– Не понимаю, что вы из-за ерунды заморачиваетесь?! – отвернулся от меня Вася.

– Вовсе не ерунда, – покачал головой Артем.

Олег кивнул.

– Она – британская подданная, – заметил Олег. – Мы вообще не знаем, кто она, из какой семьи. Может, ее уже ищут – или родственники, или подруги-лесбиянки, или я не знаю кто!

– И ее видела Клавдия Степановна! В моей квартире! – истерично выкрикнул Артем. – И еще бабки-общественницы с моей лестницы, которые выбрали именно вчерашний день для сбора денег на домофон! С тебя-то, как всегда, все как с гуся вода!

– Просто я ни из-за чего не заморачиваюсь, – заявил Вася. – В особенности из-за ерунды. Ты волнуешься, Артем, что она была в твоей квартире? Ты волнуешься, Олег, что она была в этом доме? Так ведь девчонка их отродясь не найдет! Завтра же с утра я ее поставлю в подземном переходе с вещами, чтобы на обратный билет себе зарабатывала, а там уж – что у нее на роду написано. Заберут в милицию – пусть милиция разбирается, как ее обратно в Европу отправить. Хотя наша милиция скорее всего сдаст в консульство. Вот пусть тогда в своем консульстве и объясняет, как попала в Россию. Ее еще могут в тюрьму посадить, чтобы не повадно было по чужим странам без визы шляться. И будет сидеть, а не по международным конференциям геев и лесбиянок разъезжать. В тюрьме, может, нормальным человеком станет. В воспитательных целях лучше бы ей, конечно, в нашей, а не в английской почалиться… Но, наверное, в обезьянник все-таки попадет, пока менты с ней разберутся. Тоже неплохо. Для нее будет хорошая школа жизни.

– Да ведь ты сам после такой ее школы жизни вполне можешь сесть! – заорал Артем. – И мы вместе с тобой! Нам это надо?

– А чего ж ты тогда ее вместе со мной из Парижа вез? – вкрадчиво спросил Вася. – Чего так радовался, что от Ленки избавился, меня благодарил, что я такой оригинальный способ придумал? А здесь радовался, что Каллиопа тебе поможет еще и от Клавдии Степановны отделаться. Сам ее учил, как тещу правильно называть.

Тут мне пришлось вспомнить русскую поговорку «Помяни черта – рожки и появятся», потому что поверх всех голосов, звучавших в особняке, разнесся женский вопль. Вначале я не узнала, кому он принадлежит, потому что со мной его обладательница разговаривала вежливо и на немецком языке.

– Где это банкирское отродье? Эй ты, отвечай, или я тебя сейчас вместо своего зятька кастрирую!

Олег вылетел из кабинета, чтобы встретить нежданную гостью.

– Мамочки! – схватился за голову Артем. – Клавдия Степановна! И откуда она узнала, куда нужно ехать? Кто ей мог сказать?

– Может, Каллиопа, – высказал предположение Вася, но пылу в нем явно поубавилось.

– Ты что, идиот? Она-то откуда могла знать адрес?

– Да, вообще-то… Артем, тебе нужно спрятаться. – Вася быстро огляделся в комнате. – Давай-ка за диван лезь, тут больше некуда.

– Я не помещусь за диваном!

– А я его отодвину. Каллиопа, помогай!

Поскольку Вася продолжал говорить на русском, я только хлопнула глазами. Вася повторил на английском. Артем забрался за диван, мы его снова придвинули, Вася отошел немного, осмотрел результаты работы и вроде остался ими удовлетворен.

– Мы играем в прятки? – спросила я.

– Ага, – кивнул Вася. – Запомни: никому нельзя говорить, где спрятался Артем. Поняла? Никому!

Я закивала. В ту же минуту посмотрела в окно, у которого стоял диван, какая-то женщина пробиралась между кустов. Женщина была молодая, но мне не знакомая. Я обратила на нее внимание Васи.

– Ой, кто это? – пригляделся Вася.

Бинокль я на всякий случай оставила в башне, к тому же сейчас не могла воспользоваться и фотоаппаратом. Как объяснить Васе, почему я фотографирую гостей?

– Не знаю ее… Артем, слышь, еще какая-то баба сюда прется. Молодая.

– Может, Полинка?

– Полинку я знаю. И с чего ей сюда тащиться, если Олег на ней послезавтра женится?

– Может, проверить, чем он тут занят.

– Ты думаешь, ей Олег место сообщал? И вообще предупреждал, что мальчишник устраивает?

– А если кто-то сообщил?

