Слыша это, Смеральдина тотчас же приходит в себя. Синьора, ваша страсть ко мне чрезмерна. Скажите, вы девица иль вдова? Смеральдина Будь я вдовой, ужели б я посмела Монарху, что одних первин достоин, Себя в супруги дерзко предложить? Я девственна. (С притворным смущением обмахивается веером.)
Дерамо (глядит на статую, которая сильно смеется, со странными гримасами и широко раскрытым ртом) Ну, так. Теперь ступайте, Ломбардская синьора. Я клянусь, Что сколько женщин мне ни представлялось, Такого развлеченья не имел я Ни от одной. Ступайте. Я решу. Идите же. Смеральдина (вставая, весело) Синьор, я вам сознаюсь, Храню в груди я море сладких чувств. Любви и всяких нежностей. Сказать их Я не могу. Я к свадьбе берегу их. Тогда поймете, как я люблю вас. (В сторону.) Победа! Он влюбился. Я царица. (Отвешивает аффектированные поклоны со вздохами, по временам оборачиваясь.) Входит стража, чтобы встретить ее, и заслоняет собою обе статуи; человек–статуя в этот момент заменяется как можно более схожим изваянием. Смеральдина уходит, стража следует за нею. ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ Дерамо один. Дерамо (статуе) Ах, милый истукан, какую радость Дает мне смех твой! О мужья, отцы, Любовники, как было бы вам кстати Иметь в дому такое изваянье И, вопрошая жен, сестер любимых, Знать тайные их мысли… Впрочем… Нет, То было бы ужаснейшим несчастьем Для всех людей. Вот, если бы ты мог Разоблачать не женщин, а мужчин В их тайных побуждениях, тогда Сумели бы всегда мы уберечься От недостойных слуг, друзей неверных И от министров, что предать готовы. (Смотрит по направлению к двери.) Вот Анджела идет сюда. Клянусь, Найти ее такой же лицемерной Мне будет грустно. Думал я в ней встретить. Безумное желанье! Долгий опыт Мне запретил надеяться. Все ж, если… Я грежу… Изваянье, дай мне знак. ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ Дерамо, Анджела. Анджела (с благородной откровенностью) Я здесь, синьор, по вашему приказу. Не знаю, справедлив ли он. Дерамо Садитесь. (В сторону.) Какая восхитительная смелость! (Анджеле.) Я не был никогда несправедлив. Анджелла (садится) Конечно, вы — король, и кто ж посмеет В лицо вас осуждать и показать вам Несправедливость ваших приказаний? Дерамо Насколько вижу я из ваших слов, Мне кажется, в вас смелости достанет Монарха упрекать, а если нет — Я сам даю вам полную свободу. Открыто говорите. Оскорбленья Я в этом не увижу. Анджела (в сторону) Ах, жестокий, Меня он, ободряя, предает! О бедное сердечко! (Громко.) Неужели Сочтете справедливым вы, синьор, Что стольких бедных девушек, несчастных, Рожденных в скромной и убогой доле, К вам силою являться заставляют На выборы супруги королевской И этим льстят их ветреным умам? А после, все в слезах, они уходят, Исполнены стыда и огорченья, Что вам пришлись не по сердцу, хоть, может, У них заслуг немного (вздыхает) и отказ Понятен ваш. Ужели справедливо, Что против воли я сюда пришла И вы отвергли все мольбы отца О том, чтоб вы не делали меня Случайной жертвой вашего величья И вашей проницательности дивной Или (простите!) вашего каприза, Которым стольких девушек–бедняжек Вы оскорбили? О король Дерамо, Не забывайте праведное небо, — Оно ведь только время выжидает, Чтоб покарать грехи. Я говорю Не за себя — готова я к отказу. Я говорю за тех несчастных женщин, Что там стоят и с грустью ожидают Час униженья. Пощадите их. Пусть Анджела последней будет жертвой, Которой суждено отказа горечь Перенести насильно. Мой король, Простите, но вы дали мне свободу, И я свободно с вами говорила. Дерамо (в сторону) Каким дурманом ум мой опьянен! (Смотрит на статую, которая не двигается.) И все же неподвижно изваянье. Ужель и вправду сердце в ней не лживо? Нет, нет, не верю… (Громко.) Вашу откровенность Я, Анджела, прощаю и хвалю. Ах, если бы всю правду вы узнали, Вы так не говорили бы. Когда–то Надеялся я девушку найти, Которая бы искренней любовью До самой смерти радость мне давала. Я не нашел ее. Необходимость Наследника оставить королевству Меня сегодня снова заставляет Возобновить попытку, но боюсь, Что и на этот раз все будет тщетно. Анджела Но где же доказательства, синьор, Что искренности нет у стольких женщин? |
