— Значит, вся проблема в безопасности остающихся в замке людей?

— Именно.

— А если я решу ее и избавлю тебя от необходимости составлять заклинание, ты поедешь вместе со мной сегодня же?

— Мах, это что, шутка?

— Прошу, ответь на мой вопрос.

— Хорошо. Если решишь эту проблему, обещаю, я лично распоряжусь: седлать лошадей.

— Отлично, тогда я пойду к оборотням и прикажу им собираться в дорогу.

— Может объяснишь, что ты задумал?

— Все просто. Я оставлю шестерых оборотней в замке. Один будет неотлучно дежурить у постели Лулы, а остальные пятеро, меняя друг друга, будут круглосуточно патрулировать коридоры донжона совместно с твоими стражниками. При очередном проникновении в замок похитителей, люди, разумеется, заснут. И для моих парней, на которых, как нам известно, сонные чары гномов не действуют, это послужит сигналом к действию. Оборотням, с их потрясающим звериным чутьем, потребуются считанные секунды, чтобы отыскать в одном из коридоров донжона незваных гостей. Злодеев атакуют и устроят им кровавую баню… Ну как тебе такой способ защиты?

— Весьма убедительно, — задумчиво кивнул Верд. — Конечно, заклинание было бы понадежней, но твои оборотни вполне могут временно его заменить. Только одно непонятно, Мах, почему ты оставляешь в замке лишь половину своего отряда? Что тебе мешает оставить здесь всех своих вассалов? Ведь в столице оборотни будут тебе не помощниками, а обузой. Для начала, при въезде в город, тебе придется заплатить за каждого из них сильно завышенную пошлину.

— Это еще почему?

— Оборотней боятся. Их появление в столице, особенно после недавнего разоблачения безликих, нежелательно. Высокая пошлина — надежный способ отпугнуть нежеланных гостей.

— Ладно, заплачу завышенную. Пусть подавятся.

— Но это еще не все. Потом тебе придется все время следить, чтобы оборотни, не приведи Создатель, не поцапались с кем-нибудь из горожан, потому что зачинщиками каждой такой свары, вне зависимости от того, правы твои удальцы или нет, городские стражники обязательно объявят оборотней, и тебе снова придется за них раскошеливаться. А штрафы в Туманном Граде нешуточные, уплатишь один, второй, третий… и прощай дарованные королем земли, все они уйдут в казну за долги. Спрашивается, чего ради так рисковать? Не лучше ли, вместо твоих оборотней, в качестве сопровождения нам взять с собой отряд моих стражников?

— Почему бы и нет, конечно возьми с собой стражников, — согласился Мах, но тут же твердо добавил: — Ну а я возьму с собой своих верных оборотней. Для охраны Лулы и слуг шестерых в замке будет более чем достаточно, остальные отправятся со мной в Туманный Град… Извини, отец, но твои доводы меня не убедили. Ты не знаешь их так хорошо, как я. Несмотря на немного разгильдяйский вид, у моих парней строжайшая дисциплина. И если я им прикажу!.. В общем, я готов поручиться за каждого из них.

— А как быть с лошадьми? — не сдавался Верд. — Когда твои оборотни перекинутся в звериную личину и побегут следом за нами, наши кони взбесятся от страха и понесут.

— Не беспокойся отец, оборотни неоднократно сопровождали меня во время конных прогулок, и их лошади при этом вовсе не сходили с ума от страха.

— Что?! Они у тебя умеют ездить верхом?

— Разумеется. Я их обучил.

— Сын, ты не перестаешь меня удивлять. Когда же ты успел?

— За предыдущие два дня. Все одно делать в замке было нечего, вот мы и практиковались.

— Как же лошади-то их к себе подпускают?

— Очень просто, как нас с тобой. В людской личине лошади их не боятся. Конечно, если кому из оборотней взбредет в голову во время езды поменять личину, то все лошади в отряде тут же взбесятся. Но я строго-настрого запретил подобные фокусы. Так что, отец, можешь не беспокоиться, оборотни от нас не отстанут.

— Ладно, быть по сему, — склонил голову старый барон. — Бери своих оборотней. А я возьму с полдюжины стражников. На этом и порешим.

— Так я пойду распоряжусь?

— Да, иди, — разрешил Верд.

