Конкретный больной обычно страдает наркоманией, связанной с приемом одного наркотика. Поэтому, указывая диагноз, уточняют вариант наркомании: опийная наркомания – опиомания, морфийная – морфинизм, героиновая – героинизм, кокаиновая – кокаинизм, гашишная – гашишизм, и др. Иногда больной принимает то один наркотик, то другой. У человека, болеющего одним видом зависимости, например, от анаши, может легко сформироваться другая зависимость, например, от героина. В таких случаях говорят о полинаркомании (от греческого polys – «многий»). Это особенно тяжелые случаи наркомании, трудно поддающиеся лечению.

Пусковым механизмом для формирования наркотической зависимости, как и других ее видов (алкогольной и токсико-манической), является состояние наркоманического опьянения, вызывающее у человека, как правило, приятные переживания и побуждающее его повторно принимать наркотик. Чтобы вызвать во время опьянения желаемое приятное состояние, человек вынужден постепенно увеличивать дозу наркотика. Дело доходит до того, что доза, которая раньше могла вызвать отравление, теперь только опьяняет. У человека возрастает переносимость наркотика. Организм как бы привыкает к наркотику и становится способным переносить все более высокие дозы. В это же время человек постоянно думает о принятии наркотика и все большая часть его деятельности проходит под влиянием этих мыслей в поисках наркотического вещества – возникает психическая зависимость. Какое-то (обычно очень короткое) время человек может сопротивляться желанию, хотя мысли об этом не оставляют его. Изменение реакции организма на болезнь и возникновение психической зависимости от наркотика – это уже начало болезни. При наркоманиях этот период продолжается очень короткое время – недели, иногда месяцы. Описываются и случаи привыкания к наркотику после первой инъекции, в то время как при алкоголизме период формирования зависимости может длиться годами. В этом одна из опасностей наркоманий – «баловство» с наркотиками может моментально привести к трагедии.

По существу, трагедия наступает, когда у человека формируется психическая зависимость от наркотика, но когда присоединяется физическая зависимость, человек уже вынужден принимать наркотик ежедневно, иногда не один раз в день, ведь в противном случае возникает чрезвычайно тягостное психическое и физическое состояние, напоминающее состояние похмелья при алкоголизме. При прекращении поступления в организм наркотика, привычное болезненное наркотическое равновесие нарушается. Его можно устранить только очередным введением наркотика или применением значительного количества специальных лекарств, могущих через некоторое время вывести больного из этого состояния. Требующаяся доза наркотика может увеличиваться до такой степени, что становится смертельно опасной для здоровья человека.

Сознавая некорректность определения этого состояния как похмелье, обычно связанного в нашем сознании со злоупотреблением алкоголем, мы вынуждены употреблять для обозначения подобного состояния при наркоманиях термин «наркотическая абстиненция».

Слово абстиненция происходит от латинского abstinentia, что означает воздержание. Оно характеризует состояние больного после лишения его наркотиков. Иногда, особенно в зарубежной литературе, слово абстиненция употребляется для определения длительного воздержания от алкоголя, а «абстинентом» называют абсолютного трезвенника. Эти понятия не надо путать. В своей брошюре мы будем говорить о состоянии абстиненции, подразумевая под ним болезненные проявления, возникающие у больного наркоманией непосредственно при прекращении приема наркотиков.

Существуют наркотики, при употреблении которых возникает сильная психическая зависимость, а физическая порой совсем незаметна. Такими веществами являются анаша и наркотики, вызывающие галлюцинации. Это не значит, что тяга к наркотику у больного отсутствует. Потребность в повторных приемах наркотика все равно достаточно велика. Надо учитывать, что после лечения или самостоятельного прекращения приема наркотика основной причиной возобновления его употребления является психическая зависимость (воспоминания о состоянии опьянения, навязчивые мысли о желательности опьянения). Любой наркотик обычно продолжает использоваться больным, пока какие-нибудь чрезвычайные обстоятельства (невозможность приобрести наркотик по материальным причинам, изоляция больного и др.) не вынудят его прекратить прием наркотического вещества.

