— Вы уверены? — и с любопытством склонила влево голову, чтобы посмотреть на сумасшедшую под другим углом, хотя, с учетом того, что в справку с прошлой школы она заглядывала врятли, то ей простительно, наверно…

— Конечно, — она не терпеливо поглядывала то на измерительные предметы в моих руках, то на саму меня, как бы поторапливая.

Я легонько пожала плечами, скидывая всю ответственность и громко и четко озвучивая последовательность моих действий, начала творить.

Так этого немного…ага…что учитель? А, не ту колбочку взяла?…да что вы говорите? Что значит смесь черная? Я ж все правильно делала, да? Вот видите! Как это не уверены? Как это садись? Ну, уж нет! Я проведу опыт до конца! Тем более, все подтвердят, что я все смешивала верно! Естественно и вы подтвердите *легко пожимаю плечами*, ведь это правда. Ну что, доводить опыт до конца? К-как это, да? Нет-нет! Конечно, вы замечательный учитель и знаете свой предмет! Ну, естественно вы хорошо следили. Да, вы правы, я все правильно сделала, я ж уже вам говорила! Э-э-э…. а может не надо? Мы все верим, что вы прекрасный преподаватель! Правда, ребят? (все яростно кивают, ошарашено пялясь на колбочку с черной жидкостью в моих руках). И не надо никому это доказывать! Не, и себе не надо! Ой! А что я? Я молчу! Вот честно-честно! Верите? А зря! На этом уроке мне обязательно нужно верить! И я говорю, что не стоит нагревать эту колбочку! Ну не получился опыт, ну вызовите другого ученика, он переделает! Да все в порядке с этими веществами!! Ой…. Значит так, хотите сделать по-своему — валяйте. НО! Сами!!! А я умываю руки!

И я культурненько так скользнула на положенное мне место рядом с Мефодием, или как эго здесь называли, Мефом (неужели нельзя было найти другой стол? вот, что я называю, не везет….), кстати, на второй ряд, четвертую (предпоследнюю) парту, где я была скрыта от учительского стола, что сейчас не могло не радовать. И все же…

Я слегка наклонила голову и, просчитав в голове некоторые детали, легкомысленно предложила соседу:

— Поменяемся местами?

Тот поднял на меня прищуренные изумрудные глаза (едва подавила завистливый вздох, всегда о таких мечтала…) и тихо пробежался пальцами по столу, видно было, что это его машинальный жест, сопровождающий задумчивость.

— С чего это вдруг?

— Ну-у, — я закатила глазки. — Я всю свою сознательную школьную жизнь провела за вторым вариантом, а тут так попасться, — грустно вздохнула, словно подтверждая свои слова, и, с опаской краем глаза следя за процессом на лабораторном столе, посмотрела на темного, выражая в своем взгляде надежду. — Так что?

— М-м… так насколько плохо у тебя с практической химией? — вдруг вопросил Меф.

В кабинете послышалось какое-то шипение, доносящееся со стороны химика.

— Очень плохо… — прошептала губами и вдруг резко спряталась под стол.

Раздался маленький хлопок, и все заволокло дымом.

Хм, похоже, на этот раз получилась дымовая шашка. Да, цены бы мне не было на войне…к врагам посылать. Может начинать учиться ржать, что ли? Все-таки троянским конем буду. Да, не-е, мама не поймет…

— Все целы? — донесся от двери чей-то мощный голос, — Что тут вообще произошло? Почему дым? У вас что, боевые действия?!

И в ответ залп из кашлей и милых пожеланий вопросителю. Мда… а раньше они казались мне скромнее…

— Так…. А ну-ка марш в коридор, все! Живо! — и через несколько минут рассеянное, — Э-э? А где ваша учительница?

— Здесь я, — простонал какой-то негр, голосом химика.

Ой! А кажись, это и сама химичка. Дась… что ж это за, извиняюсь, хрень-то получилась? Ну, точно дымовая шашка какая-то!

— Хм… мне вот интересно, а почему первые парты тоже в копоти, м-м-м… как, впрочем, и ученики с этих парт?

— Мне это тоже очень любопытно, — ядовито прошипел темный, наклоняясь ко мне под стол (до этого я выглядывала в щелочку, чтоб не нашли, значит, о! еще один эпизод! около метра над полом дыма не оказалось вообще, а вот люди в копоти были полностью, естественно те, до которых достал дым, то бишь, первые парты да несравненная (такого упертого барана еще поискать надо) учительница).

