В продолжении письма, как и в его начале, предлагается интересная с исторической точки зрения гипотеза о зарождении иудейского прозелитизма среди хазар: «И покаялись израильтяне вместе с людьми казарскими полным раскаянием. И стали приходить иудеи из Багдада и Хорасана и земли греческой, и поддержали людей страны, и те укрепились в завете отца множества [Авраама]. И поставили люди страны одного из мудрецов судьей над собою. И называют они его на казарском языке каганом, поэтому называются судьи, которые были после него, до настоящего времени каганами. А главного князя казарского они переименовали в Савриила».[409]
Возможно, Савриил – имя, принятое знаменитым царем Буланом (упомянутым в письме Иосифа) после обращения в иудаизм. Разумеется, следует относиться к этим историям с большим сомнением. По-видимому, драматические описания обращения хазар в иудаизм – лишь легенды, служившие для религиозной пропаганды. Упоминание еврейской иммиграции как фактора, существенно ускорившего приток прозелитов, гораздо важнее для понимания хазарской истории. Прибытие верующих иудеев из Армении, из различных областей современного Ирака, из Хурсана (юго-восточной Персии) и Византийской империи, по-видимому, стало исходной точкой обращения Хазарского царства в иудаизм. Иудейские миссионеры были вытеснены из районов, где господствовали победоносные монотеистические конфессии, христианство и ислам, и переместили свою деятельность в места обитания язычников. В Хазарии, как и повсюду, где происходили всплески иудейского прозелитизма, массовое обращение в иудаизм началось с того, что иммигранты сумели убедить многих языческих соседей в превосходстве своего вероучения. Мощный процесс привлечения прозелитов, начавшийся в Хасмонейском царстве в II веке до н. э., достиг своего апогея в VIII веке н. э. в Хазарии.
Хазарский рассказ об иммиграции иудеев находит подтверждение и в арабской литературе. Арабский летописец Аль-Масуди (Al-Mas'udi, 895–956) писал: «Иудеями являются: царь, его окружение и хазары его рода. Царь принял иудейство во время правления халифа Харуна аль-Рашида. Ряд евреев примкнул к нему из других мусульманских стран и из Византийской империи. Причина в том, что император, правящий ныне, то есть в 332 год Хиджры (943 год), и носящий имя Роман, обращал евреев своей страны в христианство силой и не любил их [...], и большое число евреев бежало из Рума в страну хазар»[410].
Харун аль-Рашид – аббасидский халиф, живший с 763 по 809 год н. э. Что же до «императора», то речь идет, видимо, о Романе I Лакапине, правившем Византией с 920 по 944 год. Этот отрывок дает основание предполагать, что сближение Хазарского царства с иудаизмом было постепенным, причем первый этап его пришелся на VIII век. Мы уже знаем, что в этот период хазарское войско в своих походах проникало в Армению и достигало Мусула (в нынешнем Курдистане). В этих областях все еще жили иудейские общины, сохранившиеся со времен древнего царства Адиабена (Hadyab) и разбросанные по всей территории Армении. Вполне возможно, что именно тогда хазары впервые соприкоснулись с Моисеевым учением, а на обратном пути в Хазарию армию уже сопровождало некоторое число верующих иудеев. Кроме того, известно, что прозелиты, носившие греческие имена, проживали на всем северном побережье Черного моря, особенно в Крыму[411]. Позднее часть из них бежала, спасаясь от жестоких преследований византийских императоров.
