То есть как? Он и сутки не проплавал на этом прекрасном судне и должен почему-то его покинуть? Дядя на старости сошел с ума. Девяносто лет, чего удивляться. Дядя всегда жаден был, и вдруг подарил билет. Теперь передумал и велит сойти. Вообразил, что деньги назад получит. Полный маразм! А откуда у него адрес? Да дядя не знает, с какого боку к компьютеру подойти! И знать не желает, сам сказал, когда с полгода назад Мартин звонил ему, поздравлял с днем рождения. Мартин пребывал в полном недоумении. Мало того, что письмо было загадочным, и вместо обратного адреса непонятные символы, так послание являлось к тому же бессмыслицей. Только безумец может удрать с корабля ни с того ни с сего, и поездом добираться обратно. Мартин себя безумцем не считал. Скорее всего, это приятель Карл подшутил, – решил Мартин, ну, он ему задаст, когда вернется.
Никогда прежде Мартину не были доступны удовольствия и развлечения в таком количестве: спортзал с тренажерами, теннисный корт, бассейны на каждой палубе, бары с напитками, кинозалы, казино, дискотеки, даже хор с музыкальным сопровождением для желающих попеть – чтобы обойти всё это и во всем поучаствовать, хотя бы частично, не хватало дня, Мартин валился в постель глубоко затемно, уставший и довольный. Засыпал и видел странные сны, о которых утром забывал напрочь, разве смутные отрывки проносились в голове, пока он чистил зубы в роскошной ванной… Вода, много воды, но никто не купается – в воде полно крокодилов. Детские игрушки – и тоже в воде, почему-то красной. Люди, все голые, играют в теннис, вместо мячика перебрасывают что-то непонятное. Но что именно – не запомнилось, или не увиделось.
На четвертую ночь Мартин проснулся о неприятного ощущения – «кто-то навалился ему на грудь и душил». Наверно, выпил вечером в баре лишнего. После ужина он на палубе познакомился с симпатичной молоденькой пассажиркой, и они пили в баре шампанское. Она ему очень понравилась своей живостью и непосредственностью, и необычностью в поведении – быстрые движения тонких рук и резкие повороты головы, словно хотела всё вокруг сразу разглядеть, к тому же Лола оказалась весьма неглупой, что, в сочетании с легкомысленным именем и хорошеньким личиком его даже позабавило. После бара они около часа гуляли, любовались яркими звездами, и только он собрался пригласить девушку в танцзал, но тут Лолу грубо дернули за руку и какой-то здоровенный мордастый нахал с возгласом «Вот ты где!», буквально оттащил ее, она только беспомощно оглянулась и улыбнулась извинительно, взмахнув прощально тонкой ручкой. Проходящий неспешно мимо пожилой господин в смокинге и с тросточкой, пробурчал: «А нечего заигрывать с чужими невестами, парень». И Мартин, сильно огорченный, отправился снова в бар… Чем больше он пил, тем больше злился. «Дать бы ему в рожу, чтобы знал, как с девушкой обращаться!», – громко сказал он и, воображая наносимый удар, взмахнул рукой… недопитый бокал скатился с барной стойки и разбился. После чего ему вежливо предложили идти спать, и уже знакомый темнокожий стюарт Якоб проводил его под руку в каюту. «Слушай, Яки, мне поговорить надо кое с кем, пойдем со мной, ты покажешь мне каюту, и я ему накостыляю, а хочешь, вместе!», – предложил Мартин. Якоб кивал курчавой головой и ловко помогал ему раздеться.
Надо же так было напиться… Мартин глянул на светящийся циферблат часов – три часа ночи. Полежал, закрыв глаза. Заснуть больше не удавалось, он оделся в спортивный костюм и вышел в коридор. Где-то близко послышался шум и крики. Дверь каюты напротив распахнулась, оттуда вышел врач в белом халате, он нес на руках маленькое тельце, на ковровую дорожку текла тонкой струйкой кровь из маленькой разбитой головки, следом выскочила рыдающая молодая женщина, за ней мужчина с перекошенным лицом. Мартин успел еще заметить в каюте сжавшуюся в углу дивана светловолосую кудрявую девочку лет трех, с открытым ртом и расширенными, то ли в страхе, то ли в недоумении, глазами. Подбежавший стюард взял девочку на руки и хотел унести ее, заметил застывшего Мартина и, остановившись, сказал быстро несколько слов… «…очевидно, приняла своего братика за игрушку… разбила ему голову…». От услышанного Мартин пришел в оторопь. Все ушли, а он всё стоял в коридоре, уставившись на кровавую дорожку. Он и раньше видел эту супружескую пару с двумя детишками, они выглядели такими счастливыми и довольными жизнью. И вот… это представить себе невозможно… но он попробовал представить, как это было. Родители заснули, а старшая девочка проснулась и захотела поиграть с куклой. Она приняла своего братика за куклу – видно, не до конца очнулась ото сна, а может и прежде считала его куклой, и рассердилась, что «она» пищит… Девочка вынула «куклу» из кроватки и ударила головой об спинку. Возможно, что не один раз…
Ужасно расстроенный, Мартин вышел на палубу. Яркая и равнодушная ко всем происшествиям на свете, упиваюшаяся свои свечением, луна холодно взирала с вышины, так же холодно мерцали звезды, лайнер, рассекающий с равномерным шумом темные воды, несся в ночь.
