Такого счастливчика, как Вовка Шилов, не было среди ребят всего Вагозера. Еще бы! Ни один из них не мои похвастаться собственной ижевкой тридцать второго калибра. Вовка получил ее в подарок от своего ленинградского дяди и с нетерпением ждал каникул. Он уже договорился и с отцом и с матерью, что на лето уедет к бабушке в Ташканы. Правда, о том, что он решил взять с собой ружье, Вовка даже и не заикнулся.

И вот наконец настал день, которого Вовка так долго ждал. Едва он прибыл на место и ответил на все вопросы бабушки, как сразу же начал собираться в лес.

— И что тебе не сидится с дороги, — говорила бабушка. — Или в Вагозере леса не стало?

— Какой там лес, — ответил Вовка. — Всю дичь распугали.

— А ты не заблудишься в нашем лесу?

— Что ты, бабуся, да мне дядя Сережа такую карту нарисовал, что я по вашему лесу с закрытыми глазами пройду.

Видя, что внука не удержать, бабушка вздохнула и сказала:

— В добрый час, охотничек.

Долго бродил Вовка по лесу, пока не вышел к ламбушке. Деревья на берегу расступились, и тысячи солнечных зайчиков запрыгали по волнам. Они словно смеялись над Вовкой: «Мол, вот мы где, а ты нас не поймаешь».

Лишь в мрачных, загубинах, окруженных лесом, вода была недвижна. Туда ветру доступа не было. Сосны и ели своими широкими спинами укрывали загубины от малейшего дуновения ветерка и, легонько покачивая ветвями, гляделись в зеленоватую воду ламбы.

«Так вот она какая, Сяргиламба! — восхищенно подумал Вовка. — Красивая!»

Он опустился к самой воде, присел на корягу и достал из кармана свернутый вчетверо листок бумаги.

— Все верно, — рассуждал вслух Вовка. — Так мне дядя Сережа и рисовал. Вот просека, а от нее напрямик через лес в каких-то ста метрах ламба. Значит, это она и есть. А за ней болото.

Вовка спрятал в карман схему и берегом стал пробираться к болоту. Вдруг впереди за кустами что-то зашлепало по воде. Вовка мигом сдернул с плеча ружье и замер. Он до рези в глазах вглядывался в поросший ивняком берег ламбушки, но не заметил ни утки, ни зверя. «Ондатра так плескаться не будет, — рассуждал про себя Вовка. — Она ныряет бесшумно. А может, это медведь?»

И Вовке стало не по себе. Он тотчас зарядил ружье пулевым патроном.

Всплески то замирали, то раздавались с новой силой, — но на берегу никто не показывался. В конце концов Вовке надоело сидеть в кустах. Он осторожно поднялся и, удаляясь от берега, стал обходить это место стороной.

Когда Вовка взошел на горку и почувствовал себя в безопасности, он оглянулся. Вода хорошо просматривалась сквозь прибрежные кусты. В том месте, откуда доносился плеск, берег был устлан подушкой из старого тростника. Волны набегали на слежавшийся тростник и, подымая брызги, откатывались назад.

— Эх, а я-то испугался! — обрадовался Вовка. — Прибойную волну за медведя принял.

Вскоре он увидел приколотый шестом плот.

С трудом вытащив затянутый илом шест, он погнал плот туда, где Сяргиламба вдавалась в болото. Толкать плот было совершенно бесполезно: вязкое дно засасывало шест, и поэтому Вовка начал грести. Плот рыскал то вправо, то влево, но все же двигался вперед.

Не прошло и четверти часа, как он мягко ткнулся в зыбучий берег. Вовка закрепил его шестом и отправился открывать неизвестные земли. Прежде всего он решил исследовать болото с крохотными озерками посредине.

Но не успел он пройти и сотни шагов, как раздался резкий трубный крик: «Кру-ру!» Вовка поднял глаза и рванул с плеча ружье. Над ним, медленно махая крыльями, проплыла огромная птица. По длинной шее и таким же длинным вытянутым назад ногам Вовка узнал журавля. Но пока он любовался на птицу, журавль отлетел далеко и стрелять было поздно.

«Эх я, ворона! — сетовал на себя Вовка. — Упустил такого красавца. Но ничего, пока я живу в Ташканах, я до него доберусь».

