— Да? — спросил он без малейшего интереса к их приходу. Он знал их, и им это было известно. Но Полли все же протянула руку.

— Меня зовут Полли Кровер.

После того как он не захотел поздороваться и не открыл дверь шире, она добавила:

— Мы из группы, куда Джинджер ходила по понедельникам.

— Знаю. — Гарольд моргнул. Или же просто вздрогнул.

— Мы хотели узнать, можем ли чем-нибудь помочь — если нужно, конечно.

За спиной Гарольда она увидела девушку, падчерицу Джинджер. Очень худенькая, в черной одежде, с маленьким узким личиком, та старалась занимать как можно меньше места.

— Нет, спасибо, обо всем уже позаботились, — сказал Гарольд и отступил назад, оставаясь в просвете при едва открытой двери.

Кэт отодвинула Полли в сторону:

— Что произошло, Гарольд? Как умерла Джинджер?

Они были почти одного роста. От неожиданности Гарольд сделал еще один шаг назад, хотя вряд ли испугался.

— Это случилось в горах, — тусклым голосом ответил он. — Ничего не известно. Внезапный приступ или что-то вроде того.

— Разве она болела? — продолжала давить на него Кэт. — Мы знали ее достаточно хорошо, но она никогда ни о чем подобном не говорила.

— Нет, не болела, — подтвердил Гарольд. — Просто никто не знает, что случилось.

— Здесь будет служба, и… мы можем войти? — спросила Полли. — Помочь хотя бы в этом? Мы могли бы сказать о ней несколько слов. Она ведь была нашей подругой.

Гарольд опешил.

— Нет, службы не будет. Я не могу… не сейчас, — моргнув несколько раз, пробормотал он.

Бледное лицо, маячившее за его спиной, исчезло.

— Спасибо, что пришли, — сказал Гарольд, закрывая дверь.

Кэт едва успела убрать руку.

Женщины постояли некоторое время плечом к плечу, разглядывая закрытую дверь. Полли гадала, наблюдает ли Гарольд за ними в глазок, смакуя свой триумф, поскольку ничего им не рассказал. А возможно, он жалел, что не обратился к ним за утешением. Как говорила ее мама, каменное сердце.

— Ну, что бы там ни произошло с Джинджер, она в конце концов добилась его внимания, — съязвила Кэт, когда они шагали вниз по тропинке.

— Едва ли это того стоило, ты так не считаешь? — спросила Полли.

Кэт сердито пинала кусочки коры секвойи, вынесенные с водой за пределы цветочных клумб. Конец дорожки обозначали два куста бархатцев, их большие ярко-оранжевые цветки качались на длинных стеблях. Кэт подошла ближе и сбила ногой два цветка.

Позади послышались легкие шаги, и через некоторое время на пересечении живой изгороди и тротуара появилась девушка. Худое лицо, как у Гарольда, острый подбородок, копна великолепных кудрявых волос, с ярко-рыжими и темно-фиолетовыми прядями. Хотя, возможно, рыжий являлся естественным оттенком. Ни грязная, ни растрепанная, одета она была в настоящие лохмотья. Рваные потертые джинсы с непонятными шнурками, свисающими с колен, бедер и лодыжек. Футболка с широченной горловиной, постоянно сползавшая с плеча. Под мышкой она держала книгу в черном переплете.

— Я слышала о вас, — сказала девушка, тяжело дыша. — Вы из той группы, где занималась Джинджер.

— А ты, должно быть, ее падчерица, Нина, — уточнила Полли, коснувшись руки девочки. — Она очень тебя любила.

Полли не стала бы разоблачать Джинджер, будь та жива, но сейчас это не имело значения.

Слезы ручьем потекли из глаз девушки, лицо мгновенно покраснело. Она прикусила губу и вдруг быстро заговорила:

— Послушайте! Джинджер была хорошим человеком. С ней что-то случилось. Может быть, вы сумеете выяснить.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Полли.

— Я слышала ваш разговор с папой. Он ничего не имел в виду.

Нина принялась щелкать суставами пальцев.

— Он просто не может свыкнуться с мыслью, понимаете? Ему пришлось опознавать тело… тело Джинджер. Папе очень тяжело сейчас.

Девушка глубоко вдохнула и, со свистом выпустив воздух, закашлялась. Кэт обняла ее за плечи, ожидая, пока она успокоится.