— Ничего не знаю, не о чем не ведаю! — тут же окрестилась я. — И вообще, все действия — правильны были!!

— Угу, — согласился он. — А почему взорвалось?

— Не знаю, — буркнуло мое некромантничество.

— Ладно, чудо, — темный мученически вздохнул, — Вылезай, давай.

И протянул руку.

Я отпрянула. Вот еще! Пусть себе другую дуру ищут! А мне быть придушенной новыми одноклассниками ну никак не хотелось!

Все это я и высказала парню, не забыв предупредить, что я больно царапаюсь, кусаюсь и вообще ко мне лучше не подходить с плохими намереньями. То, что на мне висит невидимый даже для нелюдей щит отторжения (отражает все направленные на меня плохие эмоции по обратному адресу, вследствие чего отрицательного субъекта постоянно преследуют неудачи), я конечно не сказала.

Меф хихикнул и, наклонившись еще ближе (я мрачно следила за его перемещениями, но не отползала — дальше просто не куда было), заговорщицки прошептал:

— Расслабься, никто тебя не тронет. Только спасибо скажут.

— За что это? — я, слегка повернувшись, присмотрелась к первым партам, за которыми сидели как назло только девчонки (почему столь обреченным тоном? да потому что нет врага хуже женщины! и это, кстати, всем известно! а что девушки, хотя и не все *я внимательнее присмотрелась* угу, точно… э-э? о чем это я там? ах, да! то, что это еще девушки не делает их менее мстительными, по себе знаю!) и состроила скептическую рожицу. — Ладно, про учителя понятно, а вот девчонки явно не простят.

— А их никто и не спросит, — довольно-таки жестко произнес он. — Посмотри, никого не узнаешь?

Я опять повернулась к щелочке, на что темный среагировал смешком.

Ну да, весело ему! А у меня уже есть плачевный опыт с одноклассниками, больше не хочу!

Пригляделась к первым партам (девчонки еще так и не вышли из класса, слишком уж много желающих было). Ой! А эту, кажись, я знаю!

— Лариса? — неуверенно протянула я, оглядывая девушку.

— Угу, — подтвердил Мефодий.

Я мгновенно уныла.

— И что? Опять скандал закатит?

Ругаться я не любила, как и повышать голос вообще, но вот наезды на себя хорошую я не терпела вообще! Поэтому многих приходилось ставить на место, впрочем, только под настроение.

— Просто не обращай на нее внимания, — отмахнулся он и пояснил. — В этой школе правила между учениками немного э-э… другие. Тех, кто грубит, хамит и выделывается, просто не замечают. Принцип.

— А как же… — я удивленно припомнила стычку в кабинете литературы.

— Тебя, как ты уже, наверное, догадалась, проверяли, — фыркнул этот… гад. — Начала бы скандал — тебе бы сразу объявили бойкот.

Я любопытно повела носиком, как маленький звереныш (я вообще одаренное существо!).

— Строго.

— Не сказал бы, — он с каким-то умилением посмотрел на мои выкрутасы. — Здесь просто уважают личное пространство и тех, кто его высмеивает, таким образом, ставят на место. Нет, ты не подумай, что здесь все ужасно скучно! Не, шутников — завались! Например, тот же Макс. Пусть и учится плохо, но как личность его уважают.

— Значит, Лариса — одна из «забияк»?

— Можно и так сказать.

— Эй! Ты чего!! — я, машинально опять пошевелив кончиком носа, едва увернулась от загребущих ручек Мефа.

Тот… не вероятно, но… смутился!

— Прости, просто ты мне лесенка напоминаешь, когда так делаешь, — повинился он.

— И что? — я слегка прищурила глаза, попутно прикидывая, чего мне будет стоить сидение на грязном полу.

Оказывалось ничего, вещи-то заговоренные, что не могло не радовать.

— Ничего. Но предупреждаю, к таким зверькам у меня сразу руки тянутся…

— Придушить? — я испуганно втянула голову в плечи, заодно стараясь, чтобы были не так заметны смешинки в глазах.

— Погладить! — с напускной возмущенностью ответил собеседник.