Тут было темно, тепло, уютно и безопасно. Неподалеку успокаивающе жужжало какое-то оборудование. Воздух был немного затхлым, но — ничего. Дейв лежал на боку, удобно свернувшись калачиком. Желудок у него был полон, и Дейв был не прочь вздремнуть. Ему здесь нравилось.

«Что, приятель, всегда мечтал заползти обратно к мамочке в пузо?»

Идеальное укрытие. Дейв пришел в восторг, обнаружив его, хотя и был несколько удивлен. «Сентерекс» давно уже перевел свое отделение управляющих информационных систем в провинцию, в Нью-Джерси. И Дейв думал, что все остальные компании в Нью-Йорке, включая брокерские конторы на Уолл-стрит, проделали то же самое. Офисы на Манхэттене обходятся слишком дорого, чтобы занимать их площадь компьютерным оборудованием. Кроме того, программисты — существа нежные и функционируют успешнее, если избавить их от неблагоприятного воздействия городской жизни.

Однако как минимум одна нью-йоркская компания пока что никуда не перевела свои компьютеры. Это оборудование принадлежало дочерней фирме «Америкэн интердайн уорлдвайд». «Америкэн интердайн», виновник одного из величайших прецедентов разбазаривания государственных средств, действовала под покровительством судов, разбирающих дела о банкротстве, и одного особо маразматичного федерального судьи. Возможно, именно поэтому компьютеры компании до сих пор располагались на двенадцатом этаже чрезвычайно дорогого небоскреба на Парк-авеню.

«Кстати, а сколько тут составляет арендная плата? Плюс-минус сорок баксов за квадратный фут».

Компьютерный зал «Америкэн интердайн» был выдержан в монументальном старинном стиле: массивные ЭВМ, жужжащие периферийные устройства и мигающие консоли. Другие компании давно демонтировали свои громадные централизованные компьютерные империи, заменив норовистых айбиэмовских бегемотов стоимостью в пятнадцать миллионов баксов на проворные терминалы и высокоскоростную сеть для работы с клиентами. «Америкэн интердайн» этого не сделала. Ее компьютерный отдел занимал целый этаж, из которого четверть была отведена громоздким ЭВМ; большинство административных работников, и Дейв в их числе, считали, что подобные ЭВМ уже вымерли, как динозавры.

Впрочем, сейчас Дейв был счастлив видеть их. Самым лучшим в этих монстрах, на его взгляд, была их сложность и капризность. Эти избалованные гиганты требовали непрерывной заботы и ухода. Легионы высокооплачиваемых техников, чтобы нянчиться с ними. Изготавливаемые на заказ устройства питания. Мощные кондиционеры. Бесконечные ряды периферийных устройств. Особое оборудование для наблюдения и контроля.

И проволока.

«Множество проводов. Ты и представить себе не можешь, сколько их тут. Для установки большой ЭВМ требуется проложить неимоверное количество кабеля. И всю эту дрянь нельзя просто прицепить и забыть о ней. И не надейтесь. Вам постоянно нужно возиться с ними, пересоединяя порты и контакты. А еще устройства прямого доступа соединены с ЭВМ, а большие ЭВМ соединены с персональными компьютерами для предварительной обработки данных, а эти компьютеры соединены с мультиплексором, и се — внемлите слову Господню!»

А это означает, что приходится делать поднятые полы. В компьютерном зале «Америкэн интердайн», как и у многих других пользователей больших ЭВМ, полы были двойные. Под полом змеились провода и кабели. Пол состоял из отдельных панелей, так что электронщики могли поднимать их и соединять провода по-другому — а требовалось это часто.

Темно, тепло и уютно. Здесь, под полом, было по-настоящему спокойное местечко.

Дейв нуждался в покое. После того как он покинул клуб «Премьер-министр», он дважды чуть не наткнулся на полицейских из отдела разминирования. Если бы они увидели его… оборванного, грязного, воняющего блевотиной, с охапкой краденых продуктов и припасов, с парой явственно противозаконных пистолетов за поясом…

«Тебе было бы очень непросто отбрехаться от них, приятель. И особенно объяснить наличие пистолетов».