— Что-нибудь уже известно? — спросила Полли.

— Вы имеете в виду приступ? Полиция считает, что причина смерти совсем другая. Они собирались провести вскрытие.

— И что выяснили?

— В полиции нам ничего не сказали, только задавали вопросы. — Она сделала паузу, положив руку на книгу, которую держала под мышкой. — Думаю, у Джинджер был молодой человек. Мой папа постоянно в разъездах, а в тот день она ушла при полном параде. Джинджер всегда хорошо выглядела, но тут было нечто особенное. Может, если вы сможете выяснить, с кем она встречалась, мы узнаем, что произошло на самом деле.

Кэт и Полли молчали.

Нина посмотрела на свой ноготок и приблизилась к ним вплотную.

— Я не думаю, что Джинджер чем-то болела. Уверена, с ней что-то произошло. — Девушка внимательно наблюдала за их реакцией.

Подобная мысль возникала у них неоднократно, но они по-прежнему молчали.

— Вы сможете это выяснить? — спросила Нина. — Мы с Джинджер очень много общались. Я знаю, вы стали важной частью ее жизни.

Кожа на ее обнаженном плече и руках покрылась мурашками. Может быть, она испугалась, что они откажутся помочь ей.

— Мы попробуем, — мягко сказала Полли. — Мы уже давно все решили и попробуем.

Девушка широко улыбнулась, и на щеках появились ямочки. Вот так она, наверное, выглядела в десятилетнем возрасте.

— У меня есть одна вещь, которая может пригодиться, — тихо сказала Нина и вытащила книгу в черном переплете. Это оказалась электронная записная книжка в футляре из искусственной кожи. — Здесь есть абсолютно все, — прошептала девушка. — Время встреч, список адресов и телефонов, какая-то чепуха, связанная с деньгами. Она говорила мне. Но, полагаю, без пароля тут не обойтись. Вы ведь сможете разобраться, да?

— Думаю, сможем, — кивнула Кэт.

— Конечно, у нас все получится, — заверила Полли, хотя и сомневалась, удастся ли им распутать дело. — Обязательно получится.

«Не стоило давать обещание, — раздраженно думала Полли, — особенно юной Нине, которая считает, что у Джинджер был приятель, и даже не осуждает ее за это. Она едва перешагнула тот возраст, когда дети верят в рекламу на телевидении и сказки с хорошим концом». Злясь на себя, Полли повернулась к компьютеру и набросала черновой вариант письма в «Америкам эйрлайнз». Объявление в газете о снижении цен на билеты привлекло ее внимание, и она, как всегда, решила действовать. Письмо было составлено в обычной манере. Небольшое вступление, один-два абзаца касательно ситуации или проблемы, а в самом конце пожелания или требования.

Уважаемые господа!

Нас очень вдохновит ваше последнее рекламное объявление о том, что теперь билеты из Лос-Анджелеса в тридцать девять городов (восточное направление) стоят всего сто семьдесят девять долларов, а если ребенок путешествует в сопровождении взрослого, стоимость билета снижена почти на пятьдесят процентов. Мы уже готовились купить билеты на тридцатое августа.

Правда, потом внизу мы увидели текст, напечатанный мелким шрифтом, что кардинально изменило весь смысл написанного выше. Количество билетов ограниченно. Билеты необходимо заказывать не ранее чем за неделю до вылета. Путешествие длится с понедельника по четверг. Один взрослый — один ребенок. Таким образом, получается, что все обещания, данные в первом объявлении, автоматически аннулируются во втором.

Более того, мы не смогли достать билеты (я попыталась заказать их в день появления рекламы) в те шестнадцать городов, куда бы хотели улететь. Я знаю, вы ответите, что количество мест со скидкой ограниченно. Уверена, вы регулируете количество доступных мест прямо перед отлетом. И все зависит от того, насколько успешно разошлись билеты на тот или иной рейс.

Ваша политика в корне неправильна. Какая пищевая компания согласится предложить первоклассные ребрышки по двенадцать долларов за килограмм, приготовить их и только потом продать в промежутке между воскресеньем и полуднем понедельника? Интересно, какой банк в состоянии предложить залог со ставкой в размере семи процентов, да и то лишь для тех клиентов, которые успели оформить заем, закрыть условное депонирование в понедельник, а запрос отправить в четверг?