- Многих детей зовут Лешами, - уклончиво ответила Надя, понимая, что день ухудшается с каждой минутой.

- Надежда, хватит юлить, я хочу знать все, как есть, - Влад отвернулся и поднял руку, обращая внимание официанта на их столик. - Кто он ей? Бывший муж? Парень?

- Наверное, что-то среднее, только без приставки "бывший", - смирившись с неизбежным, Надя глубоко вдохнула и расслабилась, в свою очередь, откинувшись на спинку кресла. - Они тогда так и не поженились, хоть все воспринимали их именно семьей. Да и сейчас,… вы сами видели, Владислав Анатольевич, - она махнула рукой в пространстве. - Они позавчера встретились после трех лет разлуки и жуткого скандала, к которому, к сожалению, и я имею прямое отношение, - Надя нахмурилась, опять испытывая чувство вины. - И уже как-то нашли общий язык. Он ей кофе привозит с утра, и беспокоится, чтобы тот не остыл, - Надя покачала головой, даже не скрывая, что поражена такими событиями. - Серьезно, они всегда казались выше этого определения - "брак". Отсутствие штампа в паспорте никогда не мешало им быть по-настоящему вместе. И, похоже, что сейчас ничего не поменялось. Они все равно, даже обижаясь друг на друга, не могут находиться врозь.

Надя благодарно улыбнулась официанту, который поставил перед ней чашку, распространяющую непередаваемый аромат свежезаваренного кофе.

- То есть, ты пытаешься сказать, что у меня нет шансов? - Влад продолжал улыбаться на протяжении всего их разговора, но сейчас выражение его глаз поменялось. Он словно бы просчитывал варианты.

Надя пожала плечами.

- Честно? Я не знаю. Но если вспомнить их прошлые отношения, то нет - я почти уверена, ни у кого не будет шансов, если эти двое захотят быть вместе. Тем более, у них есть сын…

Ее босс, задумчиво побарабанил по столу пальцами.

- Если все так радужно, почему они разошлись тогда? - немного колко, с иронией, спросил он, осматривая зал.

- Это личное, Владислав Анатольевич, простите, но мне не хочется об этом говорить, - Надя сосредоточилась на своем напитке.

Влад хмыкнул, помолчал, но потом вздохнул.

- Черт, и вот знал же, что не надо было ей уступать, надо было сразу брать дело в свои руки, а не позволять Лене присматриваться, - мужчина криво улыбнулся, словно бы пытался посмеяться над собой, и покачал головой. - Сейчас мы бы уже были совсем на другом этапе отношений, и никакой бывший - ничего бы не изменил.

- Не думаю, Влад, - переходя на неофициальный тон, Надя подняла голову и внимательно посмотрела в глаза босса, - мне кажется, что и выйди Лена замуж, это ничего бы не изменило. Если они захотят быть вместе - все потеряет значение, кроме этого желания.

- Не сильно ли пафосно, Надя? - в глазах Влада появился оттенок насмешки.

- Нет, просто предельно честно, - она улыбнулась, но эта улыбка вышла грустной.

- И если откровенно, я очень надеюсь, что они смогут вернуть то, что потеряли из-за глупого недоразумения и желания окружающих сделать "как лучше".

Не желая больше обсуждать Лешу с Леной, просто потому, что не считала себя в праве после всего, Надя поднесла к губам теплую чашку и сделала глоток.

Лена немного нервничала.

"Пффф, ну хоть с собой-то можно быть откровенной? Немного! Ха, да она дико волновалась!" И уж если Леша сейчас в самом деле приедет, а у нее не было причин сомневаться в его словах, то она начнет нервничать еще сильнее. Правда, Лене сложно было такое представить, но она знала, что будет именно так.

Вздохнув, Лена подтянула ноги под себя и, сложив руки на подоконник, уперлась в ладони подбородком, рассматривая белый, усыпанный снегом, пейзаж за окнами.

Сложно было просто сидеть тут, не имея возможности ни позвонить кому-нибудь, ни что-то сделать. Она же даже на фирму не могла сообщить о причине своего отсутствия. Леша с Игорем лишили ее всякой связи. А на жалостливую просьбу, Игорь, забегавший чуть ранее, перед началом обхода, сказал, что разрешит ей позвонить только под присмотром, чтобы Лена не увлеклась, пустившись в обсуждение заказов. А значит, ей не оставалось ничего, кроме как ждать. То ли окончания обхода, то ли приезда Алексея.

