Дезирэ опустила голову.

– О, можете не отвечать, – сказал он, увидев, что она колеблется. – Мне не надо было спрашивать.

– Нет, вы правы. У меня был сегодня неудачный день, и поэтому я в плохом настроении.

– Вы скучаете по брату.

– Да, как бы мне хотелось, чтобы он сейчас был рядом. Мне о стольком надо было бы ему сказать!

С Этьеном она смогла бы поговорить о своих чувствах к Рафаэлю. Возможно, он бы ее и не одобрил, но попытался бы понять.

– Простите меня. Я слишком сентиментальна.

– Нисколько, – возразил Арман. – Ведь прошло всего шесть недель, как вы узнали о смерти полковника. – Он откашлялся. – Я буду рад вас выслушать. Это, конечно, не то же самое, но я был другом Этьена, и, если вы мне доверитесь, я, возможно, помогу вам решить ваши проблемы.

– Вы очень добры, Арман. – Дезирэ чуть было не расплакалась.

– Доброта здесь ни при чем. Я рад, что вы приехали в Мадрид. – Он вдруг схватил ее руку и начал с жаром целовать. От неожиданности она отпрянула, и он тут же отпустил руку. – Однако, признаться, я был крайне удивлен, узнав о вашем приезде.

Дезирэ облегченно вздохнула. Слава богу, кажется, он не собирается приставать к ней со своими романтическими ухаживаниями.

– Позвольте спросить, почему?

– Этьен говорил мне, что написал вам, предостерегая от поездки в Испанию… Он понимал, что в стране растет недовольство.

– Я не получала никакого письма.

Если бы до нее дошло это письмо, она бы знала, что ситуация в Испании ухудшилась, и никогда бы не решилась на эту поездку. И никогда бы не встретила Рафаэля де Веласко.

А он никогда бы не разбил ее сердце!

Входная дверь дома на улице Нуэва была нараспашку, а вместо угрюмого привратника гостей встречала шеренга слуг в напудренных париках. Все окна были освещены, и из них доносилась музыка.

Поправив складки серебристого шарфа, Дезирэ вошла в зал.

Голоса и смех многочисленных гостей оглушили ее, и она остановилась в нерешительности.

– Дезирэ.

Она увидела хозяйку дома, принимавшую гостей у громадного камина.

В голосе Элены было столько теплоты, что робость Дезирэ сразу же пропала. Она направилась к Элене, но дорогу ей преградил Рафаэль, до этого момента разговаривавший с каким-то военным.

– Добрый вечер. – Он поклонился и протянул ей руку.

Дезирэ вдруг охватило безумное желание дать ему пощечину. Но она справилась с собой и лишь молча оперлась на его руку, позволив провести себя через зал.

– Сейчас мне надо заняться гостями, – тихо сказал он, когда они подошли к камину, – но могу я просить вас позже уделить мне несколько минут?

– Для чего?

– Давайте поговорим, и вы все узнаете. Встретимся за ужином, – сказал он и отпустил ее руку.

Впоследствии Дезирэ не могла вспомнить, о чем она говорила с Эленой и ее друзьями. Скорее всего, она кивала головой и улыбалась в нужные моменты (она все же получила хорошее воспитание!), но голова ее была как в тумане.

Она немного пришла в себя после нескольких глотков отличного шампанского и начала кружить по залу, переходя от одной группы гостей к другой. Среди гостей-испанцев было несколько французских офицеров с женами, и все вели себя по отношению к ним довольно приветливо.

Дезирэ поймала себя на том, что ей даже весело… до тех пор, пока она не увидела Рафаэля, непринужденно беседовавшего с роскошной дамой в ярко-красном декольтированном платье. Брюнетка, кто бы она ни была, привлекала внимание своей зрелой красотой и вызывающим чувственным смехом.

Дезирэ тут же показалось, что ее собственное платье из лилового шелка выглядит безвкусным. Росита убрала ее локоны в элегантный пучок, перевитый лиловыми и серебряными лентами. На шее у Дезирэ было жемчужное ожерелье, но по сравнению с брюнеткой, увешанной рубинами величиной с куриное яйцо, она казалась бледной тенью.

– Могу я предложить вам бокал шампанского? Обернувшись, Дезирэ увидела перед собой представительного пожилого господина, одетого в темно-вишневый бархат.

– Благодарю вас.

Мужчина, не представившись, лениво усмехнулся.