Мартин заметил поотдаль тонкую фигуру в светлом плаще, опершуюся на перила и склонившую вниз голову, словно пытающуюся рассмотреть что-то в несущихся назад, к корме, волнах. Фигура выпрямилась, сбросила резким движением с головы капюшон… «Лола!» – Мартин узнал ее по этому движению и светлым волосам, и двинулся к ней… Тут ему показалось, что внутри у него всё задрожало… Это дрожала под ним палуба, сначала чуть-чуть, потом сильнее, и вдруг весь корабль дернулся и затрясся, как самолет, попавший в турбулентность. Раздался глухой взрыв… Мартин кинулся к светлому плащу, но тот уже быстро приближался, и он схватил Лолу в объятия. «Что это?.. – шепнула Лола, – мне страшно…». Палуба под ногами начала ощутимо крениться влево, и они с усилием, кое-как перебрались по уходящей из-под ног твердой опоры на противоположную сторону и стояли, прижавшись к поручням и вцепившись в друг друга. Сначала была тишина, но через мгновение она взорвалась криками, плачем, топотом множества людей, хлынувших на палубу, страшно было смотреть на начавшееся людское сумасшествие. «Судно непотопляемо, я читал проспект», – сказал Мартин Лоле на ухо, и почувствовал аромат, исходящий от ее открытой шеи и волос… Ему захотелось зарыться лицом в эти чудные волосы и так остаться… Неожиданно Лола поцеловала его в щеку, потом в губы и шепнула: «На всякий случай…». Мартин крепче прижал ее к себе, и они стали целоваться как безумные, среди беготни, криков и толкотни.
Дальше всё происходило как в страшном сне. Но из сна можно «выплыть», даже усилием воли, а из холодной воды, в темноте… Оказалось впоследствии, это удалось далеко не всем.
Шлюпок на всех не хватало, к тому же две оказались негодными. Сначала люди сыпались в них горохом, но старший помощник распоряжался мгновенно и жестко: «Прекратить панику! Женщины и дети, только женщины и дети! Все остальные потом!». В одной руке он держал пистолет, которым размахивал, другой рукой прижимал к груди какую-то вещицу. Мартину показалось, что это кукла… Вдруг старший помощник схватился за сердце, и стал клониться вниз, хрипя: «Это она, всё она мстит… зачем я оставил её…». Подбежал врач, и сгустившаяся толпа заслонила от Мартина эту картину… Капитана не было видно, кто-то сказал, что дверь капитанской каюты заклинило, и ее ломают. В черное небо взлетали красные ракеты, подавая сигналы бедствия, но, видимо, скоро они закончились…
Мартин попытался протолкнуть Лолу вперед, к толпе кричащих и рыдающих женщин, которых одну за другой сажали в шлюпки, но она упрямо цеплялась за него и мотала головой. «Нет, нет, я боюсь, я с тобой…». По палубе бегали матросы и раздавали спасательные жилеты. Внизу, в спустившихся на воду шлюпках и возле них, творилось невообразимое. Спрыгнувшие сами в воду люди цеплялись за борта лодок, где-то их втаскивали, а где-то отпихивали веслами. Мартин выхватил у пробегавшего матроса с охапкой оранжевых жилетов два и заставил Лолу надеть, второй надел сам. И практически силой оторвал ее от себя и втолкнул в возбужденную толпу женщин, быстро двигавшуюся к висевшей у борта на тросах еще неполной шлюпке, через несколько минут Лола уже сидела в ней и смотрела снизу на Мартина, и вдруг она рванулась, пытаясь протиснуться меж людей и выбраться обратно, но шлюпка сильно качнулась, и Лола упала назад в гущу тел, ее с сердитыми возгласами впихнули на место. Шлюпка стала уходить вниз, Лола неотрывно смотрела на Мартина, он махал ей рукой и улыбался. Сердце сжалось – увидит ли он ее когда-нибудь… Он отвернулся и заметил на палубе маленькую куклу в морской форме, похоже, ее держал раньше в руке старший помощник, пробегавшие люди топтали её. Мартин нагнулся и поднял куклу, сунул в руку плачущей маленькой девчушке, но она вскрикнула, будто укололась обо что-то, и выронила на палубу, чья-то нога отшвырнула маленького морячка, и тот упал за борт.