От этой мысли ее снова бросило в дрожь. Он приедет…

А она даже не может помыть голову!!

Черт! Лена пробовала купить хоть одноразовый пакетик с шампунем рано утром, но все киоски на первом этаже были еще закрыты, а теперь - ей не дадут проскользнуть постовые медсестры. Их всех уведомили, что Лукьянеко не следует даже из палаты разрешать выходить. Вот же ж! Она искренне любила и уважала Игоря, но порою, его опека просто душила Лену. Хотя, такое, наверняка, может сказать всякая дочь про своего отца.

Лена невольно улыбнулась, пусть у Игоря никогда не было своих детей, он превосходно справлялся с ролью заботливого родителя, как и Леша, похоже…

"Ох", уронив голову, она тихо застонала, "ну почему, все ее мысли, так или иначе, устремляются к нему?!" Подперев щеку ладонью, Лена невидящим взглядом уставилась в окно.

Он точно придет, Леша привык сдерживать обещания, и никакие постовые медсестры его не смогут остановить, да и Игорь, наверняка, будет на его стороне.

"Как-то быстро они спелись, вообще-то", Лена ждала более долгого противостояния, но нет - эти двое мужчин быстро выяснили все недоразумения. Вложились в каких-то сорок минут.

Вот бы, тогда так поговорили…

От воспоминаний стало неприятно и больно, не научилась Лена еще со светлыми чувствами смотреть в прошлое. Но проблема волнения и от этого никуда не ушла.

А помимо грязных волос, ее расстройство усугублялась еще и тем, что на ней было все та же футболка и пижамные штаны, которые Лена так и не успела переодеть вчера. И теперь они были довольно измятыми. В конце концов, она же не снимала их почти двое суток…

Такой гардероб не добавлял уверенности в себе, подпитывая нервозность, и все из-за того же странного и неразумного желания быть ничем не хуже, а может и лучше, чем те, кто был у него за эти годы.

От этой мысли стало не просто неприятно. Все внутри сжалось в тугой узел, и Лене пришлось крепко прижать глаза, чтобы не расплакаться.

Было больно. Действительно, по-настоящему больно.

Не то, чтобы она имела право в чем-то упрекать Лешу. Он живой человек, мужчина, и наверняка жил нормальной жизнью. А три года - очень долгий срок, как ни крути.

Да и она не пряталась в монастыре, общалась с мужчинами, все пыталась оставить те полгода позади.

Но и понимая это, принимая подобные доводы в уме, Лена не могла унять пекучую ревность.

Глупо? Возможно.

Однако никак не удавалось подавить это неуместное чувство. Он был ее.

Принадлежал только ей. Чтобы не происходило, и кто ни был за это время у каждого из них.

Лена ущипнула себя за руку, пытаясь вернуть здравость мысли. Но такой подход не особо помог.

Если позавчера, растирая в ванной слезы по щекам после той аварии, она клялась себе, что наконец-то переступит через все, уже прошедшее, то сегодня, да что там, еще вчера вечером - Лена уже всерьез задумывалась о том, что Леша ей говорил.

Действительно думала над тем, чтобы попробовать что-то вернуть, хотя бы ради Лешки.

А уж сегодня утром, после их разговора, когда ей показалось, что не было ничего, не было этих проклятых трех лет. Когда возникло ощущение, что они просто начинают очередное утро, полное мягких поддразниваний и мелких забот, а впереди новый день, наполненный всевозможными делами и такой простой, но такой всеобъемлющей любовью, что ее можно было между ними ощутить в каждом взгляде, в каждом вздохе…

Едва он положил трубку - она решилась.

В конце концов, без Алексея Лена уже пробовала жить и не могла сказать, чтобы то время оказалось настолько прекрасным, что стоило хоть за что-то цепляться в нем.

А с ним, - вздохнув, Лена потерла лицо ладонями, - с ним ей действительно было ради чего жить. Потому что каждый день из тех шести месяцев, что они провели вместе - делал ее жизнь полной и цельной. Счастливой.