— В магазине мы все привели в прежний вид, — сказал он. Мойра кивнула.
— Прекрасно.
— Все еще злишься? — спросил Клайв.
Я промолчала.
— Видимо, это означает «да», — сказал он. — Ладно, отведи душу. Выговорись. Скажи, что если у меня возникнет еще какая-то блестящая идея, я могу осуществлять ее сам. Понимаю. Но позволь сказать кое-что в свою защиту. Все не так плохо, как ты думаешь. «Фёрст класс» попросил Азизу описать тур. Она позвонила мне, как только приехала домой, и нашла это предложение на автоответчике. Просила сообщить, не имеешь ли ты ничего против, и если нет, можешь не сомневаться, что материал будет очень положительным. Лара, у нас будет все превосходно.
Иногда, хоть и твержу себе, что это нехорошо, у меня появляется ощущение, что я пляшу на могиле Кристи Эллингем.
Эпилог
— У меня все. Теперь я предоставляю слово своему коллеге, профессору Брайерсу Хэтли.
— Спасибо, Бен. Профессор Миллер рассказал вам о своем открытии и последующем изучении мемориальной доски Карталона.
Теперь я хочу поделиться с вами описанием находок в нашем археологическом обследовании затонувшего судна, которое мы называем табердинским. Оно лежит на глубине около ста восьмидесяти футов, менее чем в миле от береговой линии города Таберда, Тунис.
Судно и обнаруженные на нем вещи нанесены на карту, сфотографированы и подвергнуты всестороннему изучению с использованием современного оборудования, и я раздал список находок. Вы оцените по достоинству тот факт, что обнаружены тысячи предметов, от оливок до мелких остатков деревянного корпуса, сохранившихся под грузом, которые помогли нам датировать гибель табердинского судна. Хотя его регулярно разграблял около года местный аквалангист по имени Хабиб Улед и продавал поднятые предметы через своего зятя, покойного Рашида Хуари, этот человек сотрудничал с нами и властями Туниса, помог обнаружить несколько предметов, поднятых с затонувшего судна. Хоть это и не идеально с точки зрения установления источника, мы можем сравнить груз, описанный в общих чертах на мемориальной доске, с результатами археологического обследования.
Мы с профессором Миллером полагаем и постараемся убедить вас сегодня, что данное судно отплыло из Карфагена в триста восьмом году до нашей эры, и на борту его находился Карталон. Самым значительным фактором в поддержку нашей точки зрения являются остатки золотой статуи бога, которого мы идентифицировали как карающее божество сирийско-финикийской традиции. Хотя при нормальных обстоятельствах было бы рискованно, если не безрассудно, предполагать, что на этом судне перевозили статую, возраст которой превышал возраст судна не несколько столетий, в данном случае с помощью мемориальной доски Карталона мы можем утверждать с достаточной уверенностью, что это так. Как вы видите на этой первой фотографии…