– Я тебе говорю: не Полинка. Другая какая-то баба.

– Может, из бывших Олега? Хочет попытаться вернуть его назад?

– Точно! Молодец, Артем! Правильно сообразил!

– У него толстая девка была, помнишь? Аня, кажется.

«Каков негодяй!» – подумала я. Нет, чтобы сказать: пухленькая, аппетитная…

– Нет, и не Анька. Эта тощая. Знаешь что? Пойду-ка ее трахну, пока никто другой не оприходовал.

И Вася нас покинул.

Девица тем временем скрылась за углом дома. Я попыталась найти глазами подручных Бодряну, но никаких мужчин не заметила. Вероятно, они хорошо замаскировались. В моей голове роились десятки разных вопросов… А не оприходуют ли головорезы девицу до Васи? А заодно и самого Васю, который явно даже не догадывается о существовании Николая Бодряну, бывшего агента КГБ и современного колдуна. Но как бы мне выяснить, зачем тут появились подручные Бодряну? Кому принадлежит особняк? И почему Олегу разрешили им пользоваться, раз он привозил сюда Аньку? Олег – какой-то нанятый служащий? Но ценный служащий, которого сюда пускают. Или он пользуется особняком нелегально? Но может ли такое быть?

Вопросов было больше, чем ответов. Я чувствовала какую-то тайну, и не одну… Интересно, сколько статей удастся написать после этой поездки в Россию?

В последнюю командировку я выдавала по статье в день и благодаря им значительно подняла тираж нашей газеты (и собственные гонорары, естественно). Но самой памятной была другая… За ту поездку я получила орден, крест Виктории… Если бы королева, вручавшая мне его, знала, как я на самом деле боялась, если бы она также знала, что я преодолевала себя только ради того, чтобы не ударить в грязь лицом перед одним русским капитаном, которому была готова отдать сердце…

Но этого не знал никто, даже тот капитан, которому я так и не смогла открыть свои чувства. Гордость пересилила. Я выяснила, что он безнадежно (для меня) женат, любит жену и двоих сыновей. Но по крайней мере я заслужила его уважение. Его собственное и его бойцов. А когда мною восхищались коллеги и простые люди в Англии, мне было стыдно и хотелось плакать… Ведь я руководствовалась тогда не идейными соображениями, не желанием спасти людей, а самыми простыми бабьими мотивами…

Возможно, во мне в самом деле слишком много русской крови, и она подавляет английскую.

Хотя ведь и мой предок Марвин, благодаря которому наша семья разбогатела, руководствовался совсем не желанием нести славу Англии и увеличивать ее могущество (как представлялось в официальных документах), а жаждой личного богатства и, может, личной славы. Как, впрочем, и многие другие герои Англии, разбогатевшие, как и мой предок, благодаря мудрой политике наших королей.

Сделаю небольшое отступление, пока у нас в особняке ничего не происходит. Артем сидит, сжавшись за диваном. Внизу бушует его теща, Олег и другие мужчины пытаются ее успокоить. Кстати, она, похоже, приехала не одна, а с группой поддержки. Вася бегает по парку в поисках неизвестной девицы. Подручные Бодряну где-то сидят в засаде.

Так вот о предках. Марвин Тейлор был младшим сыном в семье и не имел никаких шансов получить землю и богатство. Для младших сыновей открывалось несколько возможных вариантов. Женитьбу Марвин отмел сразу же – на настоящее богатство в таком случае рассчитывать не приходилось, только на какие-то небольшие денежки. Рыцарство? Но рыцарские турниры в Англии были уже запрещены. Конечно, можно было «гастролировать» по континентальной Европе, но это его не очень привлекало. Зато его с детства влекло море, и он отправился служить во флот.

Призовые деньги морякам Великобритании стали выплачиваться с тринадцатого века – когда король Иоанн Безземельный даровал половину взятого тем, кто управлял его галерами в 1205 году. Иоанн Безземельный сам был младшим сыном Генриха II и Алиеноры Аквитанской, причем нелюбимым сыном у матери. У него практически не было шансов на престол. Более того, отец разделил наследственные земли (свои и принесенные в качестве приданого Алиенорой) между старшими братьями еще до его рождения, и ему ничего не досталось. Но умер старший брат Генрих (старший из доживших до взрослых лет), а его ребенок скончался через несколько часов после рождения, умер Готфрид, потом самый известный из братьев Ричард Львиное Сердце (любимчик Алиеноры), и Иоанн в обход племянника, сына Готфрида, стал королем. Иоанн лучше других королей понимал проблемы младших сыновей…