«Семья» — сценарий и постановка Рустама Ибрагимбекова. Наконец-то я понял, почему в свое время были введены советские танки в Баку. Видимо, армяне, захватывая Карабах, так сильно надавили на азербайджанцев, вытуривая их из Армении, что родственники тех в Баку и Сумгаите устроили ответную бойню. Весь фильм ложно интернационализирован. В центре семья, в которой какие-то усыновленные дети других национальностей, девочка, дружащая с русским мальчиком. Но интересно, что глава семьи умирает, в том числе и от квартирных интриг своего приемного сына армянина Гарика, и у этого сына еще есть какая-то история с собственными ребенком, записанным на другую фамилию. В общем, если быть внимательным на эмоциональном уровне, армяне, по Ибрагимбекову, не так хороши.

«Волшебная свирель» — прелестный анимационный фильм по мотивам осетинского эпоса. Много народного вкуса, хорошо вписаны «современные» начало и конец. Здесь рисованный старик говорит внуку об эпосе аланов. «Футбольная команда так называется»

«Подлец» — эстонский режиссер Валентин Куйк по рассказу Набокова. Все это осовременено, как бы большие настоящие страсти в малогабаритной квартире. Все очень точно сделано, грамотно и последовательно. Хорошие молодые актеры. Но фильм холодноват, да и вообще материала к концу не хватает, много снов и кинематографической литературщины.

Народ очень горячо воспринял фильм Панина по рассказу Андрея Платонова «Опять надо жить». Здесь много русских лиц, молодых, красивых. Действие происходит в двадцатые годы, голод, галерея типов. Много вставных эпизодов не лучшего вкуса, много штампов и красивостей. Но это такой кинематограф. Зато это большой стиль, народная жизнь, симпатия к русскому характеру. Интересно то, что в своей интерпретации Панин вернулся к тому прочтению Платонова, который и соответствует писателю. Платонов поддерживал революцию и не был антисоветчиком, каким сейчас его пытаются представить. Прелестная девочка, игравшая в фильме Говорухина — Анна Синякина.

Перед показом «Опять надо жить» выступал композитор Дога: «Я давно живу в России и теперь более русский, чем многие русские, которые перестали ими быть. Любите себя, и другие вас тоже полюбят».

27 февраля, воскресенье. Главное событие — это никакой фильм, сделанный по «Судье в ловушке» Филдинга. Но это на последнем сеансе. Сначала показали «Ворошиловского стрелка» Говорухина, и состоялся гала-концерт. «Стрелок», конечно, странноватая картина. Как просто человек, я согласен с героем: если не может защищать государство, надо защищаться самим и своими методами. Но что же будет, если вместо закона мы начнем заниматься самосудом. В фильме предупреждение не только государству, но и криминалу. Мне очень нравится девочка героиня и восхитительный С. Гармаш, играющий капитана милиции.

На гала-концерте я заметил, что актеры уже не читают монологи или серьезные стихи и рассказы Чехова и Толстого. Все приплясывают, рассказывают случаи, играют на гитаре и поют, вспоминают старые байки. Все идет по какой-то облегченной программе. То ли у актеров не хватает адреналина, то ли страсти и техники. Зритель привык, чтобы его развлекали, и не хочет серьезной работы. Кстати, в обычной жизни, я заметил, родители очень заботятся, чтобы их дети ходили в музыкальные школы, кружки бального танца или в секции, порой заставляют свое чадо играть на пианино силой, гордятся успехами детей, а ведь никого особенно не волнует, что ребенок не читает книгу. На гала-концерте очень интересно и зло Вячеслав Шиловский рассказывал о посещении МХАТ Брежневым. Зал слушал его на одном дыхании. Интересно наблюдать, когда разные люди: служащие, рабочие, банкиры, шулера, пэтэушники, солдаты, воры, проститутки, сутенеры и киллеры — превращаются в публику. Но вернусь к рассказу Шиловского. В тот день показывали «Дальше, дальше, дальше» Шатрова. Это спектакль о Ленине. Брежнев, сидящий в ложе, что-то недослышит, Громыко ему объясняет происходящее. Но кремлевская охрана перепутала линии связи, и шепоты Брежнева пошли через репродукторы в зал. Здесь возникли какие-то комические эффекты.

Очень умно выступила Клара Степановна Лучко. Я никогда не думал, что эта актриса так точна, умна и тактична. Разговоры и общение с ней мне доставляют огромное удовольствие.