Мы просим простить нас за большое количество терминов, приведенное в предыдущих главах, неизбежные повторения при их разъяснении. Это вызвано желанием сделать текст максимально понятным.

Действительно, наркомания – одна из самых тяжелых болезней, поражающих организм и психику человека (в последнее время это утверждение тем более справедливо, что она осложняется таким страшным заболеванием, как СПИД). При этом человек сам является главным действующим лицом в ситуации приобретения этой болезни, становится больным по собственной воле. Коварство наркоманий, как мы уже отмечали, в том, что даже если привыкание не возникает мгновенно, и первые приемы наркотика, казалось бы, проходят без вреда, а иногда забываются, – его повторные приемы (которые обычно не заставляют себя долго ждать) быстро подчиняют волю человека и вызывают желание вновь и вновь принимать наркотик.

У М. А. Булгакова есть страшный рассказ, который так и называется «Морфий». В молодости писатель начинал увлекаться наркотиками, но судьба уберегла его, а вот переживаний, видимо, хватило, чтобы создать это впечатляющее произведение о враче, заболевшем морфинизмом. Герою рассказа было достаточно сделать несколько уколов морфия, чтобы пристраститься к наркотику, а через два месяца уже заболеть наркоманией. Меньше чем через полгода после первой инъекции наркотика он писал в своем дневнике: «Я, заболевший этой ужасной болезнью (морфинизмом – О. Е.), предупреждаю врачей, чтобы они были более жалостливыми со своими пациентами. Не “тоскливое состояние”, а смерть медленная овладевает морфинистом, лишь только вы на час или два лишите его морфия. Воздух не сытный, его глотать нельзя... в теле нет клеточки, которая бы не жаждала... Чего? Этого нельзя ни определить, ни объяснить. Словом, человека нет. Он выключен. Движется, тоскует, страдает его труп. Он ничего не хочет, ни о чем не мыслит, кроме морфия. Морфия!

Смерть от жажды – райская, блаженная смерть по сравнению с жаждой морфия. Та к заживо погребенный, вероятно, ловит последние ничтожные пузырьки воздуха в гробу и раздирает кожу на груди ногтями. Та к еретик на костре стонет и шевелится, когда первые языки пламени лижут его ноги...

Смерть – сухая, медленная смерть...

Вот что кроется под этими профессорскими словами “тоскливое состояние”».

Сравните это описание переживаний с ощущениями в состоянии алкогольного похмелья, больному с алкогольной зависимостью такое и не снилось. Герой рассказа, желая вызвать к себе сочувствие, жалость, может быть, несколько усиливает описание своих переживаний. Но все же, когда прошел, примерно, год с момента первого укола морфия, этот врач застрелился. Автор рассказа помещает в конце его предсмертную записку: «Я никому ничего не должен, погубил я только себя. И Анну (женщина-фельдшер, которая, любя его, из жалости делала ему уколы морфия. – О. Е.). Что же я могу сделать? Время залечит...».

Какая трагедия описана М. А. Булгаковым! Из рассказа понятно, что пострадал, в сущности, один человек. Какой частной, личной кажется эта ситуация по сравнению с тем, что происходит сейчас вокруг нас. Сотни молодых людей, не особенно скрывая свою страсть, ищут, находят, употребляют наркотики, продают их, чтобы заработать себе на очередную «дозу». Но ни одному человеку не придет в голову пошутить, посмеяться, наблюдая больного наркоманией и зная его проблемы, как это иногда может случиться при виде больного алкоголизмом. Это касается опийных наркоманий, которая в настоящее время представлена героиновой наркоманией. Употребляют героин, по некоторым данным (по количеству обращений за помощью в наркологическую службу), до 90 % всех больных наркоманиями в крупных городах.