Пистолеты были автоматические. Один из них прежде принадлежал Карлуччи, второй — тому типу, который страховал Рэнсома. Оба они были одной и той же модели и одной работы, хотя что это за модель и где их сделали, Дейв сказать не мог. На пистолетах не было ни клейма производителя, ни серийного номера. У обоих был облегченный корпус из полимерного волокна, глушитель заводского изготовления, лазерный прицел и обойма на двадцать один патрон.

Заряды, кстати, наводили на размышление: полуоболочечные пули, «Торпедный универсальный Geschoss». Дейв и не знал, что теперь выпускают пистолетные патроны с такими пулями. Вообще-то это охотничьи пули, рассчитанные на крупного зверя. Такая пуля проникает глубоко в тело, раскрывается там, как цветок, — и превращает внутренности в кашу. Если такая пуля попадет человеку в корпус, он умрет на месте, но даже если она зацепит по касательной, человек после этого не сможет двигаться.

Прямо над предохранителем у каждого из пистолетов был пристроен складной плечевой упор. Дейв предположил, что, если его раздвинуть, пистолет превратится в нечто вроде портативного автомата.

«Ничего так фиговина. Не совсем как твой старый "Ингрэм МАК" с подавителем "ВерБелл сионикс", но тоже достаточно опасная штуковина. Автоматический пистолет тридцать восьмого калибра; внутренний канал отполирован так, что пуля при выходе лишь чуть-чуть недотягивает до звукового барьера. Оптимальный вариант для глушителя. Пуля врезается в мишень с силой в триста с лишним фунтов. Ой!»

И еще больший «ой» будет, если власти поймают штатского с таким пистолетом. Дейв подозревал, что одна лишь мысль о подобном оружии является нарушением закона Салливана.

«И это заставляет задуматься о том, откуда такие штучки берутся, — и о людях, которые их носят».

Укрывшись в безопасном местечке под полом и примостив голову на удобное гнездо кабелей в резиновой изоляции, Дейв попытался задремать. Но любящий поспорить ангел-хранитель ему этого не позволил. Темой для беседы, конечно же, стала Хелен. Почему она возникла бок о бок с людьми Рэнсома? Как они убедили ее выступить против собственного мужа?

Дейву не верилось, что Хелен предала его намеренно. Вероятно, люди Рэнсома наплели ей какую-нибудь ужасную ложь (или, заметил внутренний голос, рассказали кое-что похуже — ужасную правду), чтобы подбить Хелен опознать его.

«И что же это за ложь?» — спросил он себя.

«Что это за правда?» — поправил ангел-хранитель.

Дейв не мог найти ответов на эти вопросы. Равно как не мог — пока что не мог — позволить себе обдумать иное объяснение поведения Хелен. «Возможно, она на их стороне. Возможно, она желает твоей смерти так же, как и все остальные».

Чушь собачья. Он пять лет прилагал все мыслимые усилия, чтобы их брак стал успешным.

«А много ли усилий прилагала она?»

«Заткнись! Мне сейчас не до этого!»

«Ты в курсе, что говорят про парней, которые спорят сами с собою, а потом теряют…»

Дейв заворчал и повернулся, пытаясь устроиться поудобнее. Рация, которую он забрал — вместе с шестьюдесятью семью долларами — у покойного помощника Рэнсома, сползла на пол. Дейв подобрал ее и приложил к уху. Громкость стояла на минимуме. Рано или поздно кто-нибудь из технического персонала «Америкэн интердайн» вернется в компьютерную комнату. Дейву совершенно не хотелось, чтобы этот кто-нибудь удивился: откуда, дескать, доносятся такие странные звуки. «Фрэнк, что-то мне мерещится, будто кто-то болтает по рации».

Разговоры в эфире шли полным ходом.

— …Как будто кто-то уронил сэндвич с кетчупом и размазал его по всему полу. Такое впечатление, будто по лицу несчастного идиота пробежалось пол-Нью-Йорка.

Другой голос:

— Экая гадость! Что-то у нас все идет не путем. Звякнул бы кто Дон… Малиновке и попросил указаний.

— Нельзя. Малиновка ушел в радиопаузу. Мы не должны связываться с ним, пока он сам с нами не свяжется.

— Черт возьми, приятель! Копы разрешили людям вернуться в здание. Уж не знаю, что нам полагалось бы делать, но мне кажется, что нам стоит уносить отсюда свои задницы.