Полную и вопиющую неудачу «Судьи» Людмила Ивановна Касаткина никому не простит. Фильм сделан по какой-то новой телевизионной технологии, но ни зрителей, ни жюри это не интересует. Режиссер не уходит от пьесы, но и не вплывает в кино. Людмила Ивановна играет форсированно, чувствуется, что и взялся Колосов за эту работу из-за нее. Кому-то Касаткина сказала, что за последние пять лет в театре у нее нет новых ролей. Из жюри только я один досмотрел фильм до конца. Пришлось отчаянно напрягать глаза, но у меня в гостинице оказался катахром. Каким образом фильм попал в конкурс, мне тоже неизвестно: его показывали на трех больших телевизорах, поставленных на сцене. Это, конечно, было издевательство над зрителем. Но кого-то Л.И. уговорила на такой эксперимент.

2 марта, четверг. Долго после обеда спорили и торговались. Мне понравилось то, что Матизен слушает аргументы. Тенденция Юрия Николаевича Клепикова такова: мы не уступаем ничего. Самое главное — мы отдали второй по значению приз Говорухину, и для главного приза — «Барак» Валерия Огородникова придумали точную формулировку «За создание выдающегося актерского ансамбля». Сделан фильм здорово, но есть некоторые резоны и в том, что это не прорусский фильм. Прекрасно, кстати, еврея-фотографа играет Ярмольник. Посмотрев его работу, хочешь-не хочешь станешь антисемитом. К шести часам я уже сделал протокол решения жюри. Ничего не получила Галя Евтушенко, которую я же и рекомендовал на фестиваль за документальный фильм о Шатрове.

Вечером был «пивной бал». Опять байки актеров, песни наших ребят, некая отдыхуха для своих. Пообщаться с великими актерами пришло и начальство.

3 марта, пятница. Утром на пресс-конференции был маленький инцидент. Я объявил решение жюри, и кто-то из журналистов поинтересовался, почему мы обошли Сафонову. По стилистике я сразу понял, что кое-что из аргументов и контраргументов заседаний нашего жюри просочилось. В вопросе было и такое: были ли другие точки зрения на распределение призов, и в частности, за женские роли. Я сразу увидел здесь призыв к доносительству и предупредил автора вопроса, что та часть вопроса, которая касается «других мнений», некорректна. Витя Матизен не утерпел и нарушил общую анонимность, сказав, что, по крайней мере, он был за Сафонову. Мне очень понравилась, что Лучко в ответ приняла вызов и сообщила собственные аргументы относительно игры Сафоновой. Мне-то эти аргументы казались убедительными, но мужество актрисы порадовало.

Вечером состоялась церемония вручения призов и прием. Я сумел сказать несколько слов, которые вызвали аплодисменты. Моя мысль была не нова, о государстве, которое бросает своих граждан. Во время церемонии зачитали приветствие В.В. Путина. Меня радует, что наш президент (или будущий президент) поддерживает все начинания, которые и мне кажутся дельными. Вот, думаю я, маленький самодеятельный фестивальчик превратился в культурное мероприятие совершенно определенного направления и четкой ориентации. В определении этой ориентации необходимо слово «народный».

4 марта, суббота. Приехал, уборка, В.С. уехала в больницу. Стирка белья, мытье кухни. Приехала еле живая. Голова у меня кружится, из носа течет, куда-то задевалась одна работа о Ленине. Завтра утром пойду в баню. Саша Великодный очень удачно справлялся без меня — аккуратно гулял с собакой. Пришел С.П. рассказывал, как ездил в Видное.

7 марта, вторник. Была Ольга Васильевна со старой песней, что она святая, бухгалтер идеальный, деньги внесены в кассу по другому ордеру, а почему они были внесены по ведомостям курсов Н.А. Бонк и почему надо было это делать, она не знает. Тем не менее, ничего не могу с собой поделать, и, несмотря ни на что, она продолжает мне нравится. В разговоре я прямо высказал ей, что подозреваю ее в «наезде». Она тут же и готово отпарировала, что сдал меня Дмитрий Николаевич, тут же отправив бандитов ко мне. Я промолчал о том, как она купилась на телефон ФСБэшников, который я ей дал. Ребята мне точно сказали, что по этому телефону никто к ним не звонил и «стрелку» не назначал. Отчетливо я помню и другие детали, которые свидетельствуют против нашей милой Олечки. Ну, да Бог с ней. О.В. попросила у меня также ссуду в 20–30 тысяч рублей, «на жизнь». Я не очень верю в нищету, в которой она живет, думаю, что, скорее, здесь стремление сыграть на беспроцентной ссуде и повышении курса доллара.