Иехуда Галеви в книге «Кузари» называет точную дату обращения хазар в иудаизм – 740 год. Нет никакой уверенности в том, что эта датировка верна. Христианское свидетельство, записанное примерно в 864 году в западной части далекой Франции, утверждает, что «все хазары (Gazari) соблюдают иудейские обычаи»[412]. Ясно, что где-то между серединой VIII и серединой IX столетия хазары примкнули к иудейскому вероучению и превратили его в свой государственный культ. Следует предположить, что обращение в иудаизм не произошло (чудесным образом) в одночасье, а представляло собой длительный и постепенный процесс. Даже в спорном письме царя Иосифа хазары приходят к иудаизму не сразу, а поэтапно: царь Булан убеждается в истинности Моисеевой религии и становится иудеем, однако только царь Обадья, являвшийся не сыном, а внуком или правнуком Булана, «укрепляет иудаизм согласно закону и правилу», возводит синагоги и дома учения, а также признает авторитет Мишны и Талмуда. В этом письме также сообщается, что Обадья вызвал издалека иудейских мудрецов для того, чтобы они укоренили истинную веру в сердцах его подданных.
Если в XIX веке в исследовательских кругах еще существовали определенные сомнения, то сегодня никто не оспаривает самый факт обращения хазар в иудаизм. Стремительно распространявшаяся концепция монотеизма достигла Кавказа и степей, расположенных в низовьях Волги и Дона (сегодняшний юг России), и сумела внушить местным правителям и племенной аристократии, что вера в единого и неделимого Бога обладает многочисленными преимуществами. Однако по-прежнему неясно, почему хазары предпочли иудаизм двум другим монотеистическим религиям, предъявляющим своим адептам гораздо меньше ритуальных требований. Если отбросить в сторону обаятельную религиозную пропаганду, содержащуюся в письме царя Иосифа, в «Кембриджском документе» и в книге Иехуды Галеви, остается одно-единственное объяснение, уже доказавшее свою эффективность в случае с южноаравийским царством Химьяр (принявшим иудаизм). Стремление сохранить независимость перед лицом мощных, жаждущих экспансии империй, таких как православная Византия или мусульманский Аббасидский халифат, побудило хазарских правителей вооружиться иудаизмом как средством идеологической обороны. Если бы хазары приняли ислам, они превратились бы в подданных халифа. Сохранение языческих верований навлекло бы на них войну на уничтожение с мусульманами, не признававшими за идолопоклонниками права на существование. Обращение в христианство, разумеется, заставило бы их надолго подчиниться Византии. Кроме того, медленный и поэтапный переход от древнего шаманизма, распространенного в этих областях, к иудейскому монотеизму, по-видимому, способствовал укреплению и централизации устойчивого государственного аппарата.
Одним из крупнейших коллекционеров документов, имеющих отношение к хазарам, был русский караим Авраам Фиркович (Firkovitch, 1786–1874). Этот неутомимый исследователь являлся религиозным фанатиком; он активно манипулировал различными документами (вставляя и убирая интересующие его фрагменты), священными книгами и надгробными надписями, пытаясь доказать, что Хазарское царство приняло не раввинистическую, а караимскую версию иудаизма. Таким образом, несмотря на впечатляющие масштабы проделанной им собирательской работы, он нанес немало вреда: дискредитировал многие исторические материалы и породил в ученых кругах настоящую паранойю. Позднее его фальсификации были выявлены другими исследователями (в основном знаменитым историком Авраамом Элияху Гаркави). Критическое изучение архивов Фирковича показало, что поздний хазарский иудаизм вовсе не был караимским. Даже если наряду с талмудическим иудаизмом на просторы Хазарского царства, особенно в Крым, проникло и караимство, ясно, что основы иудейского хазарского культа были более или менее раввинистическими. Историческое становление караимского вероучения произошло слишком поздно, чтобы сыграть решающую роль в принятии хазарами иудаизма; еще труднее предположить, что караимство завоевало хазар позднее, когда те уже были иудеями. При этом необходимо помнить, что в период принятия хазарами иудаизма копии Талмуда все еще были очень редки, что позволяло многим прозелитам возвращаться к древним культам, а иногда и к таким практикам, как жертвоприношения. В крымской Фангории (Phangoria) в одном из пещерных могильников были найдены остатки скелета, облаченного в кожаные одежды, сходные по стилю с одеяниями служителей Иерусалимского храма, которые, как известно, подробно описаны в Библии.