К озеркам Вовка так и не добрался. Метров триста не доходя до них мох начал оседать под ногами, сапоги с трудом вылезали из вязкой жижи.

«А ну их, — подумал Вовка, — чего доброго в какой-нибудь зыбун провалюсь».

По твердому мху Вовка перебрался через болото и берегом Сяргиламбы зашагал туда, где стоял его плот.

Вдруг он услышал тревожное квохтанье «вак-вак-вак» и в тот же миг увидел перед собой какую-то птицу. Она пробежала по стволу упавшего дерева и остановилась, настороженно вытянув шейку. На этот раз охотник не собирался упускать добычу. Едва плечо ощутило приклад, Вовка поймал птицу на мушку и нажал на спуск. Звук выстрела показался ему особенно громким. За дымом нельзя было разобрать, попал он или нет. Вовка пригнулся и в тот же миг заметил, как от поваленного дерева к лесу полетела серая птица.

«Неужели смазал?» — подумал Вовка и побежал к упавшему дереву. Там возле побелевшего от времени ствола лежала белая в рыжих пестринках курочка. Это была куропатка. Мохнатые лапки ее вздрагивали, а когда Вовка взял птицу в руки, из клюва упала на мох яркая капелька крови.

«Хорош выстрел! — радовался Вовка. — Жаль, вторую сразу не заметил, улетела. Ладно, в другой раз я сюда заверну».

Солнце уже высоко поднялось на небе. Стало жарко. Охотнику захотелось поскорей добраться до дома, разуть тяжелые сапоги и снять прилипшую к спине куртку. Но самое главное, что влекло Вовку домой, — это желание похвастать бабушке своей добычей.

Вовка вернулся к плоту, переехал через Сяргиламбу и только спрыгнул на берег, как увидел перед собой двух девчонок и мальчишку такого же роста.

Они вынырнули откуда-то из-за кустов. На голове у каждого был зеленый берет, украшенный золотыми листьями дуба.

— Ты стрелял? — спросил без обиняков мальчишка.

Вовка обрадовался возможности похвастаться и, дернув плечом, будто поправляя висевшее на нем ружье, с гордостью ответил:

— А то кто ж еще? Конечно я. Вот и добыча. — Вовка поднял на вытянутой руке подстреленную куропатку. — Королевский выстрел!

Вовка в каком-то журнале вычитал такое выражение, хотя и сам не знал толком, что оно обозначает.

— Ой, мамочки, да это же куропатка! — жалобно произнесла одна из девчонок и взяла из рук Вовки птицу.

— Не куропатка, а куропач, — сказал мальчишка. — Куропатка сейчас вся серая. А самец, видишь, еще наполовину в белом пере. Это они так приспособились. Куропатка на гнезде сидит, и ее не видно. А куропач охраняет и лисиц от гнезда отводит.

Вовка удивился, когда услышал, почему эта куропатка с белыми перьями, а та, которая улетела, была серая. Раньше он этого не знал. Но тут девчонка передала куропача своей подруге. Вовку задело такое бесцеремонное обращение с его добычей.

— Эй-эй, полегче, перья не сомните!

Но в ту же секунду мальчишка подскочил к Вовке и, схватив за ствол ружье, дёрнул к себе.

— Шею бы тебе намять… Давай сюда ружье!

Такого оборота дела Вовка не ожидал.

— Осторожно! Оно заряжено!

— А ты не волнуйся, мы разрядим. Если ты с ружьем не умеешь обращаться, так мы умеем. — С этими словами мальчишка переломил ружье, вынул из ствола патрон и сунул его в карман. — А теперь пойдешь с нами.

— Отдай ружье… Никуда я с вам не пойду. Вы что, грабители какие? Ружье забрали, куропатку забрали… В милицию заявлю…

— Ну что ж, не хочешь с нами идти, не надо. Только знай, в милицию пойдешь, совсем с ружьем простишься. Таня, Нютка, идем!

И ребята скрылись за кустами.

Одна из девочек, обернувшись к Вовке, сказала:

— А ты, оказывается, трус! Смотри, потом будет поздно, нас отыскать не так-то просто…

Качнулась ветка, и зеленый берет исчез. Вовка постоял несколько секунд, силясь понять, что же все-таки произошло. «Может, это какая лесная охрана? — думал он. — Береты зеленые, золотые листья…»

В следующий миг он закричал что есть мочи:

— Эй, вы! Подожди-и-те!