– Я вижу, вы наблюдаете за тем, как дон Рафаэль флиртует с моей женой. Они кажутся подходящей парой, но вам не о чем беспокоиться.

– Вы очень откровенны, сеньор.

– Это привилегия моего возраста, мадемуазель Фонтэн. Одна из немногих, которую стоит иметь. – Его тонкие губы тронула слабая улыбка.

– У вас передо мной преимущество, сеньор: вы знате, кто я. И уверяю вас, что меня совершенно не волнует, флиртует ваша жена с нашим хозяином или нет.

– Так же, как и меня. Но разрешите представиться. Я маркиз де Аранда. Моя жена и дон Рафаэль давние друзья. – В ответ на удивленный взгляд Дезирэ маркиз добавил: – Инее знает, что я жду от нее соблюдения приличий. Она никогда не переступит черту на людях, а вот наедине… но это совсем другое.

– Поведение маркизы касается вас, а не меня, сеньор. А что до поведения дона Рафаэля, мне нет дела до того, с кем он флиртует.

По выражению лица маркиза было видно, что он не верит Дезирэ. Когда она снова взглянула на Рафаэля, то увидела, что он наклонился к маркизе и что-то ей говорит, а она в ответ заливается смехом.

– Наводит на размышления, не правда ли? – сказал маркиз, внимательно изучая выразительное лицо Дезирэ. – Но, повторяю, все это ничего не значит, мадемуазель. Вам ничто не угрожает. Более того, вы скоро поймете, что романтические устремления дона Рафаэля направлены совсем в другую сторону.

Дезирэ снова повернулась к маркизу и встретилась с его понимающим взглядом.

– Вы верите сплетням, сеньор.

– Я нахожу их полезными.

Дезирэ сжала губы и сделала книксен.

– Прошу меня извинить. Я только что заметила человека, с которым мне хотелось бы поговорить.

Он склонил седую голову, а Дезирэ поспешила скрыться в толпе.

Судьбе было угодно, чтобы она тут же столкнулась с Арманом.

– Чудесный прием, вы не находите? – улыбаясь, сказал он. – Донью Элену можно поздравить.

– Да, все замечательно.

Голова Дезирэ была занята другим. Она могла бы поспорить, что старый маркиз своими циничными замечаниями намеренно вызвал у нее беспокойство. Но он невольно оказал ей услугу: недвусмысленно дал ей понять, что ее дружба с Рафаэлем уже стала предметом сплетен.

– Ваш бокал пуст! Разрешите принести вам еще шампанского.

– Нет, спасибо. Мне уже достаточно.

– Нет? – удивился Арман, а потом, оглядев ее с головы до ног, неожиданно заявил: – Какое на вас красивое платье. Этот цвет вам к лицу. Вы – королева бала.

Дезирэ не поверила ему, но с благодарностью приняла комплимент.

– Этьен говорил, что его младшая сестричка – красавица. А теперь она еще и богатая наследница.

Решив, что Арман немного пьян, Дезирэ сделала вид, что не заметила его бестактности. Положение спас появившийся рядом с ними месье Дюбек.

– Майор, мне надо поговорить с мадемуазель Фонтэн. Вы нас извините?

Арман хотел было возмутиться, но до него дошло, что неразумно ссориться с приближенным короля, и, буркнув что-то себе под нос, он отошел.

– Наш галантный майор мною недоволен, – насмешливо улыбнувшись, сказал месье Дюбек. – Но я прощаю ему его дурные манеры.

– Боюсь, на него подействовало шампанское.

– Если быть честным, мадемуазель, он вообще слишком много пьет.

– Я это заметила, – сухо сказала Дезирэ.

По ее тону Дюбек понял, что ей неприятен этот разговор. Он не знал, стоит ли предупредить ее, что Арман весь в долгах и нацелился на то, чтобы жениться на богатой невесте. Если же она осталась равнодушной к ухаживаниям Армана, в этом не было необходимости, тем более что ему надо было поговорить с ней о более серьезных вещах.

– Боюсь, мне придется омрачить ваше хорошее настроение, мадемуазель. У меня плохие новости.

Дезирэ настороженно посмотрела на Дюбека.

– Не стану ходить вокруг да около, а перейду прямо к делу. Владельцы дома на улице Клавель – очень влиятельные сторонники французов, и к ним благоволит сам король. В свое время они предложили вашему брату поселиться в доме бесплатно, но теперь они передумали и хотят получить его обратно.