, что будет! — Отозвались мы хором.
— Рванули!
ГЛАВА 16
Я ожидала увидеть мрачный, тёмный, погружённый в безысходность, мир. Я была уверенна, что увижу обречённость. Мир мрака, холода и ужаса…
Воздух чистый и прохладный. Запах свежей травы такой сильный и знакомый, что мне показалось, что произошла ошибка, и я вернулась на Землю. Мне даже показалось, что я улавливая знакомые ароматы мяты, полыни… Высокая густая трава сверкала в лучах восходящего светила каплями росы, словно здесь кто — то рассыпал драгоценные камни!
Ещё ни разу я не встречала планету настолько похожую на Землю, как Хрифа! Можно сказать, что Хрифа — это чистая, не загаженная цивилизацией Земля. У меня даже дух захватило от неожиданности!
— Удивительно! — Выдохнул Соф, поражённый таким сходством. — Посмотри, здесь даже Луна есть, такая же, как у вас!
Действительно, спутник Хрифы похож на Луну, как две капли воды. И светило, которое медленно выползало из за горизонта, ничем не отличалось от Солнца! По своей доброй привычке я стала звать его Солнцем.
— Мы не ошиблись? — Удивлённо спросил Парэнжик. — Это и есть обречённый мир?
И только Мерк ничему не удивлялся — он знал то, чего не знаем мы. Он изменился в очередной раз и стал похож на какое — то неведомое животное, видимо, обитающее на его родной планете. А, может быть, именно так и выглядят его сородичи? Возможно, это и есть его настоящий вид. У него была вытянутая собачья морда с лиловыми глазами, чуткий нос, заострённые уши и острые клыки. А лапы непропорционально длинные с кошачьими когтями. Серая с бурыми подпалинами шерсть и густой лохматый гребень от холки до хвоста. А хвост тёмный и короткий.
Я с интересом разглядывала его. Что — то в нём было от кошки, что — то от собаки.
— Мне здесь нравится! — Хрипло сказал он, срываясь на рычание. — Здесь хорошо!
Звёзды медленно гасли и ночь, устав сопротивляться, ушла отдыхать, уступив место свету. На все голоса запели, обитающие в лесу, птицы. Где — то недалеко шумела река. Мы стояли на опушке леса, не решаясь войти в густые заросли, словно лес был заколдован. Мы, как будто оказались в сказке.
— Я слышу Ари! — Заорал Дра — Гамм. — Я её слышу! Она жива!
Восторг и оцепенение спало с нас, словно какой — то невидимый волшебник снял с нас заклятие.
Планета, как планета, ничего особенного. Надо искать Ари. Я прислушалась и услышала её, но смутно и неопределённо — что — то глушило её мысли. Что — то или кто — то. И невозможно было определить, где же она находится.
— Кто — нибудь понял, где она? — Обеспокоено спросил Дра — Гамм.
Похоже, никто не смог определить её местонахождение. И лишь Мерк неуверенно произнёс:
— Мне кажется, что она в той стороне — он кивнул в сторону леса.
Соф молчал, прислушиваясь. Наконец сдался.
— Нет, не разберу.
— А, — сказала я, — чего мудрить, пошли в лес. Там река. У нас люди всегда селились по берегам рек и озёр. Если здесь есть хоть какая — то разумная жизнь, то искать её надо вдоль реки.
И мы отправились в лес.
После Тартры Ирф недоверчиво относится к деревьям, и теперь он с трудом преодолевал какой — то внутренний барьер. Входя в лес.
— Успокойся, — сказала я ему, — это всего лишь деревья. Обычные деревья.
Но Ирф никак не мог успокоиться.
— Нутром чую — в этом лесу опасно! — Непривычно тихо сказал он.
— Не говори ерунды! — Вышел из себя Дра — Гамм. — Что с нами там может случиться?
— Всё, что угодно. Мы ничего не знаем об этом мире. — Возразил Ирф.
Я удивилась. И было чему, ведь Ирф никогда не отличался осторожностью. Что бы это всё могло значить?
— Ничего это не значит, — обозлился Ирф, — я просто чувствую опасность.
Мы шли молча на шум реки. Слова Ирфа не давали нам покоя. Ну, какая здесь может быть опасность? Хищники? Тоже мне опасность! А что ещё? Но, по мере приближения к реке, эту опасность почувствовали все! Это трудно объяснить, но мы точно знала, что где — то там, в густых зарослях, кто — то внимательно следил за нами, кто — то враждебный. Этот чужой взгляд следовал за нами, как приклеенный. Мы не слышали его мысли. Мы не могли уловить направления, откуда он исходит, но он был реальным. Нервы напряглись до предела!
