— Шпион или не шпион, но мы упустили шанс. Если только он придет снова… — пробурчала ведьма.

В этот момент послышались три легких стука в дверь, заставившие парочку вновь беспокойно переглянуться. Стук повторился более громко, после чего послышался властный женский голос:

— Кто бы здесь ни находился, откройте дверь!

Эту фразу вполне могли произнести полицейские, но женский голос ободрил Уолтона, и он, улыбаясь, промолвил:

— Это одна из твоих клиенток пришла узнать свою судьбу. Она явилась вовремя — нам нужно пополнить запасы вина, а то моя красная тряпка (он имел в виду язык) высохла, словно ядро в прошлогоднем орехе.

Женщина подбежала к двери и впустила даму, чье лицо было скрыто маской.

Сверкавшие сквозь прорези маски глаза быстро обежали комнату, которую дама узнала с трудом, так как в ней теперь не было ни мебели, ни украшений. Она внимательно разглядывала лица подобострастно кланявшейся пары.

— Мы здесь одни? — осведомилась посетительница.

— Да, ваша милость, — ответил мужчина.

— О, это вы, Уолтон? — сказала дама, подойдя к столу. — Дайте мне стул.

— Вы знаете меня? — удивился мошенник.

— Конечно знаю, болтун! Впрочем, мне нет нужды знать вас по имени, чтобы догадаться, какой передо мной законченный негодяй, если ему удалось унаследовать логово дочери Ла Вуазен.

Дама опустилась на предложенный ей стул. Ее беспечность контрастировала с тревогой достойной парочки так же, как атласное платье — с убожеством помещения.

— Вы тот мнимый англичанин, которого знатная дама спасла от виселицы. В шайке вас кличут «Автором», потому что вы можете ловко писать в различных стилях и даже пытались публиковать философские статьи. Еще недавно вы были помощником Ла Вуазен и Пьера Лесажа, чью дочь вы соблазнили. Если она узнает о той роли, которую вы сыграли в попытке бегства ее отца, окончившейся его гибелью, то вряд ли это приведет к большой близости между вами.

Оба слушателя вздрогнули при этом обвинении.

— Что касается вас, Босс, то вы были служанкой Лесажа до того, как банда рассеялась. Я правильно информирована?

— Вы знаете больше, чем я, — ответил Уолтон, в голосе которого смешивались страх и любопытство.

— После того, как скандал заглох, вы решили заняться прежним ремеслом, но полиция оставалась бдительной, и девица Лесаж, очевидно, сочла необходимым бежать, потому что имущество так называемой Гадалки исчезло. За вами следят, и вы опасаетесь, что будете арестованы при первой же попытке к бегству. Короче говоря, вы рискуете умереть от голода, похоронив себя в этом доме, где ваши главари и сообщники нажили себе целое состояние.

— Увы! — простонала женщина. — Это правда. Наши порошки и мази больше не продаются, а пилюли не имеют спроса. Если бы эти снадобья были просто безвредными, мы были бы вынуждены питаться ими.

— Чепуха! — проворчал ее компаньон. — Можно обойтись без пищи, но не без выпивки. Дни без нее кажутся такими длинными! — Уолтон произнес эту тираду с подобающей торжественностью, а лицо его исказил непритворный ужас.

— Знатные дамы напуганы так же, как простолюдинки, — подхватила карга. — Пламя, поглотившее Ла Вуазен, устрашило их.

— Я не разделяю этого страха, — холодно заметила посетительница, — и если вы согласитесь служить мне, то заплачу вам сколько требуется, чтобы успокоить вашу совесть.

— Говорите, сударыня, — сказал Уолтон, привыкший больше, чем старуха, к подобным сделкам. — Мы готовы повиноваться.

— Более, чем однажды, — начала гостья, понизив голос, — я обращалась за помощью к талантам Лесажа и Ла Вуазен. Обладаете ли вы таким же опытом в изготовлении снадобья, которое, будучи данным в тщательно отмеренной дозе, придает силы, в большем количестве повергает в сон, а в совсем большой порции — в такой сон, от которого не просыпаются?