Через час небольшой отряд выехал из ворот замка, бодрой рысью пересек поляну и, вытянувшись в цепочку по одному, скрылся в лесу.

Первым на основательно заросшую за десять лет вынужденного простоя дорогу въехал барон Верд, следом за ним друг за дружкой шестеро стражников из замка и полдюжины оборотней сына и последним, замыкая растянувшуюся вереницу всадников, барон Мах. Такое перестроение отряда в самом начале пути было вызвано отвратительным качеством лесной дороги. Некогда широкая, ровная, утрамбованная и даже местами замощенная булыжником, теперь она являла собой жалкое зрелище: вся в рытвинах и колдобинах, полностью укрытая высокой травой, низкорослым кустарником и многочисленными молодыми побегами деревьев. Даже такому великолепному наезднику, как барон Верд, приходилось передвигаться по ней буквально на ощупь. Остальные ехали за старым бароном след в след. О быстрой рыси пришлось забыть, отряд перешел на аккуратный шаг.

Пытка черепашьей скоростью длилась добрых полтора часа, по истечении которых отряд наконец выбрался из леса на широкую торную дорогу и наездники с радостью пришпорили лошадей, бросив их в сумасшедший галоп.

После утомительной ходьбы кони и сами были не прочь побегать и летели как птицы, их даже не приходилось подстегивать.

Мимо проносились заливные луга, дубовые и березовые рощи, ржаные, пшеничные и овсяные поля, маленькие пруды и большие озера. Они пересекали вброд, поднимая тучи брызг, небольшие ручейки и многоводные реки, взбирались на холмы, опускались в овраги, проезжали мимо огороженных высоким частоколом и потому похожих одна на другую как две капли воды придорожных деревень, неизменно вызывая своим появлением у тамошних жителей нешуточный переполох. Еще издали завидев приближающийся отряд незнакомых всадников, люди спешно загоняли пасущийся скот под защиту бревенчатых стен и наглухо запирали ворота частокола. Когда же отряд, не причинив вреда, проносился мимо, вслед всадникам несся задорный свист.

Бешеная скачка длилась несколько часов кряду. Лишь когда начало смеркаться и видимость заметно ухудшилась, Верд снизил скорость отряда и перевел его с галопа на спокойную рысь.

Меж тем день медленно, но верно уступал место ночи. Вечерело. Солнце подкралось к самой линии горизонта и поменяло свой цвет с ярко-желтого на огненно-красный. Пора было позаботиться о ночлеге. И только Мах подумал об этом, как из-за очередного поворота дороги вынырнул небольшой замок — скромное жилище местного барона.

Словно прочитав мысли сына, скачущий впереди отряда барон Верд стал усмирять бег своего коня. Следом за отцом остановился и Мах. Стражники и оборотни окружили их.

— Да, отец, лучшего места для ночлега нам не найти, — опережая родителя, выпалил Мах. — Наверняка хозяин замка не откажет нам в гостеприимстве.

— Мах, а ты разве не видишь, что замок выглядит подозрительно запущенным? — неожиданно спросил Верд. — Присмотрись: хоть и позднее время, а створки ворот беспечно распахнуты, мост опущен, не видно ни стражей-привратников, ни дозорных лучников.

— Точно, точно, теперь вижу, — закивал Мах и завистливо добавил: — Экий ты, отец, глазастый. Я бы без твоей подсказки и внимания не обратил — замок как замок.

— Да тут не в зоркости дело, а в опыте, — наставительно сказал Верд. — Я за свою жизнь в стольких переделках побывал… И научился в первую очередь примечать самое второстепенное и незаметное. С годами ты, сын, тоже научишься не упускать из виду важных мелочей.

— Мах, — раздался из-за спины голос невидимого деда Пузыря, — не совались бы вы туда. Чую, гиблое местечко этот замок.

— Вместо того чтобы попусту лясы точить, лучше бы слетал туда да разведал что к чему, — шепотом отчитал призрака молодой рыцарь.

— Да я только что оттуда, — ухмыльнулся сделавшийся видимым дед Пузырь. Скрестив ноги бубликом, он завис в воздухе прямо напротив Маха, в аршине от него. — Во всем замке нет ни души. Двери настежь. Половина стекол в окнах перебита. Такое впечатление, что тамошние жильцы улепетывали из замка со всех ног. Мне даже подумать страшно: кто или что могло напугать их до такого животного ужаса.