— Сударыня, я посвящен во все секреты и обучался у многих мастеров, Я владею рецептом снадобья, которое надолго сохраняет в подопытном субъекте все признаки жизни, в то время как в каждую его артерию уже проникла смерть.

— Отлично! — воскликнула дама. — Вижу, что вы как раз тот человек, который мне нужен.

Она бросила на стол тяжелый кошелек.

— Дайте моей сопернице средство, о котором вы упоминали и, если я буду вами довольна, вы получите щедрое вознаграждение. За вами наблюдают, поэтому не привлекайте внимание полиции.

— Так я и думал, — заметил Уолтон, повернувшись к своей сообщнице. — Это был один из шпионов Ларейни.

— Офицер, которого я встретила у дверей?

— О, так значит, он офицер? Во всяком случае, многого он здесь не выведал.

— Что ему тут понадобилось? — властно осведомилась дама в маске. — Я хочу знать. Говорите!

Уолтон без колебаний кратко поведал о беседе с шевалье де Локмариа. Дама вздрогнула, лоб ее нахмурился под черным бархатом, взгляд стал отсутствующим.

— Медальон… Что за медальон? Быть может, знак любви к дочери накануне смерти, которую он предчувствовал? Ведь в колдовском ремесле больше истины, чем думают все. Но ведь на нем не нашли ничего, что бы обвиняло меня, а он никогда не уничтожил бы мое письмо… О, это письмо! — пробормотала она, сжимая голову ладонями. — Что могло с ним произойти?

Уолтон напряг слух. Расслышав последние слова, он рискнул заговорить.

— Сударыня, старый лис спрятал бумагу в медальон, передав его человеку, которому, по его мнению, он мог доверять. Но позвольте мне завершить свой рассказ.

Он так и поступил. Дама сидела молча. Лицо ее стало неподвижным, как будто оно было высечено из мрамора, но глаза сверкали, а мозг бешено работал.

«Итак, — думала она, — этот незваный гость из Бретани стоит на моем пути. Он отверг мои авансы и стал вольным или невольным сообщником женщины, которая пытается занять мое место подле короля, а теперь в его руках моя тайна и моя судьба! Клянусь честью, он зашел слишком далеко, бросив мне вызов! Что ж, вы послужите мне забавой, шевалье Жоэль, и я боюсь, что вы несколько задержитесь с прибытием во Фрейбург, зацепившись за какую-нибудь колючку в изгороди».

— Приятель, — обратилась дама к Уолтону, — можете вы найти для меня двух ловких фехтовальщиков, которые возьмутся за любую работу, если им хорошо заплатят?

— Когда они вам нужны?

— Сразу же.

Мнимый англичанин на момент задумался, а затем хлопнул ведьму по плечу, так как она задремала или делала вид, что дремлет.

— Отправляйся в таверну «Сухой колодец» на Круа-Руж. Твой братец, Взломщик, должно быть кутит там. Приведи его сюда с кем-нибудь из дружков и скажи, что у них есть возможность сталью заработать золото.

Старуха вышла более проворным шагом, чем можно было ожидать, но ее, очевидно, подгоняла приятная перспектива.

Мы уже имели печальную необходимость познакомиться со Взломщиком, вероломным помощником полковника Корбюффа; его приятель-головорез, которого он привел с собой, бывший солдат королевской гвардии, обладал костлявой, багровой физиономией забияки и вощеными усами, торчащими над мощными челюстями. Бандиты приветствовали даму в маске, положив одну руку на эфесы шпаги, а другой подкручивая усы.

— Слушайте внимательно, — сказала дама. — В настоящее время человек, который меня интересует, скачет по дороге в Лотарингию. Вы узнаете его по моему описанию. Садитесь на коней и догоняйте его. При нем имеется медальон, который мне нужен. Избавьте меня от этого храбреца и принесите мне медальон, а я щедро вознагражу вас.

— А сколько мы получим в качестве аванса? — осведомился Взломщик.

— Пятьдесят пистолей, а когда выполните поручение, еще сто пятьдесят.

— Сударыня — по рукам!